Рао распахнула глаза и села, дрожа от ужаса. В кромешной тьме 2I. Она по-прежнему слышала цикад. Нет-нет… Это всего лишь усиливающееся и затихающее, но неумолкающее пощелкивание в наушниках – шелест разворачивающихся в пустоте электромагнитных крыльев чужого корабля. Вот и все. И никакой это не сон, и не воспоминание. Блуждание духа… Такого больше нельзя допускать.
Когда Дженсен проснулась, то посмотрела на часы и увидела, что проспала почти три часа, а по ощущениям – только-только закрыла глаза. Попила воды и покрутила кистями рук, которые онемели, потому что она использовала их вместо подушки. Шея, спина болели, потому что нельзя спать при гравитации в скафандре и не отлежать себе все тело. Бывшая командир «Ориона-7» села и повела фонарями, высматривая напарников. Рао еще спала, растянувшись на животе лицом вниз. Дженсен слышала, как она храпит, даже при отключенном радио. Хокинс стоял в воде, метрах в пятнадцати от них, спиной к ней, шаря лучами фонарей из стороны в сторону. Дженсен осторожно поднялась, несмотря на протесты колена и бедренного сустава, подошла ближе, пока вода не начала лизать ей обувь.
– Хокинс? – позвала она.
– Нам надо решить пару проблем, – сказал он. – Ты не принесешь мне выдвижной фонарь?
Она вернулась к тому месту, где они сложили все свои припасы. ВФ был привязан к одному из рюкзаков в сложенном виде. Когда Дженсен рыскала по «Ориону» в поисках всех источников света, то взяла его одним из первых. Это был мощный фонарь со встроенной батареей, закрепленный на конце телескопической трубки. Ее можно было раздвинуть почти на три метра. Фонарь предполагалось устанавливать на корпусе жилого отсека «Ориона», чтобы обеспечивать освещение, если придется проводить ремонт в космосе. Она принесла его Хокинсу. Тот рассматривал что-то под поверхностью темного озера.
– Вот, – сказал он, садясь на корточки прямо в воде. – Видишь?
Дженсен пригляделась. Прямо рядом с тем местом, где присел Хокинс по дну извивалось что-то темное. Ветвящиеся, змееподобные отростки.
– О, черт! – воскликнула она и отпрыгнула назад, шлепнувшись на задницу.
Хокинс не пошевелился. Он стоял так близко от них – от тех штук, что убили Стивенса. Присмотревшись, Дженсен поняла, что отростки не шевелятся, все же крикнула командиру:
– Осторожнее!
Дженсен осторожно приблизилась, не понимая, почему отростки все еще не схватили Хокинса, чтобы затянуть в свое живое, извивающееся гнездо. Оказалось, что они покрывают всю поверхность барабана под слоем воды. Когда она видела их в прошлый раз, они двигались с невероятной скоростью. Теперь же казалось, что эти корнеобразные выросты обосновались тут много лет назад, словно корни комнатного растения в слишком маленьком горшке.
– Они повсюду, – сказал майор. – Я прошел вдоль берега метров пятьдесят в обе стороны, и везде они одинаковой плотности. Дальше можно пройти только через них.
Похоже, Рао услышала их разговор. Она поднялась и подошла к ним. Было слышно, как астробиолог шмыгает носом. Добравшись до края воды, она села на корточки и отрегулировала свои фонари, направив их на отростки.
– Они уже не двигаются, – сказал Хокинс. – Может, утонули?
– Они прекрасно выживали в теле Стивенса, – хмуро пробормотала Рао. – Им не нужно дышать, или, по крайней мере… Есть в них что-то… знакомое… Никак не могу сообразить, что…
На поверхности ковра из отростков образовывались крошечные пузырьки. Один за другим они отрывались и, поднимаясь на поверхность, лопались.
