Марджори обратилась к родителям:
– Привет, мама и папа. – Она прервалась, чтобы послать им воздушный поцелуй. – Доктор Навидсон, да и все, кто будет смотреть нас по телевизору, знаете ли вы, что отец Уондерли нарушает одно из самых важных официальных правил церкви?
Отец Уондерли сидел со скрещенными ногами. Его руки лежали поверх книги в кожаном переплете.
– Какое правило?
– Нельзя приводить журналистов и делать представление из священного обряда экзорцизма. Вам должно быть это известно. Давайте я прямо процитирую вам документ Ватикана. – Марджори откашлялась. Ее голос загремел по-мужски, от чего фраза прозвучала комично: – «Не допускается присутствие представителей СМИ при экзорцизме».
Мама спросила:
– Это правда?
Отец Уондерли ответил:
– Да, правда, однако…
Марджори прервала его.
– Нет, нет, нет. Давайте уж я объясню. – Ее голос снова изменился. На этот раз он звучал заносчиво и высокомерно. Она мерзко растягивала и рубила слова, выходило очень похоже на отца Уондерли. – Однако папа римский Франциск не так давно совершил публичный экзорцизм, не так ли? Прямо на камеру и все такое. Видео даже есть на YouTube. Его репостили раза четыре, один из репостов набрал свыше двухсот тысяч просмотров. Новый папа еще тот хулиган! – Марджори остановилась и закашлялась, похоже, наигранно. – Больно говорить в вашей манере, Святой отец, поэтому я прервусь. Но следует отметить, что как нельзя кстати для вас правило о недопустимости присутствия СМИ уже нарушили до вас. Почему же не отснять видео с моим участием, с помощью которого вы будете собирать вокруг себя единомышленников? Какой-то норвежский парень уже испробовал тот же трюк: он показывал в своем документальном фильме пользующегося протекцией Ватикана экзорциста. Впрочем, кому взбредет в голову смотреть норвежскую документалистику? Телешоу отца Уондерли будет гораздо популярнее. Оно уже стало хитом. У пилотного выпуска лучшие рейтинги за всю историю Discovery Channel. По крайней мере, мне так рассказывали. Не прошло и двух эпизодов, а все собравшиеся в этой комнате уже стригут приличное бабло, верно? Представляю себе всех этих тупых благочестивых баранов, зависших на нашем шоу и загоревшихся желанием вернуться в лоно церкви. Скоро храмы заполнятся их «аллилуйями» и пожертвованиями.
Пока Марджори говорила, мама оставила меня и придвинулась поближе к папе. Она обхватила его рукой за талию. Папа продолжал стоять со скрещенными на груди руками. Когда тирада Марджори завершилась, он, запинаясь, начал приговаривать:
– Марджори? Что ты… Я не… Откуда она все это знает?
Отец Уондерли заметил:
– Не поддавайтесь на ложь.
– Какая ложь? Это все правда. Телерейтинги не врут. Я готова вам показать документалку норвежца
[45]. Дайте мне две секунды, и будет вам видео с папой Франциском и симпатяшкой-одержимым в кресле-каталке. А знаете ли вы, что главный экзорцист Ватикана назвал в качестве причины одержимости паренька в инвалидной коляске мексиканское законодательство об абортах? В логике ему не откажешь. А теперь мадридская архиепархия намерена нанять в штат еще восемь экзорцистов. После завершения шоу они наверняка добавят еще двух. И будет их десять – для ровного счета!
В мерцании экрана ноутбука доктор Навидсон выглядел как мраморная статуя. Он больше ничего не печатал. Одной рукой он прикрыл лицо и подбородок. Он обратился с вопросом:
– Можешь ли ты показать нам на своем ноутбуке, откуда ты берешь всю эту информацию, Марджори?
– На ноутбуке? Да не нужен мне ноутбук. Это общеизвестная информация. Мои друзья в школе только и твердят об этом. Да, именно об этом мы судачим, когда устаем рассуждать о мальчиках и их членах. Ой, погодите. Вру. Об этом я узнаю от голосов в моей голове. Они мне не друзья, но они рассказывают мне обо всем. Это прикольно, но иногда мне требуется заткнуть их, чтобы немного отдохнуть. – Марджори указала на свои наушники. – А может быть все эти голоса абсолютно бесполезны и никчемны, и узнаю я от них только вздор, бессмыслицу, которая лишь напоминает речь. А я все равно слушаю в надежде, что таким образом я наконец-то пойму, чего они от меня добиваются, и тогда они заглохнут разом! И так проходит пять часов, а я все еще напряженно слушаю, хотя и готова разрыдаться, потому что обкусала ногти до мяса, и мои пальцы превратились в саднящие красные карандашики. Но голоса продолжают звучать. И тогда мне хочется проколоть себе барабанные перепонки, а заодно порубить всех вокруг меня. Впрочем, я никого еще не пырнула. Поэтому, возможно, виновница всего – Мерри. Да-да, Мерри все мне рассказывает обо всех вас. Она такая коварная! Ей нельзя доверять!
– Я ничего не говорила! Мама, вообще ничего.
– Ладно, успокойся. Мерри ни в чем не виновата. Уже при рождении вся вселенская информация была скрыта в бесконечных скоплениях серого вещества в моей голове. Данные, заключенные в моем мозгу, сами решают, когда им нужно проявиться и обнародовать себя. Жутковато, не правда ли? Весь этот массив информации, сконцентрированный в одном месте. Непонятно, как он там вообще оказался.
Так, я не знала до того, как вы пришли ко мне, – а теперь, когда я вижу вас, ее и всех остальных, я неожиданно знаю, – что красная книжка у вас на коленях имеет название на латыни: «De Exorcismis et Supplicationibus Quibusdam», что бы ни скрывалось за этим названием
[46]. Литургическая книжка… Отредактирована и опубликована Ватиканом в 1999 году.
А может быть… Почему бы и нет? А что, если я просто потерянная, окончательно запутавшаяся девочка. Боюсь того, что происходит со мной, с моей семьей, со всем окружающим миром. Ненавижу школу. У меня нет друзей. Целыми днями сплю с работающим на полную мощь айподом. Пытаюсь не сойти с ума. Избыток свободного времени трачу, просматривая и пересматривая всякий вздор в Интернете. Все запоминаю, ведь я страшно умная. Надо же заполнять голову чем-то, кроме призраков.
Отец Уондерли проговорил:
– Советую вам отказать ей в доступе к ноутбуку, пока мы не совершим обряд.
Мама забеспокоилась:
– Что? Нет. Так… Мы не можем. Она старается продолжать учиться дистанционно. Ей нужен ноутбук. – В мамином голосе звучали те же тягучие и сонные нотки, которые слышались у Марджори, когда мы только зашли в ее комнату.
Марджори заметила:
– Доктор Навидсон, представляете, как я расстроюсь и захвораю без контакта с внешним миром? Ваше мнение?
Доктор Навидсон взглянул на папу:
– Если вы до сих пор этим не озаботились, то в дальнейшем следует отслеживать ее действия онлайн.
– Какие же вы скучные. Загляните в историю просмотров на моем браузере. Я ее не чистила. Ничего предосудительного. Да, я скачала себе браузер Tor
[47], но я особо не пользовалась им. Отец Уондерли, я уверена, вам известно что такое Tor.
