Вскоре Фирноу подключился к звонку с Ахуджа. Она тут же перешла к делу. Был ли он источником утечки в Gizmodo? Сначала он отрицал обвинения, но Ахуджа начала зачитывать его переписку с Нуньесом, которая, как она утверждала, состоялась в Facebook Messenger. Фирноу был в замешательстве: он знал, что не мог быть настолько беспечным, чтобы использовать собственную систему обмена сообщениями Facebook для разговора с Нуньесом.
«Я взял в руки телефон, просмотрел сообщения в Gchat и понял, что она зачитывает мне мой разговор с Нуньесом в Gmail, – вспоминает Фирноу. – Я и представить себе не мог, что они смогут это увидеть. Я собрался было отрицать обвинения, но тут же понял, что это бесполезно». Фирноу спросил Ахуджа, как она получила доступ к его Gchat. Она ответила, что не может «ни подтвердить, ни опровергнуть», где она видела сообщения, что вызвало у него смех, учитывая, что в этот самый момент он своими глазами смотрел на эти сообщения в Gchat. Он понял, что его увольняют, и не имел возможности задать ей дальнейшие вопросы.
Фирноу был не единственным, кому Ахуджа звонила в то утро. Когда они с Нуньесом вместе снимали квартиру в Бруклине, у них был третий сосед по квартире, Райан Вильярреал. Вильярреал тоже работал в Facebook вместе с Фирноу. Он ничего не знал ни об утечках, ни о связи с ними Фирноу. Он просто видел, как Нуньес разместил на Facebook пост со ссылкой на написанную им статью в Gizmodo, и поставил ему лайк, мысленно при этом задаваясь вопросом, кто мог быть источником журналиста.
Через несколько часов после увольнения Фирноу Ахуджа написала Вильярреалу имейл с просьбой о личной встрече. На встрече ему показали страницу Нуньеса в Facebook и спросили, почему он поставил лайк статье о сообщении Цукерберга на тему лозунгов Black Lives Matter. Он затруднился с ответом и в конце концов сказал, что даже не помнит, что поставил этот лайк. На что ему заявили, что он больше не работает в компании.
Нуньесу было жаль своих друзей. Но к тому времени с ним связались десятки других сотрудников Facebook. Некоторые хотели лишь подтвердить уже опубликованные Нуньесом истории, другие говорили, что он увидел лишь «верхушку айсберга».
Возмущение коллег Цукербергом неуклонно возрастало по мере того, как президентские амбиции Трампа превращались из фантазии в реальную возможность. 3 марта один из сотрудников Facebook решил, что настало время напрямую обсудить этот вопрос с Цукербергом. Он внес свой вопрос в список для следующей встречи «Вопросы и ответы»: «В какой степени Facebook чувствует за собой ответственность попытаться предотвратить победу Трампа на выборах 2016 года?» На следующее утро он получил достаточно голосов сотрудников, чтобы попасть в шорт-лист вопросов для Цукерберга.
Команда корпоративных коммуникаций Facebook запаниковала. Если бы вопрос был обнародован, Facebook подтвердила бы свою репутацию компании либеральных демократов. Это выглядело бы так, будто платформа настроена против Трампа. Какой бы ответ ни дал Цукерберг, он вызвал бы полемику и попал бы в новостные ленты. Некоторые сотрудники PR-отдела попытались повлиять на результаты голосования, выбрав другие вопросы. Но к полудню этот вопрос все еще был на первом месте в списке. Нужно было подготовить Цукерберга.
Они посоветовали ему избегать ответа на этот вопрос. Ему следовало сосредоточиться на приверженности Facebook свободе слова и роли, которую компания играет в демократическом обществе. Нужно было рассказать о стратегии Facebook в отношении выборов и о том, что компания готова поддержать любого кандидата в президенты. Самое главное, он должен был избегать любых ответов, подразумевающих, что Facebook отдает предпочтение одному из кандидатов. Это было бы правильно с точки зрения бизнеса. Facebook не издательство, сотрудники которого принимают редакционные решения. Это технологическая компания, которая просто размещает идеи, опубликованные ее пользователями. Этот тезис, на который опирались все владельцы социальных сетей, защищал компанию от исков о клевете и других юридических обязательств и позволял не вмешиваться в политику.
