— Ого, а вы неплохо подготовились, — сказал, не сумев скрыть изумления, Михаил. — Настоящую крепость себе отгрохали. Такое за пару дней не сделаешь.
— Так сколько времени уже прошло, — улыбнувшись, ответил провожатый.
— А черт его знает, если честно. Иногда такое ощущение, будто вечность, — проговорил боксер, оглядываясь по сторонам и незаметно кивая в сторону окна. Проходя мимо, я присмотрелся — поверх обычного стекла был наклеен толстый полупрозрачный пакет из нескольких слоев.
— Это точно, столько всего уже с начала апокалипсиса повидали, а он и не думает заканчиваться, — усмехнулся провожатый. — Вы сами-то откуда?
— С того берега лужи, — махнул неопределенно я, не вдаваясь в подробности. — Вытаскиваем тех, кому нужна помощь.
— Устраняете тех, кто может представлять угрозу? — в тон мне спросил провожатый.
— Стараемся, — не стал я лукавить, но перевел мысль в другое русло: — Одержимых, призраков, тварей разных. Не место им в нашем мире.
— Тут уж скорее нам в их, — покачал головой провожатый, когда мы поднялись уже на седьмой этаж. Тут нас встречала целая делегация из выживших. Как мужчин, так и женщин. Даже пара ребятишек с лестницы выше выглянула.
Но все мысли выветрились из головы, стоило в нос ударить давно забытому запаху свежеиспеченного хлеба. Вперед вышла румяная девушка, в руках у которой было расписное тканое полотенце, свисающее с двух сторон. Но куда важнее, что по центру лежал каравай с черной корочкой, коронованный солонкой.
— Охр… — пробормотал Михаил. — Я целую вечность свежего хлеба не видел.
— Ну, это зря. Хлебопечка дома необходима, — чуть улыбнувшись, ответил провожатый. — Хлеб-соль вам, гости дорогие, проходите, будьте как дома.
— Спасибо за гостеприимство, хозяева, — ответил я, принимая каравай и передавая его Ольге. Я отломил от него краюху, посыпал солью и протянул половину обратно. — Не откажитесь разделить с нами трапезу.
— С удовольствием, — улыбнулся мужчина, будто и не понимая моей осторожности, а может, наоборот, отлично понимая и принимая, но не собираясь обострять конфликт сверх меры. Хлеб в рот мы положили почти одновременно. Еще горячий, он прямо таял во рту, оставляя на языке чуть кисловатое послевкусие.
— Мне оставь! — возмутилась Ольга, когда Михаил завернул хлеб в тряпицу.
— Надо парням отнести. Это круче любого лакомства, — ответил боксер.
— Что вы как чужие на пороге стоите? — спросил провожатый, удовлетворенно улыбнувшись. — Идемте, стол у нас небогатый, но что есть.
— Надеюсь, мы его чуть украсим, — сказал я, засовывая руку в карман на разгрузке. Сверху послышалось несколько металлических щелчков, так что банку с консервированными ананасами я доставал очень медленно. И, когда услышал вздохи облегчения, тут же вынул из подпространства еще несколько жестянок со сладостями. Судя по лицам детей, сегодня у них будет настоящее пиршество.
— Ну, теперь и за стол можно сесть. — кивнул провожатый, беря у меня из рук банки. — Интересно только, как ты их туда столько засунул. Но понимаю, фокусники тайн не раскрывают. Идемте.
Спустя минуту мы уже сидели за столом, в гостиной центральной квартиры седьмого этажа. Столом, не слишком богато украшенным и обставленным, но, что куда важнее, заставленном свежей пищей. И дело не только в хлебе — тут была зелень, явно сорванная совсем недавно. Кто-то выращивал на окне? Сейчас это вызвало больше уважения к предусмотрительности, чем улыбок или смеха.
— Ну, будем знакомы, — улыбнулся мужчина, возглавивший стол. — Я Денис Деев, лидер этой общины. А вы кто будете?
