— Тебя просят.
— Исай, мигом сюда! — выдохнул Глеб. — И машину охраны с собой! Я жду тебя!
— Да ты, похоже, непростой бомж, — пробормотал дворник, пряча в карман телефон.
12
Машина Дусева подъехала к воротам. Его подручные выскочили из нее, открыли для него дверь. Он уверенно вышел. В белой рубахе и белых безукоризненно сидевших брюках. Лысина блеснула на солнце. Провел глазами по близлежащим домам. Подельники бросились к калитке. Та оказалась незапертой. Удивленно оглянулись на Дусева. Сильно толкнули. Двор пуст. Дверь сарая распахнута. Из-под нее торчат чьи-то ноги. Выхватили оружие, кинулись к сараю. Увидали распластанное ничком тело Лешего. Голова в крови. Перевернули навзничь, проверили пульс. Живой. Заглянули в сарай — оторопели.
Сразу обо всем догадавшись, Дусев властно скомандовал:
— Приведите в чувство этого козла!
Подручный схватил пустое ведро, метнулся к колодцу за домом и, вернувшись, всю воду опрокинул на Лешего. Тот пошевелился. Папа скрестил руки на груди, пристально и недобро глядя на него сверху. Внутреннее чутье наводило Дусева на нехорошие мысли.
Открыв глаза, Леший наткнулся на властный взгляд Папы, приподнялся на локоть:
— Что со мной?
Ответа от Папы не услышал, но один из подручных из-за плеча Дусева тонко прокричал:
— Где Корозов, морда?!
— Там, — повел глазами в сторону сарая Леший.
— Там его нет! — визгнул все тот же голос.
Конечно, Леший знал, что его там нет, он хотел как можно правдоподобнее сыграть свою роль, чтобы Папа поверил. Взялся рукой за затылок, посмотрел на пальцы — на них была кровь. Отметил про себя, что это хорошо, что это должно убедить Папу в его непричастности к побегу Корозова. Виновато глянул в глаза Дусеву:
— Он был там, Папа. Я же проверял, как ты велел, — он был там.
— Тогда покажи его! — хрипловато, мрачно сказал тот.
Подтянув к себе ноги, Леший торопливо поднялся, потерянно, состроив кислую мину, промямлил:
— Как это? Папа, я его достану из-под земли! Душу в заклад отдам, а достану! Поверь, Папа!
Но битого волка на мякине не проведешь. Дусев потребовал:
— Расскажи, как ты проверял?
— Как положено, Папа! — скороговоркой выпалил Леший. — Утром подошел к двери, послушал. Было тихо, как в могиле. Я его позвал, говорю: эй, отзовись! А он ни гу-гу. Просто ни-ни. Я подумал: не подох ли он там? Распахнул дверь, а он прямо передо мной стоит. Вот, думаю, тварь, в прятки играет! Отвернулся от него к двери, чтобы захлопнуть, и больше ничего не помню.
Из-за спины Дусева вынырнул шустрый подручный, заглянул в сарай, поднял увесистую палку и бросил под ноги Дусеву:
— Вот чем он саданул его по тыкве! Козлина!
Дернув бровями, сверля взглядом, Папа спросил:
— Как же ты не видел эту палку в его руках, когда стоял к нему рожей? И почему мордой в сарай упал? По твоим словам, ты отвернулся от него, и он тебя бил сзади из сарая. Ты должен был грохнуться в другую сторону!
Осознавая, что объяснить этого он не сможет, Леший заволновался. Дусев вновь задал вопрос:
— Как эта палка в сарае оказалась? — Зло посмотрел на одного из подручных. — Я тебе поручал проверить и подготовить сарай!
— Папа, гадом буду! — вытянувшись испуганно, произнес подручный. — Пустой был сарай, только разная мелкая рухлядь, гнилое тряпье да солома. Я собственными руками все пролазил и переворошил. Вот этими граблями. — Показал растопыренные пальцы. — Ничего не было! Папа, клянусь! Все просматривал! — Кинулся к Лешему, схватил того за грудки, потряс: — Откуда этот дрын, козел? Не было там никакого дрына!
Переведя злые глаза на Лешего, Дусев весь затрясся. Это был приговор.
Обливаясь холодным потом, Леший попытался как-то все это объяснить, но толкового объяснения ему не приходило в голову, он словно отупел, только выговорил, облизывая пересохшие губы:
— Папа, я правду сказал.
Не слушая его, Дусев напористо бросил:
— Продался, козлина! — Расцепил руки на груди, пинком отбросил от себя палку, приказал подручным: — В расход его!
Все надежды у Лешего рухнули. Теперь или пропал, или пан. И он неожиданно метнулся к палке, схватил, прижался спиной к стене сарая, крикнул:
— Не подходи! Убью!
Сразу же подручные Папы обступили его, выхватив стволы. Но Дусев взмахом руки остановил их. Не хватало тут, в этом укромном уголке, устроить пальбу! Стволы исчезли. Сверкнули ножи. Замелькали перед лицом Лешего.
Вдавив спину в корявые бревна стены, чувствуя, как спина деревенеет, сливаясь с бревнами, Леший стал размахивать палкой, не подпуская близко к себе.
— Долго возитесь! — недовольно поторопил Дусев.
И тогда подручные кинулись на Лешего, сломя головы, получая удары его палки и ножами полосуя одежду и тело парня. Появилась кровь. Видя, что защита не приносит успеха, он кинулся в нападение. Бил налево и направо, пытаясь прорваться к калитке и выскочить на улицу. Подручные Папы, получая увесистые удары палкой, ругались сквозь зубы, стервенели, потирали кровавые ссадины и опять бросались на Лешего. А тот медленно, но верно приближался к калитке. И когда казалось, что вот уже близка цель, ему глубоко в живот вошло горячее лезвие ножа. Он споткнулся и получил второй удар прямо в сердце. Упал лицом вниз на щебенистую дорожку. Земля впитала его кровь.
Умер Леший мгновенно, не почувствовав смерти и не поняв этого.
Глянув на окровавленное тело под ногами, Дусев поморщился:
— Цена продажности — смерть! — сказал разгоряченным подручным.
Дождавшись во дворе дома начальника охраны с группой парней на двух машинах, Корозов ничего не стал объяснять Исаю. Внешний вид Глеба говорил сам за себя. А Исай, в свою очередь, чтобы еще больше не расстраивать Глеба, с налета не стал ничего сообщать о ночном происшествии в офисе и в его квартире.
Сев в авто, Корозов, много не говоря, показал, куда ехать. Исай догадался, что Глеб ведет их к месту, где был недавно, где, вероятно, им предстоит схватка. Распорядился охранникам приготовить травматы.
Подкатив к воротам, Корозов коротко сказал:
— Здесь!
Выскочив из машины, Исай осмотрелся. Тусклый деревянный некрашеный рассохшийся забор. Почерневшие деревянные ворота. Никого вокруг, и тишина во дворе. Махнул охранникам. Те высыпали из автомобилей и ринулись к калитке. Вбежав во двор, распределились. Исай ступил на невысокое крыльцо — на дверях в дом огромный замок, каких теперь даже на амбарах не вешают. Осмотрел его и, спустившись с крыльца, направился к сараю. Дверь была приоткрыта. Заглянул внутрь, осмотрел. Пусто. После этого обошел вокруг домика, заглянул в колодец. В ведре вода. Значит, недавно набирали.
