[О коммуникациях за пределами Европы см. 21.2]
20.11 Индустриализация и общество
На протяжении XIX века индустриализация вызвала глубокую трансформацию в странах значительной части Европы и в Соединенных Штатах. Впервые в человеческой истории большинство людей не было непосредственно занято в сельском хозяйстве — в Британии переход произошел в пятидесятые годы, в большей части остальной Европы спустя несколько десятилетий. К началу XX века лишь примерно треть населения Франции и четверть населения Германии были напрямую заняты крестьянским трудом, а об относительной отсталости Италии можно судить по тому факту, что сельским хозяйством все еще занималось 60% ее населения. Все больше и больше людей начинали жить в городах, разнообразие профессий заметно выросло, и в среднем за век люди стали в целом богаче. Однако эти перемены оказались далеко не безболезненными. Некоторые люди лишились средств к существованию — например, 500 000 ткачей, работавших на ручных ткацких станках в Британии. Также в течение многих десятилетий люди жили в ужасных условиях в новых промышленных городах, и им приходилось довольствоваться гораздо более низким качеством жизни. В конечном счете улучшения наступили, но их появления пришлось ждать очень долго.
20.11.1. Бедность, богатство и здоровье
[О более ранней Европе см. 18.7.1]
Условия жизни во время ранних стадий индустриализации в Британии стали предметом ожесточенных исторических дебатов в течение последних десятилетий, хотя начинает намечаться некоторое единодушие. Весьма маловероятно, что в период приблизительно с 1760 года до двадцатых годов XIX века даже в среднем имелось хоть какое-то улучшение уровня жизни. Некоторые, возможно, преуспевали, но подавляющее большинство — нет. Рост численности населения (который примерно после 1800 года был весьма быстрым) означал более низкие доходы, повышение цен на продовольствие и, следовательно, увеличение бедности. Реальная заработная плата для мужчин, несомненно, падала как минимум до 1810 года, а что касается женщин, то их заработная плата падала значительно дольше. Имелось так много дешевой рабочей силы, что это, вероятно, замедлило темп механизации и технологических инноваций. Немногие рабочие имели запасы денег или имущества, которые могли заложить в трудные времена, когда безработица в некоторых профессиях достигала трех четвертей рабочей силы.
В сороковые годы XIX века примерно десятая часть населения Англии по-прежнему считалась малоимущими. Иногда их число сильно возрастало — во время спада в начале сороковых годов XIX века в городке Клитеро в Ланкашире из общего населения в 6700 человек малоимущими были предположительно 2300. Доступные цифры средней продолжительности жизни, детской смертности и снижения среднего роста наводят на мысль, что происходило сильное снижение качества питания и общего уровня жизни. Также важно принять во внимание менее осязаемые аспекты качества жизни во время ранней индустриализации: у рабочих на фабриках был строгий график и жесткая трудовая дисциплина, которые разительно отличались от относительной свободы и возможности самим определять скорость работы, когда они были внештатными работниками в деревне. Помимо этого, у них не было своего крестьянского надела, к которому они могли вернуться в трудные времена. Для женщин и детей, которые преобладали среди фабричных рабочих (как и во многих других областях, таких, как горное дело), условия были даже еще хуже. В 1816 году дети младше восемнадцати лет составляли половину рабочей силы на хлопковых фабриках. На фабриках по производству шерсти в Йоркшире в 1835 году женщины и подростки до двадцати лет составляли почти 80 % всех рабочих.
20.11.2. Рост городов
Одним из самых фундаментальных изменений, вызванных индустриализацией, стала урбанизация. До XIX века большинство городов в мире паразитировало на остальной экономике — они засасывали в себя людей и продовольствие, почти ничего не давая взамен. Они являлись потребителями и часто строились вокруг двора правителя с большим числом нахлебников — элиты и ее слуг. Индустриализация изменила эту схему и превратила города в одних из самых крупных вкладчиков в экономику. Эти вклады осуществлялись в форме объема промышленного производства, а позднее также посредством обеспечения финансовых и коммерческих операций. В 1800 году примерно 90 % населения Европы жило в сельской местности, и даже в Британии и Нидерландах, самых урбанизированных регионах, доля сельского населения составляла 80 %. Перемены шли медленно даже в Британии — в начале пятидесятых годов XIX века 60 % ее населения все еще было сельским. Тем не менее к 1900 году три четверти населения Британии жили в городах, и каждый пятый жил в Лондоне. Однако эти соотношения не отражают общего роста населения — общая численность населения, живущего в британских городах, выросла от 2 миллионов в 1800 году до почти 30 миллионов в 1900 году. В 1750 году Лондон был единственным городом в Англии с населением более чем 50 000 человек — спустя век появилось двадцать девять таких городов. Некоторые росли очень быстро по мере развития промышленности — население Манчестера увеличилось от 27 000 в 1770 году до 180 000 лишь за шестьдесят лет.
Условия, в которые попали люди в этих городах, были воистину ужасными. В 1833 году примерно 20 000 человек в Манчестере (почти десятая часть его населения) жили в подвалах. Канализация во всех городах почти полностью отсутствовала. Одним из наихудших районов были «Гончарни» северного Кенсингтона в Лондоне. Они представляли собой территорию в восемь акров, изначально раскопанную для снабжения окрестных районов кирпичной глиной. Затем ее забросили, и она стала собирать все сточные воды из близлежащих мест. В этом районе было полно открытых сточных труб и стоячих озер (одно занимало более акра). В начале пятидесятых годов XIX века там проживала примерно тысяча людей вместе с более чем 3000 свиней, которые питались отбросами. Но и остальной Лондон обычно был в отвратительном состоянии. Вот, например, что сообщал в 1847 году Джон Филлипс, инженер лондонской Комиссии по стокам:
«В столице... тысячи домов, в которых нет никакой канализации, и почти во всех них — зловонные переполненные выгребные ямы. Также имеются сотни улиц, дворов и переулков, в которых нет сточных труб... Я посетил очень много мест, где в комнатах, подвалах, погребах и дворах была такая глубокая и густая грязь, что было почти невозможно там ходить».
В других городах положение было столь же плачевным. Когда Фридрих Энгельс в сороковых годах XIX века, занимаясь исследованием условий жизни рабочих в Британии, побывал в Манчестере, то описал один район города, где 200 человек пользовались одним отхожим местом: «В одном из этих дворов, прямо у входа, где заканчивается крытый проход, находится туалет без двери. Он такой грязный, что жители могут выйти со двора или войти в него, лишь пройдя по лужам застарелой мочи и экскрементов». Энгельс также побывал на мосту Дюси-бридж через реку Эрк и нарисовал такую картину:
«Внизу течет или скорее застаивается Эрк... она принимает также содержимое всех окрестных клоак и отхожих мест. Ниже за мостом открывается вид на мусорные кучи, нечистоты, грязь и развалины во дворах на левом высоком берегу... узкая совершенно черная и зловонная речка, полная грязи и мусора, которые она откладывает на правый низменный берег. В сухую погоду на этом берегу остается целый ряд отвратительнейших, зеленовато-черных гниющих луж, из глубины которых постоянно поднимаются пузырьки миазматических газов, распространяя зловоние, невыносимое даже наверху, на мосту на высоте в сорок или пятьдесят футов над уровнем реки».
