27. Вложения в будущее
«Ну и как твои дела, повелительница переводческого отдела?»
Мне хочется ему написать: «Не каркай, ворон», — потому что есть ощущение, что этот день будет для меня единственным на этом месте. Не буду я придавать Ветрову еще и мистического ореола. У него и так слишком большой вес по жизни.
Честное: «Это какой-то ад, и у меня сейчас задымится голова», — я тоже оставляю для лучших времен. Слабость…
Нельзя позволять себе быть слабой, и уж точно нельзя это делать для этого мужчины. Он и так уж слишком точно знает расположение многих моих уязвимых точек. С ним можно иметь дело, только не ослабевая бдительности.
Может, просто послать его работать?
Скучно!
А что если...
Я поправляю волосы, пробегаюсь пальцами по вырезу платья, снимая с горла форменный рафармовский шейный платок, и закусываю губу, делая селфи. Даже мой простенький телефон оказывается на это способен.
«Немного устала», — пишу в прикрепленном к фотографии сообщении и отправляю.
Ракурс получился отличный — я не захватила глаз, только губы, плечи и обтянутую плотной серой тканью грудь. Последняя вышла особенно хорошо…
«Вика!!!!» — возмущенно падает мне в мессенджер, а я только фыркаю. Тридцать один год уже Вика, дальше что?
«Работайте, Ярослав Олегович, не отвлекайтесь», — отбиваю я, сдавленно хихикая. Хорошо, что я в кабинете сейчас одна. А то вышел бы маленький конфуз.
А чего он ведется на мою дурь? Большой и взрослый мальчик уже!
«Как?! Как мне после этого не отвлекаться?»
Ох, Ветров. Так смешно и приятно, что он реагирует именно так, что, черт возьми, даже хочется продолжить его пытать.
А почему собственно нет? Я ведь хотела, чтобы он там исходил паром эти две недели.
«Мне удалить фотографию, чтобы она тебе не мешала?» — ответственно предлагаю я.
«Только попробуй!» — грозно прилетает в ответ.
Ах, ты мне еще и угрожаешь, Ярослав Олегович? Будем считать, ты сам напросился.
Я закидываю ногу на ногу, отклоняюсь назад, на спинку кресла, позволяю подолу платья сползти нахорошо выше допустимого дресс-кодом и делаю следующую фотку, теперь — с видом на мои обнаженные колени...
Как дьявольски мало ему нужно, чтобы завестись. По-прежнему!
Телефон жарко вибрирует — мое хулиганство отлично удалось, только я уже сообщений от Ветрова не читаю из вредности. Перерыв окончен, время возвращаться к работе. А Ярославу Олеговичу точно нужно время, чтобы прогреться до нужной мне температуры, так что у меня есть время отдаться хотя бы инструктажу.
Я жду вечера.
Я ловлю себя на этой мысли и сама перед собой чувствую себя немного преступницей.
Я жду вечера с лихорадочной ломкой, потому что утренней дозы мне было мало.
Ничего. Две недели я в это поиграю, а потом с ним порву. И даже это мне будет приятно, потому что так я верну ему самую больную часть «долга».
— Виктория Андреевна, это к вам, — мне приходится поднять свою гудящую голову, чтобы полюбоваться не только на кислую, как недоспелый лайм, улыбку Анджелы, но и троих моих визитеров.
Новенькие. Те самые, от Козыря.
Очень разные — на меня с любопытством глазеет девушка в кислотно-розовом свитере, которая, кажется, едва институт закончила, эту только пытками заставишь соблюдать дресс-код, не иначе. Толстовку если и снимет, то только после того, как выкрасит волосы в фиолетовый цвет.
С достоинством и чуть свысока посматривает на меня из-за плеча девушки зрелый мужчина с взглядом типичного преподавателя. Этот неожиданно смотрится даже строже самой Анджелы. Не сказать, что он намного меня старше, но все равно — почему-то при взгляде на него сразу думаешь, а все ли у тебя в порядке с подготовкой к экзамену?
Третий новенький — симпатичный парень, с лукавыми очень живыми карими глазами. За те тридцать секунд, что я на них любуюсь, успел одной улыбкой пофлиртовать и со мной, и с “неформалкой”, и даже с Анджелой, последнее кстати только убедило меня в том, что передо мной редкостный балбес, либо на редкость отважный мужчина. Взглядом Анджелы можно было промораживать ледники, и они никогда бы не вздумали таять, а этот кадр старательно строит ей глазки.
— Douza za tte ku dasai shokun (Прошу вас, присаживайтесь, господа), — я указываю новеньким на свободные, уже ожидающие чьей-то компании стулья, а сама вытаскиваю убранные еще утром их резюме, чтобы в этот раз рассмотреть их нормально, а не мельком мазнуть взглядом. Опять-таки повод для разговора тоже необходим.
Разумеется, проверять их мне не нужно. Их прислал Козырь, а я по себе знаю, что у него высокая планка на практическое знание языка. Но хотя бы ознакомиться, в рамках представления, с навыками будущих коллег мне необходимо для себя.
И потому — беседую с ними по очереди, переходя с английского на японский и обратно. О рабочих задачах, об их готовности к ним, о предшествующих местах работы и учебы.
С “профессором” я угадала. Артем Иванович действительно пришел в Рафарм из инъяза, пересекся с Козырем на какой-то конференции две недели назад, и его лихо взяли в оборот, не только искусив приятными перспективами, но и даже стремительно уладив возникшие претензии ректора, который не готов был расставаться с ценным сотрудником так быстро.
К моей неожиданности, лучше всего с разговорным языком оказалось у неформалки Майи, она говорила так свободно и вольно, как будто родилась где-нибудь в Осаке, а не в провинциальном захолустном городишке. Я даже на какой-то момент уточняю, где она училась, потому что такое чистое оказывается у девочки произношение, где такое ставят?
Ларчик открывается просто — у Майи оказывается эксцентричное отчество Такасиевна, и сама она уточняет, что с ней занимался отец, планирующий переезд всей семьи на его родину, но даже с учетом этого девочка-билингва меня очень впечатляет. Правда, с английским у неё уже хуже дела обстоят, но Козырь явно брал её не ради него.
Юный пикапер Павел, который все время нашего разговора продолжает стрелять глазами, оказывается наиболее подкован именно в технической и медицинской терминологии, признался, что промышлял фрилансом и частенько переводил инструкции для кардиографов, томографов и другого медицинского оборудования для мелких фирм. Полиглот. Болтает не только на японском и английском, но и на французском, перескакивая на испанский для разнообразия. Умный, но такой... Без царя в голове, с одним только кипучим тестостероном.
