Зрители заволновались. Все замерли, мне показалось, что даже в соседних залах музыка стала играть тише (хотя, разумеется, это было не так). На столе лежали два туза, червовый и бубновый, король и десятка червей, а также ни на что не влияющая тройка пик — она вышла из колоды последней.
Андрей медленно открыл свои карты — пара тузов.
— Господин Черемшанцев собрал карэ на тузах.
Народ вокруг стола ахнул. Сильная комбинация, очень сильная. Все понимали, что шансов у меня почти нет — поэтому карты я открывал ещё медленнее, чем мой соперник.
Дама червей.
Валет червей.
— Господин Снегирёв собрал флэш-рояль.
— Кирилл! — Маша обхватила меня за шею и запечатлела на губах долгий поцелуй.
У Черемшанцева заходили желваки, и он сжал кулаки так, что у него побелели костяшки пальцев. Зрители вокруг нас взорвались криками одобрения и разочарования, а другие игроки заулыбались. Даже молчаливый оборотень.
— Интересно, как ты это сделал? — вставший со своего места Илья подошёл ко мне, пожал руку, и сказал это так, чтобы никто не услышал, — Учитывая, что червовый валет был у меня?
— Пусть это останется моей маленькой тайной, — улыбнулся я, — Также, как и ваше с Артуром перестукивание. Не рассказывай об этом никому, ладно?
— Ты что, шутишь? За то, чтобы увидеть выражение лица этого папенькиного сынка, я был готов заплатить в два раза больше! — Горелый хлопнул меня по спине, — Заезжай как-нибудь в мой офис, поболтаем.
За шумом, гомоном, радостными и не очень выкриками, а также толпой людей, собравшейся вокруг стола, я не заметил, как подошла Лариса.
— Вижу, вечер удался?
Задав вопрос, девушка приблизилась ко мне и шепнула:
— Не хочу портить столь приятный момент, но нам нужно идти.
— Куда? — не понял я, провожая взглядом разозлённого Черемшанцева. Он покидал покерный стол не в самом лучшем расположении духа.
— К Великому Магистру. Идём, Кирилл, тебя ждёт серьёзный разговор.
Глава 16
Разумовский ждал на четвёртом этаже замка. Два здоровенных мага-боевика не пускали сюда посторонних. Впрочем, в пустынном коридоре, куда мы с Ларисой пришли, и без того никого не было. Она оставила меня перед дверью и ободряюще улыбнулась, похлопав по руке.
Апартаменты, в которые я пришёл минуя шикарно отделанную тёмным деревом прихожую, были весьма… Весьма, в общем. Огромное, в пол-стены, окно выходило на парк, и отсюда открывался великолепный вид прочих крыльев заснеженного замка, располагавшегося дальше посёлка, и окружающей природы. Рядом со стеклом возвышалась пара кресел, установленных перед небольшим столиком. Возле стен — книжные стеллажи. Справа имелась неприметная дверь, ведущая в какие-то другие помещения. Под потолком висела пара люстр — старых и, судя по всему, очень дорогих.
Всё это я отмечал машинально.
— Здравствуй, Кирилл.
— Великий Магистр, — я чуть склонил голову в приветственном полупоклоне.
Разумовский ждал меня, стоя возле окна и заложив руки за спину. Кивком он предложил сесть, и я не стал спорить.
— Рад, что ты присоединился к нам сегодня. Полагаю, радуешься своему освобождению?
— Благодарю за беспокойство, всё в порядке. Я не мог пропустить празднование Нового года. Тем более, что вы так великодушно выпустили меня в его канун.
— Нового года? — Разумовский слабо улыбнулся, — Это праздник простецов, если позволишь так выразиться. И молодых магов, не особо интересующихся историей.
— Простите, Великий Магистр но, по всей видимости, я отношусь как раз к этим людям. Что вы имеете ввиду?
— Сегодня мы празднуем не начало нового календарного года, Кирилл. Мы празднуем победу Света над Тьмой. Ты знаком с историей Перуна?
— К своему стыду — не так хорошо, как хотелось бы, — признался я. И, в общем, не соврал — все мои знания о Перуне вращались вокруг плоскости его секиры, как Истока. О том, кем был древний бог, и чем он занимался, поинтересоваться мне как-то не приходило в голову.
Разумовский сел напротив меня, щёлкнул пальцами. На столе появились две чашки, от которых исходил изумительный аромат и поднимались завихрения пара. Я сумел различить гвоздику, кардамон, имбирь, корицу и анис.
Глинтвейн.
Взяв свою чашку, Магистр продолжил.
— Тогда позволь устроить тебе краткий экскурс в прошлое. Творца нашей Вселенной звали Сварог. В небесной Кузне он выковал весь мир и сотворил трёх первых созданий — огненных богов, своих сыновей. Их звали Дажьбог, Перун и Семаргл. Позже появились и другие, но сейчас речь не о них.
Перун следит за порядком на границе Яви и Нави, а также вращает звёздное Колесо Сварога. Явь — это наш мир. Мир, в котором существует жизнь и происходит движение. Навь, или, как сейчас принято говорить — Изнанка — мир, существующий за гранью Яви. Он стремится к статичности и пассивности. Есть ещё и Правь — это высший Вселенский закон, закон гармонии и миропорядка во Вселенной. Благодаря ему происходит постоянная смена Яви и Нави согласно поворотам звёздного колеса Сварога.
Так происходит миллионы лет. Явь и Навь существуют в равновесии, а боги Перун и Велес, стоящие на страже границ этих двух миров, контролируют, чтобы гармония во Вселенной не была нарушена. Но так было не всегда. В далёкие, прежние времена, когда на Земле ещё не было людей, Перун и Велес вели непримиримую, жестокую и кровопролитную борьбу. Велес хотел подчинить Явь, а наш покровитель не позволил ему этого сделать. Именно после этого Сварог сотворил звёздное колесо. Тогда же орудия богов, что мы называем Истоками, были использованы как печати и оказались заперты в Нави. И именно эту победу света мы сегодня празднуем.
— Великий Магистр, — я отставил кружку, — Скажите… После того, как я оказался рядом с секирой, Арина сказала, что эти боги… Не были богами.
— Это понятие придумали простаки. Но Перун, Велес, Дажьбог и Семаргл не боги, ты прав. По-крайней мере, не в том смысле, который зачастую вкладывают в это слово люди. Они не могут сотворять планеты, или из ничего создавать жизнь, насколько нам известно. Однако их силы настолько превосходят наши, что при сравнении всё равно кажется, что это — божественные сущности.
Я слушал, и запоминал. Всё это очень напоминало воспоминания о том, кого я знал как Владыку…
— Почему вы мне рассказываете об этом?
— Потому что, Кирилл, стоит знать историю клана, к которому ты принадлежишь. Мы ведём свой род от детей Перуна — и именно поэтому так называемся. В каждом из нас есть частичка его пламени, и об этом нужно помнить.
— Я понимаю, о чём вы.
— Очень на это надеюсь. Но на самом деле эта история — не более чем прелюдия.
Что ж, стоило догадаться, что главе клана не просто так захотелось просветить меня в области истории. Я был к этому готов.
