Александр I объявил о Бородинском сражении как о победе. Князь Кутузов был произведен в фельдмаршалы с пожалованием 100 тыс. рублей. Всем бывшим в сражении нижним чинам было пожаловано по пяти рублей на каждого.
Кутузов же повторил то, что делали и до него под Витебском, потом под Смоленском. Он послал казаков жечь костры, а утром 27-го отступать с великим шумом. Наполеон поверил и пошел за казаками, как бы преследуя всю армию. Кутузов же увел армию со Смоленской дороги на Рязанскую и увел ее от места столкновения с неприятелем. Наполеон потерял русскую армию. Со страхом наблюдали его маршалы и генералы, как Наполеон катается по земле, психует и прыгает, обзывает Кутузова «старой северной лисой» и «паршивым обманщиком».
Кутузов же в деревне Фили в 4 часа дня 1 сентября собрал военный совет. Большинство генералов хотели нового генерального сражения с Наполеоном. Вот тогда Кутузов и оборвал заседание, произнеся свое крылатое: «Погубим армию — и будет погублена Россия. А пока цела армия, живы Москва и Россия». Он заявил, что приказывает отступать. Тогда ему и не кричали «ура».
Наполеон же 3 сентября стоял на Поклонной горе, смотрел на громадный город, почти покинутый жителями. Он ждал, что Москва принесет ему красивые ключи на подушечке. Не дождался.
Только вечером, устав ждать, основные силы Наполеона вошли в город вечером тремя колоннами (Фили, Дорогомилово, Лужники). Наполеон остался на ночь в Дорогомилове. В эту ночь в городе вспыхнули первые разрозненные пожары в Китай-городе и Яузской части.
А русская армия, сопровождаемая полчищами беженцев, еще утром прошла через Дорогомилово, Арбат, Яузскую улицу — и по дороге на Рязань.
3 сентября Наполеон прибыл в Кремль. А пожар охватил весь Китай-город. 4-5 сентября Наполеон вынужден был бежать из Кремля и вернулся в него только 6-го — когда пожар, уничтожив три четверти города, стих. Еще горело, еще дымилось, но главное уже было сделано.
У нас сильно преувеличивают число беженцев из Москвы. У некоторых авторов получается так, что в городе вообще почти никого не осталось. В действительности, по одним данным, население Москвы сократилось только с 270 000 до 215 000 человек. По другим, в городе оставалось не менее 80 тысяч человек.
Французы заняли полупустой город, и в нем тут же вспыхнули пожары... Причины этих пожаров остаются до сих пор не известны и вызывают споры. Поджигали сами французы? Более чем вероятно. Поджигали русские? Скорее всего, поджигали. Во всяком случае, в Смоленске многие жители и правда поджигали свои дома, уходя вместе с армией. Как заявлял Загоскин, «мы никому не уступим чести московского пожара!»
[146]
Почему не могли в Москве? Город загорался сам, потому что был брошен жителями?
Очагов пожаров было много, скорее всего, действовали все причины.
В огне чудовищного пожарища сгинули 6496 из 9151 жилых домов, 8251 лавок и складов, 122 из 329 храмов (без учета разграбленных). В огне погибли до 2000 раненых российских солдат, оставленных в городе. Были уничтожены университет, библиотека Бутурлина, Петровский и Арбатский театры, погибли (во дворце А.И. Мусина-Пушкина на Разгуляе) рукопись «Слово о полку Игореве», а также подлинник Троицкой летописи
[147]
.
С 6 сентября по 7 октября 1812 года Наполеон находился в Кремле. Он полностью добился того, чего хотел: находился в сердце вражеской земли, в столице России. Он поразил ее в сердце. Он блистательно завершил русскую кампанию: стремительное наступление, и вот мы здесь! ...Интересно, а о чем он думал светлыми от пожаров ночами, под шелест огня и мелких осенних дождичков? Он ведь не мог не понимать, что на самом деле полностью и безнадежно проиграл.
Еще что-то делалось, какие-то судорожные движения, как в агонии. Еще пытались навести порядок, с 12 сентября прошли первые расстрелы «поджигателей» по решению французского трибунала. Но армии не было. Было только сборище голодных и агрессивных обормотов. Великая армия была полуголодной уже к Витебску. Наполеон бросил ее к Смоленску, и кое-как, грабежами и насилием, армия дожила до Москвы, становясь по пути все более голодной и расхристанной. В Москве она окончательно стала неуправляемой, потому что накануне зимы не имела ни теплой одежды, ни продовольствия, ни осмысленных реальных перспектив.
Бородино — слава русского оружия независимо от того, было оно победой или нет. Но Москва — вершина тактического гения Александра I, Барклая-де-Толли, Пфуля, Кутузова и всех, кто заманил Наполеона в Москву. Заманил к зиме — без теплой одежды и горючего.
Весь «Второй польский поход» Наполеона с июня 1812г. обнаруживает черты спешки, торопливости, непродуманности, экспромта. С августа стратегическая инициатива переходит к русской армии. После Бородина не изменилось решительно ничего. Разве что морковки в виде русской армии генерального сражения уже не нужно было вешать под носом Наполеона. Кутузов и убрал эту «морковку», когда свернул на Рязанскую дорогу.
6-7 октября началось отступление французской армии из Москвы. А точнее будет сказать: началось паническое бегство неорганизованной, дичающей на глазах, все сильнее голодающей толпы.
Под Бородином Наполеон мог еще принимать картинные позы, жаловать маршалов княжескими титулами и поздравлять солдат с победой. Уже в Москве он старался не попадаться своим солдатам на глаза. «Спасайся, кто может!» Наполеон спасался вместе со всеми, и не было в этом судорожном отвратительном драпеже ни малейших признаков ни величия, ни чести, ни даже соблюдения приличий.
Ловушка захлопнулась. Крысы не получили приманки, вынесли дверцу и толпой кинулись обратно, в свою нору.
Глава 3.
КАК НАПОЛЕОН СДЕЛАЛ ВОЙНУ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война — все это были отступления от правил... Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что высшим по положению русским людям казалось почему-то стыдным драться дубиной... дубина народной войны поднялась со всею своею грозною и величественною силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупою простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
Граф Л. Н. Толстой
Война красивая и некрасивая
После кошмарных войн XX века, грязи и ужаса окопов и блиндажей, войну 1812 года принято считать эдакой рыцарской, красивой, благородной. Противники в красивых мундирах сходились на обширных полях. Шли друг на друга в рост. Не бежали, а именно маршировали. Плотные белые клубы дыма вылетали из дул орудий, стрелявших черным дымным порохом, постепенно образовывали над полем боя эдакие рукотворные живописные облака.
