Это, на первый взгляд, выглядело откровенным бредом, но я чувствовал, там в таверне, что он не врал. По крайней мере — Борзун верил в то, что говорил.
Если коротко, то пока я не призвал Тиамат, были одни разрешённые правила, позволяющие мне препятствовать в строго допустимых рамках, которые для меня были более, чем весомыми и болезненными. У меня получилось добиться своей цели и вернуть Богиню. И вот именно с этого момента правила резко изменились, и начался второй этап этой непонятной возни.
Правила, которых я не знал.
После того, как я стал Первожрецом Тиамат — меня не может тронуть ни одно божество. Даже за мои поступки, которые я совершу, будет отвечать Тиамат. Как мать за своё неразумное дитя, которое случайно разбило камнем соседское окно…
— Твою мать, — внезапно понял я и отставил недопитую чашку в сторону…
* * *
Сердце Хаоса встретило меня тишиной.
— Тиамат, мне нужна твоя помощь, — я опустился на колено перед статуей, по которой изредка пробегала туманная рябь, будто снова она собирается сменить облик. — Я хочу кое-что рассказать.
Статуя безмолвствовала.
— Богиня?
Я пробыл в Сердце около получаса, но мне так и не ответили. То ли Тиамат меня не слышала, то ли не хотела. Не обращая внимания на столь явное игнорирование, я рассказал о моём соглашении с Тармисом. Пусть это просто статуя, но мне кажется — она должна меня услышать.
Уверен, если бы богиня была мною недовольна — я бы это точно почувствовал. Здесь что-то другое…
Оставив напоследок в ритуальной чаше несколько золотых, которые истаяли на моих глазах, я со своими тревожными мыслями перенёсся в Мирт.
* * *
— Это где вообще? — поинтересовался я у Ставра.
— Кладбище Ордена-то? Примерно в дне пути от Искара, если засветло выходить.
— А к Искару сколько добираться? — я помрачнел, поскольку попасть туда нужно было именно до отборочного испытания, а терять несколько дней сейчас — непозволительная роскошь.
— А что к нему добираться? — удивился трактирщик. — Порталом до Пригорного, а затем оттуда в Искар.
— Здесь есть Портал?
— Ну конечно. А чего ж ему не быть?
— А почему мы тогда до Старой Цитадели шли пешком? Неужели нельзя было как-то сократить путь?
— Погоди, — Ставр отставил в сторону деревянную кружку и ушел в подсобку, откуда через несколько минут вернулся с коричневым тубусом под мышкой.
Достав из него пожелтевший свёрнутый в рулон лист, который оказался ничем иным как картой Гарконской Пустоши, он аккуратно расстелил его на барной стойке. Прижав карту по краям пустыми кружками, он неодобрительно глянул на меня.
— Ты эль отставь подальше свой, от греха. Карта старая, сейчас таких уже не делают, — он ткнул в стойку пальцем. — Вот смотри.
Тщательно и даже местами немного с излишним пафосом, карта поражала детализацией. Очевидно, что её рисовал человек, отлично ориентировавшийся на местности и излазивший, видимо для этого, каждый уголок Пустоши. Создавалось впечатление, что даже в изображении лесных массивов, каждое деревце было нарисовано по-разному.
Болота, горная гряда, три населённых пункта, цитадель коротышек…
«Внимание!
Вы увидели карту «Гарконская пустошь».
Желаете синхронизировать со своей картой?
Да/ Нет?».
«Да».
Ну конечно желаю, кто бы отказался на моём месте?
«Процесс синхронизации запущен.
Осталось: 9:58 секунд.
По завершению синхронизации карта будет автоматически добавлена».
— Запоминаешь? — понятливо усмехнулся Ставр, увидев моё удивлённое лицо. — Да не дёргайся ты, я не буду убирать. Как запомнишь — скажешь.
— Спасибо.
— А, мелочи, — махнул он рукой. — Смотри сюда, — он показал на изображение города в правой стороне карты. — Вот Мирт.
Ещё до того, как он это озвучил, а я прочитал, было понятно, что ничем иным это поселение быть не может, так как оно ближе всех находилось к Пасти Леты, отмеченной на карте огромным чёрным росчерком. Я отлично помню, как мы уводили через Малую Пустошь Ревенанта.
— А вот — Искар, — передвинул палец трактирщик.
— Ну да, — согласился я, поскольку расстояние от Искара до Старой Цитадели было практически идентичным расстоянию от Мирта. — Согласен, смысла скакать туда-сюда не было.
— А от Искара неспокойная дорога, так что всё Корт сделал правильно. Это я тебе как охотник говорю.
Взгляд зацепился за пометку «Старое Кладбище Ордена».
— Это оно, — кивнул Ставр. — Видишь? Вам нужно будет пройти в аккурат между горной грядой и вот этим лесом, чтобы выйти прямо к Кладбищу. Советую ни в лес, ни в горы не соваться.
— Твари? — посмотрел я на него.
— Они самые, — хмыкнул трактирщик. — Я бы и на Кладбище тебе посоветовал не лезть, да только ты ж не послушаешь, да?
— Мне очень нужно туда, — я вздохнул. — Скажи, а Круг Возрождение там есть поблизости?
— Он есть, только боюсь, что моё предупреждение: не соваться в лес, тогда впустую. Он в лесу находится. Недалеко от основной дороги, но всё равно — неспокойно там, говорят.
— Ну вот и проверим, что там и как, — продолжал я всматриваться в карту, так как с удивлением обнаружил, что если по-честному пытаться запоминать, то таймер синхронизации начинал отсчитывать время намного быстрее.
«Карта «Гарконская Пустошь» добавлена.
Для просмотра документа нужно перейти во вкладку «Карты»».
— Я догадываюсь, зачем вам туда нужно, — трактирщик так же аккуратно свернул карту и вложил её обратно в тубус. — Он же тебе про оружие рассказал, да? — имея в виду Борзуна, больше утверждая, чем спрашивая, сказал Ставр. — А всё ли тебе он рассказал?
— Да я же откуда знаю?
— Про команду Сила Удачливого рассказывал?
— Это кто такой?
— Что и требовалось доказать, — наставительно произнёс он. — Ну тогда слушай, — Ставр не торопясь отхлебнул из своей кружки эля, вытер усы и начал говорить. — Лет семьдесят назад, был такой охотник — Сил. За то, что он постоянно возвращался с рейдом и с прибытком, его вскоре прозвали Удачливый. Правда, говорят, что за всю жизнь он не оставил в Пустоши ни одного из своей команды. Всегда с хорошей добычей и целым отрядом. Многие тогда из молодых охотников старались попасть к нему в команду, да вот только почти никто не проходил отбор. А отбор, скажу я тебе, был не чета тому, что сейчас учит Рамон. Это я тебе точно говорю. Нет, конечно Рамон — грандмастер, да вот только и Сил на тот момент уже давно перешагнул черту, отделяющего его от простого мастера.
