Константин делал все, что делали другие императоры в прошлом, — покровительствовал своей религии. Он начал в 313 году с Миланского эдикта, утверждавшего терпимость ко всем религиям, хотя такой шаг был на пользу лишь христианству. Однако он не проводил никаких массовых попыток добровольного или принудительного обращения в христианство — такие акции еще были незнакомы. Он мог, однако, агитировать примерами: через открытие церквей, дарение земли, освобождение от налогов и реквизицию имущества других святилищ, чтобы обеспечивать ресурсы христианской церкви.
Так как Константин был императором, его действия оказывали сильное воздействие на многих представителей элиты, убеждая их, что обращение в христианство и поддержка церкви станут путем к успеху. Константин оставался грубым и жестоким правителем, вполне в римских традициях. Хотя можно проследить некоторое христианское влияние на его законодательную деятельность, например отмену наказания за безбрачие, в других сферах мало что изменилось. В церкви можно было держать рабов, как и в ее поместьях; единственное отличие состояло в том, что лбы рабов не клеймили (в других местах это все еще было принято). Рабыня-нянька, которая похищала девушку, чтобы выдать замуж, подлежала смертной казни путем вливания ей в горло расплавленного свинца. Жена могла теперь получить развод (что было легко сделать в римском обществе) и сохранить приданое только в том случае, если ее муж оказывался убийцей или колдуном.
Ключевой элемент политики Константина, который оказал глубокое действие на всю последующую историю церкви, — это то, что он видел себя не ее покровителем, а ее правителем. Еще более важным был тот факт, что лидеры церкви охотно соглашались с такой ролью императора — без сомнения в благодарность за привилегированное положение, которое он им дал. Христианство, в отличие от современного ему буддизма в Китае и большинства других религий, стало государственной церковью, зависящей от расположения власти.
Новое положение церкви оказало фундаментальное влияние на ее структуру и традиции. До IV века христианство, как и большинство других религий, спокойно относилось к существованию разной обрядности внутри себя и не видело причины настаивать на том, что лишь одно из них является истинно верным. Это изменилось при Константине, который, как и многие лидеры церкви, решил, что можно терпеть только один вариант доктрины. Результатом стал глубокий раскол христианства на несколько враждебных друг другу доктрин. Доминирующей стала очень сложная теология, сформировавшаяся вокруг понятий Троицы, свободной воли и первичного греха. Основным поводом для разногласий стала природа Христа — был ли свят только он (монофизиты) или же нет (ариане), имел две различные природы (несториане) либо являлся сложной смесью двух первых представлений (эта теория и была окончательно принята)?
Попытка определить «правильную» веру и кодифицировать ее неизбежно создавала «ереси». В еретиков превращалось меньшинство, которое проигрывало в дебатах на церковных соборах, несколько раз собираемых императором, начиная с собора в Никее в 325 году. В это же время церковь раскалывалась под влиянием таких еретиков, как Донат в Северной Африке, который вступил в конфликт с набиравшими силу епископами в основных городах империи — Риме, Антиохии, Иерусалиме, Александрии и Константинополе. Одновременно стремление руководителей самой церкви воздействовать на максимальное число людей означало, что в христианские верования включались многие элементы язычества — например, празднование Пасхи и Рождества, а также в нем росла роль святых.
Одной из причин успеха христианства были долгое правление Константина (он правил двадцать пять лет) и тот факт, что его семья и все последующие императоры также были христианами — кроме Юлиана, который во время своего короткого правления в начале 360-х не имел времени, чтобы повлиять на события, и вообще мало что успел сделать, лишь отменил налоговые льготы церкви. В течение IV века имперская политика покровительствовала христианству, и оно приобретало все больше и больше привилегий, власти и богатств. Деньги текли в церковь через пожертвования, отмену пошлин и разорение иных храмов. Все больше и больше общественных церемоний исполнялись церковью. Христианские епископы стали необычайно могущественными местными лидерами, особенно на западе империи, так как имперская администрация постепенно слабела.
Медленно и устойчиво число обращенных росло. Некоторые, такие как Августин, были обращены при помощи интеллектуальных аргументов, но большинство обращалось по иному. Некоторые обращенные были, вероятно, неискренни и ориентировались на очевидные свидетельства того, что христианство становилось путем к социальному успеху. Видимо, как и прежде, велись обсуждения тонкостей доктрины — но гораздо больше влияние оказывали чудеса, излечения и изгнания нечистой силы. Некоторые обращенные не имели выбора — рабы обязаны были разделять верования своих хозяев и могли принуждаться к этому силой, что одобрялось церковью. Землевладельцы могли даже потерять свои владения, если они, даже без ведома хозяев, использовать их для запрещенных (то есть нехристианских) обрядов.
Часто против язычников и еретиков применялось военное принуждение. В 386 году епископ Марцелл использовал солдат, чтобы разрушить огромный храм Зевса в Апамее в Сирии. Шестью годами позже местный епископ повел за собой толпу в Александрии, чтобы разрушить Серапиум (храм Сераписа), который был описан Аммианом как «следующее за Капитолием... самое замечательное строение в мире». В 407 году имперский эдикт приказал: «Если любые изображения стоят до сих пор в храмах и усыпальницах... они должны быть сорваны со своих пьедесталов... Алтари должны быть разрушены во всех местах». По мере усиления влияния христианства усиливалась и анти-иудейская политика государства. Христиане, перешедшие в иудаизм, теряли все свое имущество. Кроме того, евреи были изгнаны из имперской администрации, с должностей адвокатов, и в 438 году им аннулировали все государственные награды.
Одним из признаков подъема христианства стало появление отшельников и монастырей. Оно началось с середины IV века в Египте и распространилось в Левант — к началу V века в последнем возникло более шестидесяти монастырей. Многие люди после обращения в христианство принимали обет безбрачия. Некоторые идеи, вызвавшие этот порыв, вероятнее всего пришли с Востока, где они развились почти на тысячу лет раньше, то есть сугубо вне христианского контекста. На этой стадии монастыри еще не были организованы в крупные религиозные ордена, которые несколькими веками позднее в Европе стали обычным явлением. Они были богаты, имели привилегии и часто оставались тесно связаны с элитой — несмотря на громадное перемещение богатств в церковь, существует мало свидетельств о подаяниях бедным со стороны монастырей.
К V веку церковь глубоко внедрилась в структуру поздней Римской империи и приобрела значительные богатство и власть. Теперь большая часть населения была христианами — по крайней мере, до некоторой степени. Церковь, оставаясь крайне нетерпимой к другим верованиям, все больше использовала свою власть, чтобы внедрять свои догматы и регулировать социальную деятельность до такой степени, какая была непредставима несколькими веками ранее.
10.8. Возрождение в Китае
Примерно с середины V века, в то время, когда Римская империя стала в основном христианской, а в Китае широко распространился буддизм, появились явные признаки подъема Китая из хаоса предыдущих 250 лет. Оживление торговли на юге страны с Центральной Азией и по морю с юго-востоком Азии принесло рост благосостояния. Власть была в руках господствовавшей аристократической элиты, состоящей из потомков тех, кто переехал на юг в период после 300 года, а также местных богатых землевладельцев долины Янцзы и берега Гонконгского залива. Они могли освободить себя от налогов и правительственных предписаний, а также иметь собственные частные армии, которые в совокупности стали более могущественными, чем контролируемая государством армия.
