Полукровка не умела обращаться. Эта способность досталась её брату, но не ей. Должно быть, человеческая кровь в ней оказалась сильнее. Это огорчало дочь Лейдульва, хотя она никогда не подавала вида и считала себя волчицей, да и выросла она среди оборотней, а не в окружении людей. Поскольку они жили в укреплённом замке, а не в диких условиях, от неё не требовалось принимать другой облик, и предводитель клана не пощадил бы любого, кто бы опрометчиво позволил себе оскорбительное или хоть малость пренебрежительное замечание в адрес его любимой дочурки.
Вот и сейчас она смогла лишь убежать, как Арнульву и хотелось. Но он не мог последовать за ней. Эта тварь напала на его подругу, пробравшись во внутренний двор! По всему выходило, что за пределами замка теперь никто не сможет чувствовать себя в безопасности. Но Руни наверняка пришлёт к нему подмогу, а пока предстояло лишь некоторое время продержаться, не сдаваясь и не отступая.
В волчьем облике Арнульв почти не чувствовал страха. Ведь он был волком, а не зайцем, следовательно первым его инстинктом являлось нападение, а не желание убежать, трусливо поджав хвост. Броситься, разорвать, защитить замок и всех, кто там находится!
А в первую очередь — Мелиссу. Мелиссу, которая ждала его в трапезной. Мелиссу, которая сказала ему «Береги себя» на прощание и едва не последовала за ним.
Даже страшно представить, что произошло бы тогда!
Арнульв с облегчением подумал о том, что и Мелисса, и Руни сейчас в безопасности, а это самое главное.
Он втянул носом воздух и заметил что-то странное. От существа ничем не пахло. Ни страхом, ни яростью, ни дымом, ни потом. Чуткое обоняние волка улавливало лишь знакомые и приятные ароматы свежевыпавшего снега и смолистой хвои, к которым не примешивалось никаких посторонних запахов. Как необычно…
Эта странность пугала и настораживала, и молодой оборотень пожалел о том, что не успел узнать у Лейдульва больше о тех, от кого они охраняли Приграничье и расположенные за ним области.
Почему нет запаха? Он должен быть у всех, живых или мёртвых. Пусть слабый, пусть едва различимый, но должен быть!
Тень не спешила нападать, кружа вокруг тёмным грозовым облаком. Арнульв, щеря зубы, вертелся одновременно с ней, стараясь не упустить момент. Хотелось прыгнуть, оттолкнувшись мощными волчьими лапами от земли, щёлкнуть пастью, хватая добычу, но он не спешил. Выжидал. И заранее готовился к тому, что от того, что не имеет запаха, можно ожидать чего угодно.
Всё случилось одновременно. От ворот к нему бежали стражники, а от входа в замок — другие оборотни. Но всех их опередил Ульвхват. Друг успел обратиться раньше остальных и сейчас нёсся к нему в волчьем облике. Тень тоже заметила подкрепление, но вместо того, чтобы уйти, бросилась в атаку на Арнульва.
Однако её добычей стал не он, а тот, кто бросился наперерез.
— Ульвхват! — отчаянно закричал Лейдульв, очевидно, уже понимая, что не успевает спасти сына.
Позже Арнульв не раз вспоминал о том, что произошло. Тень исчезла, оставив тело его лучшего друга лежать на земле. После гибели он вновь стал человеком, и его бледная кожа и светлая одежда почти сливались со снегом. Казалось, он просто спит. Хотелось разбудить, но подоспевший Лейдульв остановил молодого оборотня, когда тот попытался приблизиться.
— Возвращайся в замок! — коротко приказал он.
— Но я…
— Возвращайся! — прорычал вожак, и, не осмелившись ослушаться, Арнульв принял человеческий облик и направился к парадной двери. Ноги не слушались. Казалось, будто на его шее висит камень, придавливая к земле.
Арнульв знал, что никогда не избавится от чувства вины. Знал ещё до того, как Лейдульв отправил его в замок. До того, как к нему в коридоре с надеждой бросилась Руни и, не обнаружив за его спиной брата, всё поняла без слов и замерла на месте.
А затем он увидел незнакомого мужчину рядом с Мелиссой. Тот смотрел на оборотня холодными серыми глазами и по-хозяйски обнимал девушку за талию. Так, будто имел все права касаться её.
— Кажется, мы друг другу ещё не представлены, — проговорил незнакомец. — Моё имя Эдмер Сигестан. Я жених Мелиссы.
— Арнульв, — скрипнув зубами, представился оборотень и покачнулся, когда на него налетела Руни, оцепенение которой сменилось звенящим от отчаяния криком и слезами.
Глава 19
Реальность стремительно превращалась в ночной кошмар. О том, что произошло что-то ужасное, Мелисса догадалась, когда, выйдя из трапезной вслед за Руни, увидела направляющегося в их сторону Арнульва. Он выглядел так, словно с момента их расставания прошло не несколько долгих минут, а куда больше времени, за которое он успел столкнуться с чем-то таким, что никогда и никто не сумел бы исправить.
Мелли стояла, глядя на него, почти забыв об Эдмере Сигестане, который вышел вместе с ней и сейчас, встав слишком близко, возложил руку на её талию. Всё, что её сейчас беспокоило, касалось в первую очередь не его, а другого мужчины. Но она не могла поступить так же, как Руни, которая с плачем кинулась к молодому оборотню, сначала толкнув его в грудь ладонями, затем обняв за шею в каком-то отчаянном порыве.
— Должно быть, что-то случилось, — услышала Мелисса и растерянно глянула на лицо обнимающего её жениха, который успел представиться Арнульву, держась так свободно, будто на их глазах не происходило ничего странного. — Пойдём. Не будем им мешать.
— Но я хочу знать… — возразила она.
— Это не наша война, — заявил он решительно. — Нам нужно всего лишь дождаться, когда обратная дорога станет безопасной, и мы сможем уехать. Всё остальное нас не касается.
— Меня касается, — твёрдо проговорила Мелли и сама себе удивилась. Неужели она действительно осмелилась прекословить человеку, которому должна будет дать клятву повиноваться во всём? — Оборотни были добры ко мне, и я не могу оставаться в стороне, когда их настигла беда, — пояснила уже более мягко и, освободишь из его объятий, сделала несколько шагов к Арнульву, который смотрел на неё из-за плеча приникшей к нему девушки.
— Ульвхват… — произнёс он и запнулся, точно голос отказался ему служить. — Мы его потеряли. Он закрыл меня собой.
— Великая Богиня! — Мелисса прижала ладони к щекам, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Она почти не знала Ульвхвата, но сейчас вспомнила его таким, каким видела на прогулке в лесу, где они играли в снежки. Простодушным, смешливым. Таким молодым.
Страшно было даже представить, что сейчас испытывал сам Арнульв. Ведь они с Ульвхватом выросли вместе, и теперь лучший друг погиб на его глазах. А Руни? Они же близнецы, значит, она наверняка чувствует всё куда острее, чем просто сестра! И Лейдульв утратил единственного сына, своего наследника…
— Мои соболезнования, — пробормотала Мелли, глядя на Арнульва. Он не плакал. Его лицо будто закаменело.
Прежде ей никогда не приходилось сталкиваться со смертью. Все её близкие, что окружали её с детства, живы. Родители, нянюшка. Мелисса была младшей дочерью в семье, потому не знала своих бабушек и дедушек, они умерли ещё до её рождения. Ей не довелось пережить их потерю так остро, как сейчас переживали смерть Ульвхвата оборотни.