– Вот откуда берется кислород, – сказала астробиолог и, повозившись с газоанализатором на груди своего скафандра, наклонилась над водой. – Каждый раз, когда лопаются эти пузырьки, уровень О2 повышается – самую малость. Ага. Ага… в конце это они подавали кислород к мозгу Стивенса. Они поддерживали в нем жизнь достаточно долго, чтобы он… сделал что-то. Это привлекло их внимание.
Она шагнула слишком близко к воде, так что волна лизнула ее ботинки. Дженсен потянулась и схватила ее за руку, чтобы оттащить назад.
Хокинс выдвинул палку ВФ до упора.
– Хочу кое-что попробовать. Готовьтесь меня вытаскивать, если они меня схватят, – сказал он.
Оказалось, ВФ ему понадобился потому, что он, единственный во всем снаряжении, походил на щуп. Майор схватил его обеими руками и ткнул в один из отростков. Женщины затаили дыхание. Он ткнул еще раз. И еще. Отростки не реагировали. Не двигались. Хокинс отдал Дженсен фонарь. А потом сделал шаг вперед. Прямо на ковер из отростков.
– Не надо! – вскрикнула Рао, протягивая к нему руки.
Дженсен резко втянула в себя воздух, но все обошлось. Отростки не схватили его и не утащили под воду. Они вообще не пошевелились. Она смотрела, как Хокинс для пробы попрыгал на них, поднимая брызги воды. Никакой реакции.
– Что ж, замечательно, – пробормотал он. – Что бы ни происходило здесь раньше, сейчас отростки стабилизировались. Полагаю, они так и останутся спящими, пока мы будем шагать к этой самой Структуре.
– Смелое допущение, – проворчала Дженсен.
Тем не менее она понимала, что выбора нет. Если они хотят добраться до Структуры, хотят найти Фостера и его команду, придется идти на риск.
ПАРМИНДЕР РАО. Наверное, я все поняла, как только увидела эти «отростки». Моя теория наверняка верна. Но я – ученый. Мы не спешим делать выводы. Нужно получить доказательства, и тогда уже делиться своими мыслями с остальными.
Переход по воде
Они не разговаривали. На это ушло бы слишком много сил. Они брели по темной воде, которая быстро поднялась им до колен. Каждый шаг давался с трудом. Дженсен подволокивала плохо разгибающуюся ногу, преодолевая сопротивление воды, проверяя прочность опоры каждый раз, когда переносила на нее свой вес. Чем дальше астронавты продвигались от берега, отростки становились все более толстыми и пухлыми. Они были твердыми, как дерево, будто самые настоящие корни. Дженсен решила, что это похоже на ходьбу по мангровому болоту. Вот только это были не мангры.
Дженсен устроила ВФ у себя за спиной, наполовину выдвинув штатив, так что фонарь создавал пятно света вокруг них. Она решила, что это поможет им двигаться увереннее, но ошиблась. Когда вода была спокойной, она просто глотала свет и ничего не возвращала. А при каждом движении, даже самом небольшом, возникали брызги и рябь, которые плясали в лучах фонарей – яркие пятна, словно стайки рыб, кишащих вокруг. Темнота, которая прежде была неумолимой, теперь нарушалась электрическим светом – и это ощущалось, как надругательство над ее абсолютом. Как будто они навязывали свое присутствие чему-то, что хотело оставаться в тени.
Такая ходьба выматывала. Дженсен уже и без того функционировала на недосыпе и понимала, что это не компенсируешь. Она чувствовала, как вес скафандра и рюкзака впивается ей в плечи. Перед уходом из «Ориона» бывший командир проглотила тубу еды, но теперь просто умирала от голода, не зная, сколько еще сможет идти. Оглянулась на товарищей. Рао выбирала дорогу осторожно, раскинув руки в стороны, чтобы удерживать равновесие. Хокинсу, похоже, было легче. Со стороны казалось, что он просто прогуливается. Впрочем, майор был на пятнадцать лет моложе астронавта Салли Дженсен. Да и в ВКС его натренировали до идеальной физической формы.
