Поражение в Скифских войнах окончательно раскололо относительное единство готских племен Северного Причерноморья. Необходимость в консолидации усилий против Рима отпала. Каждое племя отныне стремилось выжить за счет разгрома и грабежа соседей. А это вызвало всплеск межплеменной войны варваров данного региона в конце III в. Мамертин передает, что «готы целиком уничтожают бургундов, с другой стороны, за побежденных вооружаются аламанны, и в то же время тервинги, другая часть готов, присоединив отряд тайфалов, устремляется против вандалов и гипедов»
[357].
Итак, вопрос о времени начала образования готских объединений в Северном Причерноморье до сих пор не имеет четкого ответа. Ясно только, что произошло это после Скифских войн, а более точное время определить довольно трудно, в первую очередь ввиду практически полного отсутствия сообщений источников.
Рассматривая же процесс исхода готов от устья Вислы в Северное Причерноморье, можно констатировать, что готы стали представлять собой, по выражению Х. Вольфрама, народ-войско, единственной целью которого был грабеж обжитых цивилизованных районов Римской империи. В орбиту их действий были втянуты и другие народы, которые частью были покорены силой, а частью добровольно сотрудничали с ними. Поэтому готы в ходе движения приобретали все больше черт орды. Они захватывали Боспор, античные причерноморские города, некоторые римские провинции, однако нигде не останавливались надолго, не занимались созидательным трудом. Тем более в этот период готские вожди и не задумывались над созданием каких-либо государственных объединений. Во всяком случае, об этом говорит вся хронология их жизни и полное отсутствие источников или упоминаний на эту тему, а все готские предгосударственные союзы складывались на короткий срок стихийно без стойкого внутреннего побуждения, хотя объективные предпосылки для этого существовали.
Глава 7
Потестарное образование тервингов: история и социально-политическая структура
Создание готских объединений в Северном Причерноморье происходило разными путями. Тервинги постепенно втягиваются в орбиту римского мира: они становятся участниками римских гражданских войн, сначала сражаясь в армиях Лициния и Константина, а затем поддерживая претендента на императорский трон Прокопия против императора Валента. Результатом этого явилось подписание договоров 332 и 369 гг. с Империей, суть которых сводилась к тому, что тервинги обязывались прикрывать границы Римской империи и поставлять в ее войска рекрутов, а Империя обязывалась выплачивать им так называемую стипендию – денежное довольствие, продукты питания, иногда – одежду
[358]. Оговаривались также правила ведения приграничной торговли. В условиях вынужденного мира начинает формироваться некое потестарное образование тервингов – Готия или Гуттиуда (страна, народ готов), которая занимала территорию между Дунаем и Днестром, значительную часть Трансильвании. Основные политические центры располагались в румынской Молдавии и Мунтении. Отдельные группы, выделяемые археологически, располагались в Верхней Бессарабии, Молдавии и Валахии
[359]. Таким образом, Готия занимала значительную часть современной Румынии. Более точные границы этого образования установить сложно. Однако нельзя не учитывать сообщение Павла Орозия в «Истории против язычников», что при императоре Галлиене (253–268) «Греция, Македония, Понт, Азия полны наводнившими их готами; навсегда утрачена Дакия за Данувием»
[360]. Секст Аврелий Виктор о времени императора Клавдия II пишет: «Когда он [Клавдий] стремился изгнать готов, приобретших за долгое время мира большую силу и ставших почти оседлыми жителями…»
[361] Становится понятным, что освоение этих территорий готами началось еще до окончания Скифских войн, как и формирование потестарного образования, легшего в основу Готии, которое никак не связано с объединением Остроготы. Но временем сложения этого образования большинство исследователей считают 332 г. – год первого фиксированного источниками договора с Римской империей. Однако в этом договоре определены только права и обязанности сторон в отношении друг друга, и понятно, что на момент его подписания полития тервингов уже существовала. Поэтому, по нашему мнению, как выше мы показали, временем образования Готии следует считать вторую половину III в.
И эту территорию готы сохраняют все время до своего исхода в результате гуннского нашествия в 376 г., когда Атанарих был лишен поста судьи, а Фритигерн и Алавив увели большую часть тервингов в Империю. Об этом сообщают Марцеллин, Зосима, Созомен, Эвнапий и т. д., и после этих событий Готия в источниках уже не упоминается.
Однако часть готов во главе с Атанарихом и Аримером оставались еще в районе Карпат до 380 г., после чего часть тервингов с Атанарихом все же уходит в Империю. Судьба же Аримера и оставшихся готов неизвестна, но археологически фиксируется их присутствие в этом районе.
В произведениях этих же авторов мы находим осуждение политики императора Валента, разрешившего переход готов в Империю, так как, по их мнению, это привело к Адрианопольской катастрофе. Особенно информативны сообщения Евнапия, который так описывает переход готов Алавива и Фритигерна в Империю: «Сперва перешли многочисленные толпы неприятелей, а так как никто не препятствовал, то за ними шли другие, еще в большем количестве. Среди таких бедствий римляне считали для себя выгодой то, что допускали неприятелей подкупать себя подарками»
[362].
В других источниках мы также находим подтверждение этому факту, возможно, римлян провоцировало на это обилие перевозимого имущества. Многие указывали, что готские женщины были одеты не как пленницы
[363]. «Каждый род вывез с собой из родины отечественную святыню и служащих ей священников и священниц, но молчание их о сих предметах и хранение тайны было самое глубокое и ненарушимое. Наружный вид и притворство их служили к обольщению их неприятелей. Облекши некоторых из них в уважаемую одежду епископов, они скрыли их под ней, придали им много лисьего и пустили их вперед. Посредством клятв, ими презираемых и в точности хранимых царями, они пробирались далее по незащищенным местам. Был у них и род так называемых монахов, установленных наподобие тех, которые учреждены и у римлян. В этом подражании нет ничего трудного, стоило им только надеть черные верхние и нижние одежды, влачащиеся по земле, и лукавством приобрести их доверенность. Варвары скоро узнали, до какой степени уважается римлянами этот чин, и употребили его к их обольщению. Между тем хранили они твердо и неизменно тайны отечественной веры в глубокой непроницаемости. В таком положении дел безрассудство римлян дошло до того, что и люди с умом были твердо уверены, что эти варвары были христиане и исполняли все обряды христианского богослужения»
[364].
