– Что там? – спросил Станислав Сергеевич и, заглянув внутрь, уточнил: – Что это?
Внутри кармана была какая-то слипшаяся каша.
– То же самое подумал и наш циркач и стал с ужасом ждать заказчика, – сказал Янис. – А вот что это, я хочу, чтобы выяснил ваш эксперт.
– Кто заказчик? – спросил Станислав Сергеевич. – Вы выяснили?
– Мы показали ему фотографии всех мужчин, что были в доме, и он уверенно показал на нашего убитого Николая Звонкова. Вот так. Помните, тот неприятный тип, что сидел на дереве вечером, говорил, что ему махал мужчина. Так вот, он не махал, он выпускал голубя в окно. Отсюда и испачканная рубашка этого Савелия имеет объяснение. Меня сначала поражала его глупая фантазия. Думал, было ж темно, какая птичка, а это был голубь, вырвавшийся из клетки на свободу.
– А с чего вы решили, что циркач с нашим Николаем не в сговоре? – всплеснул руками следователь. – И получив камень, не убил его из арбалета? А вам он наговорил всякой глупости и положил в карман кашу.
– Это могло бы иметь место, если бы вчера на радостях, а возможно, в предвкушении большого куша наш дрессировщик не напился и не попал в отдел полиции. Отпустили его только сегодня по настоянию директора цирка, потому что представление никто не отменял.
– Это еще проверить надо, – сказал Станислав Сергеевич и уже собрался выходить, как Янис окрикнул его.
– А вы не хотите спросить про плохую новость?
– Для меня сегодня достаточно новостей, – его злила самоуверенность этого павлина и свое бессилие по отношению к нему. – Плюс ко всему я от вас очень устал, – не удержался Станислав Сергеевич. – Придет экспертиза – посмотрим.
– И про голубей у Федора узнайте! – крикнул в спину ему Янис, но следователь сделал вид, что не услышал, лишь сморщил лицо, как от лимона.
* * *
Платон очень хотел поговорить с Ольгой, искал ее по всему дому. Чтобы не бесить друга, писать на телефон не хотелось, вдруг этот ревнивец проверяет все ее СМС, да и в спальню не постучишься. Поэтому план был один – ходить из комнаты в комнату и пытаться наткнуться на нее случайно. Когда он в очередной раз вошел в столовую, то застал там Злату, попивающую вино. Бокал, видимо, был не первый, и лицо девушки было красным, словно хозяйке было стыдно за что-то. Платон не хотел с ней сталкиваться и решил просто тихо выйти, но она не дала.
– Что, презираете меня? – крикнула Злата ему вслед, и он остановился. – Все такие чистенькие, правильные, как будто и не жили. Мама, папа, ты, даже тетка Нора носом воротит, словно не свела старого француза в могилу за приличное наследство, а может, она и Ники убила за то, что он хотел уйти от нее.
– Я тебя не осуждаю, – Платон подошел к столу. – Ты маленькая разбалованная девочка, которая привыкла получать все по первому требованию. Я даже предполагаю, что бедный Ники был тебе не нужен, но запретный плод всегда очень сладок. Это даже не молодость, нет, это распущенность и глупость. Ты забудешь и Ники, и Федора уже завтра, встретив свой новый объект обожания. Помни только, детка, что за все придется расплачиваться. Хочешь ты или нет, но когда-нибудь бумеранг вернется, и тогда придется ответить за то выжженное поле, что ты оставляешь за собой.
– Не помешаю? – в столовую вошел Артем и встал на входе, не решаясь пройти.
– Заходите, молодой человек, – поприветствовал его Платон. – Составьте компанию девушке, негоже юной красавице пить в одиночестве.
Он встал и вышел из кухни, продолжив свои неуспешные попытки найти Ольгу.
– Проходи, – Злате и правда было некомфортно одной, – наливай себе вина.
Артему не сиделось в комнате, и он с благодарностью принял приглашение.
– Только не молчи, – сказала Злата, – в тишине я могла и одна посидеть.
Теме очень не хотелось вновь оставаться одному, и он решил сделать то, что не делал никогда, – он прочел свое стихотворение.
Все усложняем, забывая суть, —
Второго шанса не предвидится.
Обнявшись, лишь к утру уснуть,
Друг другом так и не насытиться.
Все усложняем, думая о том,
Что о тебе трезвонят люди,
Откладывая на потом
Обычный завтрак в праздничной посуде.
Все усложняем, требуя побед,
Всех подгоняя – и себя немного,
А финиш открывает нам секрет,
Что счастьем-то была дорога
Все усложняем, точно зная факт:
Нас деньги сделают счастливыми,
Не замечая, плесневеют как
Мечты, вдруг становясь фальшивыми.
Все усложняем, забывая суть, —
Второго шанса не случится.
И если хочешь лучше сделать путь,
Тебе, мой друг, пора поторопиться.
– Удивил, – сказала Злата. – Как же вы дружите с Федей? Ты стихи читаешь, он консервы делает.
– Зря ты так, – сказал Тема, хотя понимал, что говорит сейчас не то, что хочет услышать красивая девушка. – Федор хороший, он настоящий, а главное, не пытается никого переделать, просто разрешает быть самим собой, это важное свойство настоящего человека.
Но, к его удивлению, девушка отреагировала на его слова равнодушно.
– Пойдем выпьем на набережной, – вдруг сказала Злата. – Скучно. Да и сейчас все начнут подтягиваться на ужин, а я никого не хочу видеть.
Когда они под руку выходили в теплый сочинский вечер, у Артема появилось гадкое чувство, словно он вновь кого-то предает.
* * *
Вот уже сутки Лев Петрович Гусь старался не оставаться один на один с собой – слишком боялся большой мужчина своих мыслей. Вот и сейчас, завидев в саду Нору, он поспешил к ней навстречу. Она была заплакана и выглядела так, словно сдулась, словно ее душа вылетела из тела, оставив его в одиночестве.
– Нора, ты плохо выглядишь, тебе надо бы поспать, – сказал он.
– Это все этот проклятый камень, – вдруг сказала Нора. – Как только его трогают, он просит крови. Помнишь, когда мама отдала его Пашке, был тот взрыв. Зачем я начала требовать его поделить, зачем? Денег мне захотелось. Ну продала бы очередную квартиру в Париже, и хватило бы еще на год безбедной жизни, но нет, я захотела больших денег. Ведь я даже узнала, сколько он стоит. Представляешь, с такой историей, подкрепленной документально, а ведь у Пашки есть все дарственные, что выписывались на него, он стоит миллион долларов. Я ведь поделила уже эти деньги. Да что там! Думаешь, я не чувствовала, что у Ники кто-то есть? – Нора говорила и говорила, словно боялась что-то забыть. – Конечно, знала. Правда, я не предполагала, что это любимая племянница отличилась. Так вот, я в мечтах уже пыталась остановить его этими деньгами. Камень мне отомстил.
– Не говори глупостей, – сказал Лев. – Камень здесь абсолютно ни при чем.
