– Да, думаю. Попробуем выполнить еще одно задание?
– Да, – киваю я. – Дайте мне какую-нибудь трудную и интересную задачу.
Она задумчиво постукивает пальцем по губам.
– Выбери кого-то, кто находится в Замке Слоновой Кости, – и постарайся найти его. – Я начинаю закрывать глаза. – Направить магию на конкретного человека без применения крови – это продвинутый навык.
Но Наставнице Кире неизвестно, что я уже несколько недель занимаюсь гаданиями без применения крови с Лэтамом.
– Как насчет Норы? – спрашиваю я.
Кира смеется.
– Ты никогда не выбираешь легких путей, верно? Нора использует щит. Ее невозможно увидеть.
– Щит?
– Талисман, изготовленный Косторезом и блокирующий магию. Такие носят большинство Наставников, чтобы защититься от недовольных учеников. Только представь себе, что мог бы натворить обозленный молодой Костолом. Или Мешальщик, на скорую руку готовящий яд. – Она иронично поднимает брови. – Или Заклинательница Костей, которая может подсмотреть любой сугубо личный момент.
Я морщу нос. У меня нет желания подсматривать за Норой в ее сугубо личные моменты.
– Тогда как насчет моей соседки по комнате?
– Хорошо. Попробуй.
Я кладу ладони на кости. Стараюсь представить себе Тессу как можно яснее – ее широко поставленные карие глаза, кудри, обрамляющие лицо и ниспадающие на спину, метки в форме звездочек на шее, мелодичный голос, навевающий успокоение. Я ощущаю, как меня куда-то тянет некая сила – стало быть, я уже близко. Передо мною мелькают неясные призрачные фигуры, то они есть, то их нет, но они не уплотняются, не становятся четче.
Меня охватывает досада от собственного бессилия, и видение рассыпается в прах.
Мои лежащие на костях руки дергаются, но я не убираю их. Я могу это сделать. Я концентрирую внимание на своих вдохах и выдохах, на моих легких, то наполняющихся воздухом, то сдувающихся.
Я делаю еще одну попытку.
Меня тянет к костям. Я вижу силуэт Тессы, вижу кудри, обрамляющие ее лицо, когда она наклоняется над чем-то. Но продвинуться дальше я не могу. Пытаться удержать этот образ – это все равно что пытаться удержать пригоршню воды. Мне удается удержать видение только несколько секунд, а затем оно начинает мало-помалу исчезать.
Мою голову пронзает острая боль. Я закусываю губу и пытаюсь удержать образ, но у меня ничего не выходит. Видение гаснет.
Я поднимаю руки и откидываюсь на спинку стула. Боль пульсирует в моих висках, и, когда я открываю глаза, комната начинает отливать красным и расплываться.
– Для первой попытки неплохо, – говорит Наставница Кира. – Как тебе кажется, что именно пошло не так?
У меня раскалывается голова, и я уже не могу мыслить ясно.
– Не знаю, – говорю я. – Я не смогла получить четкий образ. Может быть, с усилителем у меня получилось бы лучше.
Кира с шумом втягивает в себя воздух.
– Что ты сказала?
– Я просто… – Выражение на ее лице таково, что слова застревают у меня в горле. Ее ладони упираются в стол, в глазах полыхает ярость. Надо было рассказать ей об уроках, которые давал мне Лэтам. Не знаю, почему я этого не сделала. Поначалу всякий раз, когда мне хотелось заговорить о них, я останавливала себя, опасаясь, что она положит им конец. А затем, когда я действительно начала делать успехи, мне захотелось, чтобы Наставница Кира решила, что я добилась их сама. Теперь я понимаю, что это было ошибкой.
– Практикуясь, ты пользовалась костью-усилителем?
– Я не имела в виду ничего дурного, – пытаюсь оправдаться я. – Я просто пыталась научиться лучше гадать.
– Темную магию нельзя применять для того, чтобы ускорить обучение. – Она едва сдерживается, чтобы не кричать на меня. Как будто удерживает на поводке бешеного пса.
Меня начинает охватывать ужас.
– Я не знала, что это темная магия. – Мой голос звучит жалко.
Наставница Кира ударяет кулаком об стол.
– Усилители – это самый темный из видов магии. Ты наверняка знаешь, как их получают, если сумела раздобыть такую кость.
Ее гнев словно пульсирует в моей голове.
– Нет, – говорю я. – Я этого не знаю.
Она сверлит меня взглядом.
– Усилители можно изготовить только из костей человека, который был убит. – Она сглатывает. – Жестоко убит.
Ее слова вонзаются в меня, точно ножи. В горле моем поднимается тошнота.
– Нет, – мотаю головой я. – Не может быть. Может быть, я неправильно расслышала название той кости?
– Откуда у тебя взялся усилитель, Саския?
– У меня нет усилителя. Наставник Лэтам дал мне воспользоваться своим собственным. Он помогает мне, давая дополнительные практические уроки.
Губы Киры сжимаются в тонкую линию. Я чувствую – она мне не верит.
– Не лги мне. Наказание за использование темной магии сурово. Искреннее признание может существенно смягчить твой приговор.
– Приговор? Но я же не знала, что это темная магия. Лэтам говорил…
Она поднимает руку, давая мне знак замолчать.
– Ты меня глубоко разочаровала. Я должна доложить о тебе Норе. Она решит, следует ли передавать это дело на рассмотрение Верховного совета.
– Прошу вас, – молю я. – Это недоразумение. Спросите Лэтама. Он подтвердит мои слова.
В окно льется солнечный свет. Прежде он казался мне ободряющим, танцующие в лучах солнца пылинки казались золотыми, несущими тепло. Сейчас же свет кажется мне резким. Слепящим. Моя одежда пропиталась потом и прилипла к телу.
По жесткому взгляду Наставницы Киры я вижу – она мне не верит.
Но она поймет, что я говорю правду. Поймет, как только поговорит с Лэтамом.
* * *
Два Гвардейца сопровождают меня в зал собраний. В центре его стоит длинный стол. С одной его стороны сидят Нора и все три Наставника По Гаданию На Костях. При виде Лэтама у меня перехватывает дух. Он может все объяснить и положить всему этому конец.
С другой стороны стола стоит пустой стул, предназначенный для меня. Садясь, я пытаюсь поймать взгляд Лэтама, но он не смотрит мне в глаза.
– Саския, – без злобы в голосе говорит Нора, – я уверена, что ты понимаешь, почему ты здесь.
– По правде говоря, нет, – отвечаю я. – Не совсем. – Мой взгляд останавливается на Лэтаме. Я жду, чтобы он вступился за меня, извинился или объяснил, как в действительности обстояло дело.
Но он молчит.
И уверенность покидает меня, как вода вытекает из опрокинутого стакана.
Нора устремляет на меня испытующий взгляд.
