Борзун завёл правую руку за спину и потянул из хитрых ножен кинжал, который висел рукоятью вниз, вытаскивая на свет четырёхгранный клинок с прямой широкой гардой, гораздо шире, нежели она должна быть у кинжалов такой длины.
Не ранее как сегодняшней ночью, он снял эти ножны с незадачливого убийцы, решившего влезть в окно комнаты, которую снял Борзун, когда понял, что не успевает до заката попасть в Балог. Хитрую перевязь из мягких кожаных ремешков, которая крепилась на спине наискосок удалось легко переделать под правую руку, что оказалось очень кстати, поскольку разбойник был левша и это часто являлось сюрпризом для его противников. Как правило, последним.
— Клади свою ковырялку на кучу, — поторопили его «джентльмены удачи».
Но жертва сделала совсем не то, что от неё ожидали уже, было расслабившиеся разбойники. Наклонившись, он вытащил из ножен узкий обоюдоострый меч, который, на первый взгляд, был слишком тонким, чтоб им рубить. А уж отражать удары и подавно.
— Всё-таки дурак, — с фальшивой печалью констатировал чернявый. — Ну, держи! — с этими словами он выстрелил в безумца.
Вместо того чтобы завалиться навзничь с болтом в груди, жертва неуловимым движением сместилась с траектории полёта и, слегка повернув корпус, пропустила его мимо. Сзади раздался вскрик боли.
Минус один.
— Что же ты, мил человек в своих стреляешь-то? Не жалко ребятушек?
— Убить! — прошипел чернявый.
На Борзуна бросилось сразу трое разбойников, бестолково размахивая ножами больше мешая друг другу, чем организовывая грамотную атаку. Уклонившись от неуклюжего выпада, он резко отшагнул, ткнув назад своим странным кинжалом, который незаметно успел перебросить обратным хватом. Четырёхгранник вошёл в плоть, словно в масло, пробив печень хитрецу, решившему незаметно напасть со спины.
Минус ещё один. Впереди четверо, сзади двое.
Схватив хрипящего, Борзун с неожиданной силой швырнул тело под ноги нападавшей троице, отчего передний атакующий споткнулся, чтобы налететь горлом на кончик меча.
Минус три.
Кинжал снова был взят нормально, а бывший разбойник перешёл в активное нападение, начав яростно теснить двойку нападавших, используя валяющиеся тела как помеху для второй пары. Боковым зрением Борзун увидел, что черноволосый в бой предпочёл не вступать, торопливо набросив крюк арбалета на широкий пояс, чтобы снова взвести тетиву.
Борзун не собирался давать бандитам ни единой секунды передышки, плотно связав боем, выплетая причудливые узоры росчерками тонкого клинка, заставляя отступать всё дальше. То, что из всей четвёрки только один был вооружён мечом, давало Борзуну колоссальное преимущество.
Борзуну удалось ранить в бедро ещё одного, который, пачкая хлынувшей кровью брусчатку, успел отскочить за спины товарищей.
Минус четыре.
Этот тоже уже не противник. Если не додумается перетянуть, то жить ему останется три минуты максимум.
Странно, всё это. Звон клинков и крики разносились далеко и неминуемо уже были привлечь внимание ближайшего патруля стражи, или же, на худой конец, прохожих, но никто так и не поспешил узнать, что за бой идёт в проулке.
— О, Боги! — женский возглас с конца проулка на мгновение отвлёк внимание бандита с мечом, что позволило Борзуну, отвести клинок противника, приняв его на широкую гарду кинжала, и без предисловий ткнуть колющим ударом снизу так, что окровавленная часть клинка показалась со спины бандита.
Минус пять.
Один из бандитов вдруг бросился наутёк, предпочтя разбойничьей дружбе, собственную жизнь, справедливо рассудив, что шансов на победу у них никаких. Таких крыс Борзун ненавидел ещё со времён своего лихого прошлого, и всегда старался воздать им по заслугам. Наказание за предательство подельников только одно — смерть!
Недолго думая Борзун заученным движением вдруг метнул кинжал в спину беглеца. От страшного удара в спину того буквально выгнуло и, запнувшись, грабитель упал, проехавшись, практически под ноги визжавшей от страха горожанке, которая, выронив из рук большую плетёную корзину, бросилась прочь.
— Стража! Стража! Убивают! Помогите!
Минус шесть.
Последний оставшийся в живых бандит, побледнев и выставив перед собой длинный нож, больше смахивающий на обычный мясницкий, отступал к главарю, который уже успел вложить в ложе арбалетный болт и снова направить его на Борзуна.
Ну как он и предполагал. Дилетанты местные, которые решили с утречка пощипать кото-то более слабого. Они-то и убивать до конца не были готовы, не то, что стоять до конца. Борзун, сплюнул на землю, опустил меч и направился к ним, не обращая внимания на арбалет, смотревший ему куда-то в район груди.
Отступавший, посчитав, что опасность миновала, перевёл внимание на черноволосого главаря и это стало его последней ошибкой. Взмахнув рукой, Борзун без затей отправил в полёт меч, который отпустил в Поля Вечной Охоты душу последнего разбойника.
Расширившимися глазами черноволосый смотрел на Борзуна, не опуская мелко подрагивающий арбалет.
— Не подходи!
Борзун спокойно подошёл к последнему разбойнику и, взявшись за рукоять, рывком выдернул свой клинок, совершенно не обращая внимания на направленное в него оружие.
— Не подходи, я сказал! — дал «петуха» бандит.
— Стреляй, — Борзун закончил вытирать окровавленный клинок об одежду убитого, выпрямился и слегка развёл руки в стороны. — Давай же! Только учти — это твой последний шанс!
Ещё раз бросив взгляд на тела товарищей, черноволосый принял решение. Пятясь спиной, он шаг за шагом отступал, а затем швырнув арбалет на землю, резко бросился за угол.
— Правильное решение, — Борзун усмехнулся и, подняв глаза к серому небу, прошептал. — Этот долг уплачен!
По крышам застучали первые капли мелкого противного дождя. Борзун поёжился.
— Стоять! Быстро бросил оружие! — а вот и доблестная стража пожаловала.
— Кто старший? — уверенный голос Борзуна, немного сбил боевой настрой патрульных. — Ну? Я спросил, кто старший? — повысил он голос.
— А вы кто будете? — подозрительно спросил тучный стражник.
Борзун вытащил из-под рубахи золотой кулон и продемонстрировал её внезапно побледневшему патрульному.
Надев куртку, он прицепил пояс и, вложив меч в ножны, приказал:
— Мне нужен мой кинжал. Он там, — указав пальцем на лежащее в луже крови тело, он подхватил свою дорожную сумку и, тщательно отряхнув, повесил её на плечо.
— Быстро принеси Эмиссару то, что он просит, — шикнув на молодого, старший патруля угодливо поклонился Борзуну. — Что вас привело в наш славный город, инмессир?
— Мне нужно в Братство Наказующей Длани!
Глава 7
Только совершивший смертный грех, да раскается в нём, не уповая на спасенье, обретя смирение, отринув муки плоти бренной.
