Я отвечаю на автомате. Я не забыл ни единой детали той ночи.
– Шестнадцатого августа.
Мы все молча приступаем к мысленным вычислениям.
– Ты не видел ребенка, а только слышал его, верно? – спрашивает она.
– Ага, – хриплю я, пытаясь говорить, несмотря на сдавившие мое горло чувства. Я не знаток, но голос ребенка звучал как-то не так, и Лана будто с ума сошла, и, хотя я и обосрался из-за всей этой ситуации, но, думаю, малыш был болен. Если он мой, и он или она болеет…
Фэй кивает головой, и я снова пытаюсь сосредоточиться на разговоре.
– Вспомни судебное заседание, Кэл. Вспомни, как она выглядела. Он была бледной и казалась нездоровой. На ней был плохо сидящий костюм с бесформенной юбкой. Она была беременна. Готова спорить на деньги.
Это заявление повисает в воздухе. Мой взгляд мечется между сестрой и братом.
– Можно сидеть здесь и обсуждать это весь день, – говорит наконец Кай. – Или ты можешь оттащить свою задницу на ближайший рейс обратно и поговорить с ней.
Я уставился в пустоту. В моей голове царит бардак, и я не могу мыслить ясно.
– Что, если он все же не от меня?
Кай и Фэй переглянулись, поняв друг друга без слов. Она едва заметно качает головой в его сторону. Наклонившись вперед, брат кладет руки мне на колени.
– Если он не от тебя, то Лане придется потрудиться, чтобы объясниться.
Я задержался на пару часов, чтобы попытаться немного вздремнуть. Когда вошел в кухню, в воздухе витали аппетитные ароматы, в животе у меня заурчало. Весь день во рту и крошки не было, и теперь я очень голоден. По крайней мере, эта дурацкая ситуация не испортила мой аппетит.
Фэй оборачивается и подходит ко мне, раскрыв объятия. И меня заключают в них, хочу я этого или нет.
– Получилось поспать? – Она отодвигает меня на расстояние вытянутой руки и вглядывается в лицо.
– Да. Вырубился в тот же миг, когда голова коснулась подушки.
Она смеется, дав мне дорогу к плите.
– Некоторые вещи остаются неизменными. – Она достает из духовки блюдо.
– Я всю прошлую ночь не спал, – признается я и наклоняется к блюду, чтобы вдохнуть прекрасные ароматы лазаньи. У меня текут слюнки. – Ты приготовила мою любимую еду.
– Да. И еще хлеб с чесноком и тирамису.
Я кладу подбородок ей на плечо.
– Ты меня балуешь.
Она оборачивается с теплым выражением лица.
– Я забочусь о тебе лучшим известным мне способом.
– Спасибо. – Мне становится неловко, потому что мои глаза увлажняются.
Она берет меня за руку.
– Все будет хорошо. Все образуется, несмотря ни на что.
– Не уверен, что могу разделить твой оптимизм.
– Ты должен дать ей шанс объясниться.
Потом нашу беседу прерывают звуки голосов, раздавшиеся в прихожей. В кухню входит Брэд с двухдневной щетиной на лице. Одежда его помята, волосы торчат во все стороны, и несет от него, как из пивоварни. Его настороженное выражение лица сменяется улыбкой, когда наши глаза встречаются. Он хлопает меня по спине.
– Братишка! Я и не знал, что ты к нам в гости собираешься.
– Это спонтанно получилось. – Я засовываю руки в карманы джинсов.
– Кэл только что обнаружил, что у Ланы есть ребенок, – говорит Кай, подходя сзади. Я не злюсь из-за того, что он рассказал об этом. Брэд столько времени провел в нашем доме, что я считаю его практически братом. – Мы думаем, что от него.
– Серьезно? – Брэд оборачивается на Кая через плечо. – Вы стебетесь надо мной?
Кай обнимает Фэй за талию сзади.
– Неа, – он поцелует ее в макушку, – решаем, что делать.
Фэй обнимает его за шею, закинув руку назад, и притягивает его к себе, чтобы поцеловать.
Я чувствую укол ревности, а Брэд выглядит так, будто кто-то сильно ударил его под дых. Я предполагаю, что завидую тут не только я, но чувство зависти имеет разную природу.
– Даже не знаю, что сказать, – отвечает он мне.
Я пожимаю плечами.
– Это касается нас двоих. У меня в голове эта мысль не укладывается.
– Что ты собираешься делать?
– Будь я проклят, если знаю.
* * *
Я набил живот и попрощался с братом, сестрой и Брэдом пару часов спустя. У Брэда была запланирована футбольная тренировка, а Фэй нужно было доделать задание, чтобы сдать утром следующего дня.
Так что Кай в одиночестве везет меня в аэропорт.
– Как тебе совместное проживание? – спрашиваю я, и он вздыхает.
– С переменным успехом, братишка. – Он ненадолго переводит взгляд на меня. – Когда мы с ним вдвоем, то порядок, стоит появиться Фэй – все совсем иначе. Брэд либо исчезает, либо ходит мрачнее тучи.
– Он выглядел помятым.
Кай снова вздыхает, перестроившись на соседнюю полосу, чтобы свернуть.
– Брэда нельзя упрекнуть в том, что он не влился в университетскую жизнь. Складывается впечатление, что его цель – получить звание «самого главного самца» во всем кампусе. Завалить телочку для него ничего не стоит. По меньшей мере три раза в неделю я наблюдаю полуобнаженных цыпочек, украдкой покидающих его комнату.
– Он пытается выкинуть Фэй из головы, – предполагаю я.
Кай выругался, и внедорожник сворачивает.
– Тебе обязательно быть таким черствым?
Я потираю затылок.
– Извини, просто пытаюсь быть честным. Как человек, который пытался вытравить из сердца единственную волновавшую меня девушку и ни черта не преуспевший в этом, могу его понять.
– Здесь другое, – рявкает Кай, и я сразу чувствую себя виноватым.
– Я знаю. Извини. Я все еще думаю, что вам следовало съехаться с Фэй. И не понимаю, почему это не сработало.
Он поворачивает к аэропорту.
– Согласен, но она хотела познать университетскую жизнь во всей полноте. Пожить в общежитии, обзавестись соседкой по комнате. И мне не хотелось заставлять ее отказываться от этого. К тому же, я знаю, какое чувство вины гложет ее из-за того, что она встала между мной и Брэдом. Думаю, она решила, что так будет лучше для всех нас.
– Но это не так.
Он качает головой.
– Не так. Напряженность растет с каждым днем, и со дня на день эта бомба с дерьмом взорвется.
– Может, это должно случиться, чтобы вы все смогли жить дальше?
– Возможно.
Кай останавливается и тоже выходит из машины, чтобы проводить меня до зоны вылета. Объявляют посадку на рейс, и я поднимаюсь. Кай встает и обнимает меня.
