Да охереть!
Брата окучили, непонятно как, то ли подсадили на наркоту, то ли просто как-то воздействовали.
Странно, что никто из власть имущих, с кем он, по идее, должен бы делиться прибылью, не вякнул.
И Княгине не помог, хотя она прямая наследница. Никто ею не заинтересовался в этом плане.
Наоборот, попытались убрать, да еще топорно так.
Розгин не сомневался, что те, кого он убрал на съемной хате у Княгини, имели отношение к «Детям» разве что опосредованное. Концов не найдешь.
Но требовали они ключи.
Значит, предполагалось, что им , если бы Княгиня все же выключила амнезию и отдала данные на не-пойми-что, не страшно отдать. Все равно настолько тупые, что не утащат. Или настолько руки коротки.
А, значит, это не ключи от квартиры, где деньги лежат.
Это – что-то другое. Долгоиграющее.
И, явно , очень интересное.
Надо выяснить, что.
Черт, тетя Варя…
Тут из комнаты раздались стоны, Розгин прислушался, выругался и пошел проверять.
В полутьме хорошо был виден диван и Княгиня на нем.
Она скинула с себя покрывало и теперь металась по дивану, скребя тонкими пальцами по обшивке и кусая губы.
Стоны, что рвались из ее груди, были очень даже заводящими.
А весь ее вид, мокрой от пота, с прилипшей к телу майкой, очень даже четко облепившей небольшую красивую грудь с острыми сосками, с красными щеками и накусанными губами, заставлял забыть о делах.
Черт.
Красивая все же баба.
Розгин присел перед мечущейся в бреду и стонущей Княгиней на корточки и смотрел на красные пятна на щеках и шее, на ломкие аристократичные пальцы, на язык розовый, непрестанно облизывающий сухие губы.
И думал, что , если б она, по какой-то дурной причине, внезапно согласилась на его хамское предложение… Он бы не стал медлить. И тормозить.
Они, конечно, разные. И, скорее всего, долбанная феечка не подходит ему ни в сексе, ни… Вообще.
Но это нисколько не мешало ее хотеть.
И можно было бы прямо сейчас…
Накрыть шею ладонью, впиться в сухие губы грубо и грязно, не позволяя вырваться изумленному и протестующему крику, подмять под себя. И трахать, глядя неотрывно в испуганно распахнутые, молящие глаза. Смотреть, как они подергиваются поволокой кайфа. Как закатываются. Как стоны становятся глубже, томнее…
Так, Розгин! Тормози, бля!
- Княгиня, не стони так! Эй! Ульяна!
И, когда она , проснувшись, отшатнулась опять от него, как от прокаженного, Розгин чуть было не воплотил свою фантазию в жизнь.
Так легко это было сделать. Так легко. Она близко, руку только протяни…
Сука!
Он ушел на кухню, потом в ванную, умываться холодной водой и смотреть на себя в разбитое зеркало.
Кто ты, Розгин?
И сколько в тебе еще осталось человеческого?
Судя по диким фантазиям в сторону беззащитной бабы, немного.
И когда сорвет башню – вопрос времени.
Всего лишь времени.
Рондо.
Утро принесло головную боль – прямое следствие ночных кошмаров, и хмурого больше обычного Розгина, судя по всему, до тошноты накурившегося своим дешевым табаком и теперь излишне злобно реагирующего на мои самые банальные вопросы.
Да он даже на «Доброе утро» как-то странно посмотрел и скривился…
Позавтракав все тем же мерзким кофе, мы выдвинулись из дома.
По пути Розгин кому-то звонил, рычал в трубку матерно.
Я не лезла под горячую руку, только набрала опять Варваре Петровне. Она снова не ответила, и это начало немного беспокоить. Хотя, конечно, у нее бывали так называемые «творческие запои», когда она писала, забыв обо всем и отключив телефон. Но тут в том и дело, что телефон был включен. Просто не отвечал.
Я хотела поделиться с Розгиным своим беспокойством, но он так злобно посмотрел, что я не стала.
Потом, как-нибудь.
Он еще раз с кем-то переговорил, резко развернул машину в сторону центра.
- Поехали в ту квартиру, где, как вы говорите, портрет с ключом.
- Это не я говорю, - мне не понравилась постановка фразы, складывалось ощущение, что он не верит мне. – Это так и есть.
- Ладно, выясним. Если она все еще там, конечно.
- Но там, наверно, другие люди живут…
- Ничего.
- А… - я решилась спросить про тех людей, что вчера приходили ко мне, - вам сообщили что-то про тех, кто…
- Сообщили. Наемники. Выполняют заказы за бабки.
- Какие заказы?
Он покосился на меня, промолчал.
- Убивали?
Мне стало не по себе. То есть, вчера ко мне пришли убийцы. Наемные. Господи! Словно тупой третьесортный боевик.
Не то, чтоб я об этом раньше не думала, но все же вот такая неприкрытая правда была страшной.
- То есть… Вы хотите сказать, что меня…
- Да. Тебя бы все равно убили, Княгиня, - кивнул он, прикуривая и небрежно руля одной рукой, - после того, как трахнули бы по кругу и выяснили насчет ключа.
Я почувствовала неожиданно тошноту.
Но справилась, отвернулась к окну.
То есть, я вчера прошлась по волоску. Это воспринималось как-то странно. Не было осознания происходящего.
Черт, Ульяна, приди в себя!
У тебя такое в жизни происходит, а ты, как Алиса в Зазеркалье, разглядываешь отстраненно персонажей вокруг, и не воспринимаешь все, как надо.
Правда, я вообще не знала, как именно надо.
Какая должна быть правильная реакция на известие, что тебя хотели убить?
Наверно, никто не скажет.
- Давайте, вы первая. Может, охрана вас впустит.
Розгин, подъехав к хорошо знакомому мне с детства дому, встал в стороне от шлагбаума.
- А если нет?
Я с сомнением смотрела на будку охраны.
- Значит, пойдем другим путем.
Я покосилась на него, вздохнула и вышла из машины.
Подошла ко входу рядом со шлагбаумом. И…
Прошла!
Просто потому, что в будке никого не было.
Поразительная беспечность!
Я развернулась к Розгину, махнула рукой, и он быстро догнал меня, мирно попыхивая сигаретой и выглядя довольно-таки безопасно.
Наша квартира находилась в самом центре жилого комплекса, на десятом этаже.
