Буйство огненной стихии сминало любые препятствия и вовлекало в себя, в этот неистовый огненный шторм, раскаляя до предела все чувства. Неукротимый огонь был столь силён, что норовил спалить в яркой, ослепительной вспышке, но, в то же время, манил и пьянил до сладостного головокружения, призывая отдаться, соединиться с пламенной бурей и раствориться в ней без остатка.
И я отдался во власть этой ночи огня. Позволил себя загипнотизировать причудливым танцем медно-рыжих волос, искристо переливающихся мистическими оттенками в молочно-белом свете Тельварской луны и нежно-тусклом фиолетовом сиянии кристаллических ночников. Разрешил себе утонуть в тёмно-изумрудной бездне её сияющих, мерцающих бликами глаз. Упивался её вкусом, наслаждался прикосновениями её кожи. Кожи, которую сложно было ожидать от той, кто большую часть жизни провёл у кузнечного горна. Мягкой и горячей, словно бархат, напитавшийся солнечным жаром в ясный безоблачный день.
Я растворялся в её знойном дыхании, впивался в мягкие сладкие губы, которые, в ответ, словно хотели меня поглотить. В конце концов, этот вулкан, который я наивно лелеял надежду хоть немного обуздать, окончательно взорвался, извергая всё пламя, что скрывал до этого в своих недрах.
После этого я решил, что встречу свою кончину прямо здесь, однако же наступило утро и я всё ещё не рассыпался на кусочки и не стал пеплом. Просто невероятно. Как выяснилось, я всё же крепче, чем кажется. Ну… или меня пощадили. Последняя мысль заставила легонько вздрогнуть и я клятвенно пообещал себе потратить следующие две сотни очков Веры на физическое усиление.
Кстати, я давненько не проверял как там дела. Надо бы заглянуть. Тем более, вчера я заметил, что браслет ненавязчиво подмигивает. Совсем не так как в моменты, когда Аллегри одаривала меня своими посланиями. Так что, само собой я не стал сразу проверять, что там. И даже если бы это было сообщение от богини, то ему пришлось бы подождать. Вчера ночью, а именно ночью я заметил подмигивание рун, моя занятость не позволяла отвлекаться на подобные мелочи.
Скосив глаза на приоткрытое окно, я попытался оценить, сколько сейчас времени и поспал ли хотя бы часов пять. Судя по положению солнечного пятна в комнате — ничерта подобного. Мда. И зачем я тогда проснулся? Хотя… если не считать чувства, что меня трижды разобрали по косточкам, а потом собрали назад, ощущал я себя вполне свежим и с ясной головой. Что, блин, за мох выращивают гномы в своих подземельях? Подозреваю, что допинг-контроль на Земле он бы не прошёл.
Неразборчиво замычав что-то сквозь сон, Лони заворочалась и ещё сильнее прильнула, вытянув правую руку поперёк моей груди и защекотав плечо касаниями скользнувших по нему мягких холмиков.
Сохранить после этого спокойствие стоило мне серьёзных усилий, ибо в голове сразу расцвели яркой вспышкой фейерверка воспоминания о прошедшей ночи. Чуть повернувшись в сторону гномки, я некоторое время просто лежал, разглядывая её спящее лицо, чуть подрагивающие пушистые ресницы и скользил взглядом по плавным изгибам, с которых столь удачно соскользнуло одеяло. И наслаждался ровными и сильными ударами сердца, что ощущала моя рука. Того сердца, что почему-то обратило внимание на меня. Это оказалось… удивительно приятно.
Так получилось, что в своей прошлой жизни я много с кем начинал встречаться, но ни с одной у меня не вышло по настоящему серьёзных отношений. Короткие интрижки, ни к чему не обязывающие знакомства. А потому эти ощущения умиротворяющего единения я испытывал впервые в жизни. Как оказалось, понимание, что рядом спит не очередная капризная пассия, а та, кто всерьёз решила связать свою судьбу с таким раздолбаем как я, стоило всех проблем и хлопот, что свалились на меня в этом мире.
Ведь, во многом, именно благодаря им у меня появилась не просто любовница, а подруга, напарница и партнёрша. Упрямая, смелая, весёлая, с душой нараспашку. Своя в доску. Моя.
И чего я дёргался раньше?
Теперь мне оставалось лишь посмеяться над собой прежним.
Полежав ещё немного, я понял, что так можно валяться весь день, а вот дела сами себя не сделают. И, хочешь не хочешь, а надо вставать и браться за работу. В конце концов, меня впереди ожидала стройка, а ещё было бы неплохо заглянуть к Аксилану и выяснить, чем закончилась история с допросом горе-киллеров.
Но выполнить это оказалось не так просто. Как обнаружилось, мои конечности пленили намного надёжнее, чем представлялось поначалу, и, не разбудив гномку, освободить их не получится. Та, хоть и дрыхла самозабвенно и сладко, но вцепилась в меня как клещ. Подозреваю, ей снился бочонок с гномьим спиртом, который надо было крепко держать.
Прерывать чужой сон было немного жаль, так что я позволил себе ещё немного посозерцать раскинувшиеся рядом долины и холмы, и лишь после этого принял твёрдое решение встать, начав решительно будить свою невесту:
— Эй, чудище рыжее, подъём, — начал я тыкать её в щёку пальцем свободной руки. — Нас ждут великие дела.
Чудище просыпаться не хотело и лишь сонно промычало что-то в ответ, ещё плотнее прижавшись к руке. Подушка я ей, что ли?
— Владыка вызывает Лони, приём, — не оставил я попыток и попытался потрясти захваченной рукой.
Но результат оказался далёк от ожидаемого. Преодолеть силу спящей гномки мне не удалось. И более того, в результате столь необдуманного действия моя кисть оказалась в ещё большем плену. Королевском плену, устланном яркой золотистой медью.
Моё спокойствие вновь оказалось под большой угрозой. Посреди белой пустыни одеяла, тронутой лишь барханами складок, вот-вот норовил взмыть генеральский шатёр, возвещающий о скором начале новой битвы. И, пока всё не зашло дальше необходимого, я решил прибегнуть к методу экстренного пробуждения любого вменяемого если не тельварца, то гнома точно:
— Гномы, подъём! — зарычал я, стараясь отрегулировать голос так, чтобы достучаться до сознания Лони, но при этом не переполошить горничных. — Люды атакуют!
Сработало безотказно. Лони вылетела из под одеяла так, словно её выкинуло оттуда катапультой. Но у способа оказался один крохотный недостаток. Отпустить меня она не успела и машинально потащила за собой. Я такой подставы не ожидал, зацепился ногами за одеяло, запутался в нём и, в отличие от выпрямившейся на кровати гномки, рухнул ей в ноги и завалил на себя.
— Где люды?! Откуда идут?! — спросила она без тени сонливости, даже не обратив внимания на своё падение. — Где моя Матильда?
— Доброе утро, — поприветствовал я гномку с весёлой ухмылкой, глядя как непонимающе мечутся её глаза.
— Доброе, — ответила она и, продолжая лежать на мне, озиралась по сторонам. — Так где люды?
— Нету людов, — ухмыльнулся я. — Разбудить тебя не мог, пришлось импровизировать.
Ситуация вышла какая-то дурацкая, прямо таки клишированная… но дюже приятная. Особенно когда гномка задумчиво поёрзала на мне, ища позу поудобнее. И кто сказал, что клише — это плохо?
— Значит, никто не нападает? — уточнила рыжая на всякий случай.