— Изяслав Блинкин, это Михаил и Ольга, — кивнул я на спутников, которые держались чуть отстраненно, больше глядя по сторонам и оставляя на мне роль цели. Я чувствовал, что Михаил с удовольствием передал мне почетную роль самоубийцы, выходящего на первый план, но учитывая, что он сейчас сидел у двери, занимая защитную позицию, это показалось единственно верным решением.
— Приятно познакомиться, — сказал Денис, подняв стакан с чаем. — Говорите, истребляете тварей, помогаете выжившим?
— Стараемся по возможности, — ответил я, понимая, что сейчас начнется самая важная часть общения — выяснение заинтересованностей и, возможно, торг. — Двигаемся с севера на юг, хотим понять, можно ли пройти мимо парка. Есть ли еще выжившие в районе.
— Все, кто из соседних домов, выжил — мы вытащили. Дальше не продвинулись — техники такой, как у вас, нет. Но мы не отчаиваемся, сколько смогли, выручили, теперь вот обживаемся. Нападений не боимся, но и сами на рожон не лезем, — произнес Денис, положив на ломтик хлеба несколько перьев зеленого лука. — А по поводу воды… я бы не стал к ней соваться даже во время отлива. Много всякой дряни вылазит.
— Настолько много? Я видел ваших ребят, пусть все разномастные, но оружия хватает, у многих армейская выправка, — удивился Михаил.
— Ну, тут спорить бесполезно, у нас и в самом деле многие прошли и срочку, и контракт. Но только своих братьев мы отправлять на убой не привыкли, — покачал головой Денис. — У нас появился шанс все исправить, начать с чистого листа. Так почему им не воспользоваться. Главное, пережить катастрофу, а там справимся. Как после потопа — вся земля нашей станет.
— Боюсь, тут у меня есть не слишком веселые новости, — посмотрев на спутников, решился я. — Мы, может, и останемся, а вот Земли уже не стало.
— Вот как? — нахмурился Денис, когда я за пять минут вкратце изложил все, что знал или догадывался. — Думаешь, дальше будет только хуже?
— Люди как тараканы, везде выживут. Хотя в некоторых условиях нам, конечно, будет некомфортно. Но вестники апокалипсиса уже прошли, — ответил я, внимательно глядя на изменившегося в лице мужчину. — Но куда важнее, что многие были готовы к этому. Кто-то принес весть. И распространил ее. Может, даже создал орден.
— Весть? — сделав вид, что не понимает, о чем речь, переспросил Денис.
— Верно, Весть. Орден Вестников, если быть точным, — сказал я, на секунду засомневавшись в своих выводах. — Они тоже должны были послужить защитой для оставшегося человечества.
— Ах, орден Вестников, — воскликнул Денис, всплеснув руками. — Нет, не слышал. Но даже если он и существует, зачем он вам?
— Зачем? Кроме того, чтобы обменятся информацией? — предположил я.
— Именно, — кивнул глава поселения. — Нет, не подумайте, мы за сотрудничество в любой форме. Только вот — зачем? Оно ведь должно стать взаимовыгодным, хотя за консервы со сладким спасибо. Но, кроме того… пусть все будет как будет. Мы выживем. Наш ковчег пережил землетрясение, нападение тварей. Ной плыл двадцать месяцев, пока не закончился потоп, мы справимся не хуже.
— Вот только земли обетованной нет, заселять нечего, — прервал я его. — Ее придется отвоевывать и совсем не у людей. И делать это лучше вместе.
— Для начала — выжить, — улыбнулся Денис, отодвигаясь и глядя на двери. Он словно почувствовал, как снаружи раздаются шаги. Я напрягся, но в комнату вошла все та же девушка, что угостила нас хлебом. Только на сей раз у нее был поднос с — я своим глазам не поверил — кроликом, аромат которого заставил желудок заурчать.
