– Молча, – равнодушно ответил Велфорд.
– Да уж… молча, – пробубнил охранник, сплюнул, но папиросу не выбросил. – Прикидываешь? Магнус его ударов с пяти положил. Никогда бы не подумал, что старик на такое способен! А Рогри жаль, если честно. Хороший был мужик. Еще вчера с ним трещал о том, о сем, – Зверь помолчал немного, а потом кивнул на телегу. – Теперь вот к пустырю его повезу. Бывает же…
Дверь скрипнула снова, и на пороге показался сам Магнус в сопровождении Весельчака. Перекинувшись с ним парой слов, босс торопливо двинулся прочь, что-то насвистывая себе под нос. Велфорд снова поморщился. Последнее время он морщился слишком часто. Он никогда не понимал, да и не хотел понимать людей, получающих удовольствие от драк, крови и убийств, хотя и сам не один год провел на песке Арены.
Зверь, завидев начальника, как-то сник и даже замолчал. Снова сплюнув, он ловким щелчком отправил окурок в кусты и поднялся.
– Заболтал ты меня совсем, – добродушная ухмылка отразилась на его мерзкой бородатой физиономии, – а у меня еще дел куча. Ты-то сам как, идешь?
– Только покурю сперва.
2.
Из Тихого Города Велфорд выбрался поразительно быстро. Его широкий шаг с легкостью дал бы фору любому бегуну. Запах нечистот отступил, а когда мужчина добрался до набережной – сменился затхлой сыростью Тайпана. Знаменитый на все королевство Улей ютился на просторном, по речным меркам, острове. Отрезанный от большой земли ленивыми, пропитанными нечистотами водами, он сообщался с остальным Денпортом лишь двумя переправами, одна из которых едва держалась на опорах.
На Блошином мосту было не продохнуть как от толпы оборванцев, так и от вони, которую они распространяли. Нищие собирались здесь, сколько он себя помнил. Они плотно рассаживались вдоль перил и выставляли на продажу все, что могли украсть, смастерить или вырастить. Массивное каменное сооружение с легкостью вмещало всех желающих. Конечно, любой уважающий себя житель Денпорта пришел бы сюда в поисках товара лишь в самом крайнем случае. Однако при желании и зная определенных людей здесь можно было найти все что угодно, от дурмана до любовных утех… на любой вкус и кошелек.
Улей по праву считался самым опасным местом во всем уделе. В Торговом квартале, не говоря уже о самой Крепости, стражники встречались на каждом шагу. В Тихий Город и Портовый район они тоже наведывались, правда, не так часто и больше мимоходом. Что же до Улья… Велфорд не помнил, когда в последний раз видел на его улицах живого солдата.
Стоило ему перейти на другой берег и на пару дюжин шагов отойти от реки, как заковыристый лабиринт незамедлительно принял его в свои недра. У пришлых людей с непривычки слезились глаза и неизбежно начинался безудержный кашель. Докучливый душок Тихого Города на фоне зловонного Улья казался ароматом надушенной девственницы, а его дороги – королевскими трактами. Здесь не было даже намека на архитектуру. Деревянные лачуги, похожие на гнилые ящики, жались друг к другу, громоздились одна на другую, образуя сложную систему многоярусных переходов, проулков и тоннелей. Заблудиться в таком хитросплетении не составляло ни малейшего труда, поэтому жители остальных районов редко отваживались перейти через Тайпан без местного проводника. Храбрецов и просто идиотов, пренебрегших этим простым правилом, в лучшем случае находили в нескольких лигах ниже по течению.
Велфорд был своим, но даже он, всякий раз блуждая по паутине проходов, оставался начеку. В конце концов, всех врагов не упомнишь, а кинжалу нет разницы, мускулистая у тебя спина или заплывшая жиром.
3.
Один из глухих тупиков закончился ржавой, но все еще неприступно-крепкой дверью. Велфорд постучал. Дребезжание металла разнеслось по округе колокольным звоном, распугав крыс. Стайка воробьев сорвалась с крыши и метнулась за угол. Какое-то время мужчина слышал только собственное дыхание, но вскоре с той стороны раздался приглушенный голос:
– Хто там еще пфипефшя?
– Идиот, – бесцветно ответил Велфорд, скрестив могучие руки на груди.
Тихо проскрежетав, в сторону отъехала смотровая шторка, и в проеме показалась пара впалых глаз, окруженных глубокими каньонами морщин. Старик скользнул взглядом по визитеру, посмотрел по сторонам и скрылся из вида так же внезапно, как и появился. Громовым раскатом лязгнул засов, и дверь, возмущенно заскрипев, распахнулась.
Переступив порог, Велфорд оказался в небольшом зале, душном и мрачном. Столов в заведении было не больше десяти, да и те пустовали. В дальнем конце комнаты громоздилось сооружение из старых комодов и досок, отдаленно напоминающее стойку. В углу одиноко светил масляный фонарь, тщетно пытаясь разогнать темноту.
– Шдофова, бошш! – прошамкал старик у двери и беззубо улыбнулся. – А мы тебя пофаньше шдаи.
– Я же просил не называть меня боссом, – Утес нахмурился для вида и двинулся к управляющему.
– Велфорд Моллин! Добро пожаловать в Логово! – отсалютовал корчмарь и потянулся к ящику на полу. – Тебе как обычно?
– Как обычно, – подтвердил тот, усаживаясь на высокий табурет. – Где все?
– На улице, – наполнив глубокий стакан до краев, низкорослый мужичок поставил на столешницу тарелку с маринованными огурцами. – Кто-то в Тихом, кто-то здесь. Как ты и распорядился.
Велфорд кивнул и обернулся к старику:
– Скряга, запали еще пару ламп, не видно же ни хрена!
Взяв наполненный сосуд, он поднес его к глазам и пристально вгляделся в содержимое. В теплом свете дрожащего пламени жидкость казалась темно-коричневой, точно дерево, покрытое лаком.
– А Лестер? Мне он нужен. – Велфорд расправился с напитком в два глотка и, медленно выдохнув, засунул в рот холодный огурец. Ром ароматной горечью ошпарил глотку и жидким огнем спустился в живот, оставив после себя приятное тепло.
– Акробат? Несколько дней его не видел, – признался корчмарь. – Эта птица мне не докладывается. Принципиально. Ты бы потолковал с этим позером, а то возомнил из себя невесть что…
– Обязательно, Патрик, – перебил его Велфорд. – А пока достань мне чем писать.
Когда перед ним появилось все необходимое, он обмакнул острый кончик пера в чернила и быстро заскреб по пергаменту. В почти идеальной тишине звук этот казался шелестом сухих листьев, потревоженных граблями. Когда Велфорд закончил, перед ним покоились несколько листов, исписанных мелкой и аккуратной вязью.
– Это для тебя, – Утес пододвинул к Патрику результаты своих трудов. Все, кроме последнего. – Когда будешь читать, делай это внимательно и не спеша. А вот это для Лестера. Найди его. Срочно. Есть работа. Наш дурень нашел себе новое развлечение, а расстраивать его пока рано. В письме все в подробностях. И еще… наведи справки о некоем Бенедикте Лемаре – в прошлом то ли зодчий, то ли плотник… хрен поймешь, в общем. К вечеру мне нужен результат. Хоть какой-нибудь.
– Ты в своем репертуаре, Утес, – Патрик устало вздохнул. – Эй, Скряга, растолкай Болтуна. Чтоб через десять минут был тут.