В тот день на встрече Цукерберг перевел разговор в русло неприкосновенности свободы слова. Но история все равно всплыла наружу. 15 апреля 2016 года Gizmodo опубликовал статью Нуньеса под заголовком «Сотрудники Facebook спросили Марка Цукерберга, должны ли они пытаться остановить кандидата в президенты Дональда Трампа». В статье приводился скриншот вопроса, а основное внимание уделялось власти Facebook как «проводника» информации. «С Facebook мы не знаем, что осталось за кадром. Мы не знаем, насколько субъективна система и как она может влиять на наше восприятие мира», – писал Нуньес.
Эта история получила широкую огласку среди консерваторов и стала пищей для Fox News и блогов правого толка, обвиняющих Facebook в цензурировании Трампа и его сторонников. Но больше всего Цукерберга встревожило то, что в СМИ просочилась информация о закрытой встрече сотрудников. Такого раньше никогда не случалось. Все одиннадцать лет существования Facebook внутренние беседы, особенно сессии «Вопросы и ответы» с Цукербергом, считались священными.
Нуньес уже нацелился на новую серию репортажей, которая должна была раскрыть внутреннюю работу таинственного нового отдела, учрежденного Facebook ради конкуренции с новичками в мире социальных сетей. Когда людям нужны были новости, они чаще всего обращались к таким платформам, как Twitter или YouTube. Оба сайта предлагали любому желающему возможность создавать и просматривать контент, и оба казались популярными среди ньюсмейкеров. Все чаще самые популярные темы и видео на этих платформах определяли события, освещаемые в новостях. Чем выше они были в трендах дня, тем чаще их упоминали в новостях, что побуждало еще больше людей искать и просматривать эти темы.
Цукерберг был обеспокоен. Он хотел, чтобы люди приходили в Facebook за удовлетворением всех своих нужд, включая чтение новостей. «Исследования показали, что, когда в мире происходит что-то важное, люди чаще идут в Google или Twitter. Мы хотели отвоевать свое место в мире новостей», – вспоминает один из руководителей Facebook.
Некоторые руководители видели решение в функции под названием «Актуальные темы». Это было первое, что замечали пользователи в США в правом верхнем углу страницы, когда открывали Facebook. Под неприметным черным заголовком изогнутые синие стрелки выделяли три ключевые темы, по которым пользователи Facebook делились информацией в тот день. Инженеры, разработавшие эту функцию, заявили, что они отражают то, что их алгоритмы определили как наиболее популярные темы дня.
Однако было неясно, какие индикаторы использовала Facebook для определения актуальных тем. Компания утверждала, что системой управляет алгоритм, однако оказалось, что все сотрудники, нанятые для работы над этим разделом, имели журналистское образование. Временами выделенные темы казались слишком абстрактными или удобными. Казалось бы, прекрасно, что в День Земли пользователи обсуждают чистую воду и переработку отходов. Однако некоторые сотрудники Facebook задавались вопросом, были ли эти темы на самом деле в тренде или же это был результат манипуляции Facebook.
В течение нескольких месяцев Нуньес крутился вокруг сотрудников, нанятых Facebook для ведения раздела «Актуальные темы». Помимо двух своих соседей по комнате, Фирноу и Вильярреала, он познакомился еще с несколькими недавними выпускниками, взятыми в команду. Используя Google, он создал документ, в который вписал всех членов команды «Актуальные темы» и разделил их на тех, кто был слепо верен Facebook, и тех, к кому он мог бы попытаться обратиться за информацией. От тех, кто согласился с ним побеседовать, он услышал обескураживающе похожие истории. «Все они рассказывали, как им не по себе от мысли, что они решают, что люди видят в “Актуальных темах”, а что нет, – говорит Нуньес. – Facebook создавала впечатление “черного ящика”, будто есть системы, принимающие эти решения, но на самом деле их принимали сотрудники без какого-либо надзора».
