- Ты… Ты…
- Я. Такой, как есть. Сразу тебе про это говорил. И ты знала, на что шла, когда ноги передо мной раздвинула. Я не принц и нихера не рыцарь. Говорил тебе уже. Я решу твои проблемы, насколько это вообще возможно. А потом все. Уяснила? А теперь по существу. Что там про ключ?
- Я…
Она отвернулась к окну, кусая губы. Розгин пригляделся и понял, что Княгиня – совсем не так фиалочна, как показалось сначала. Потому что губы она кусала от злости. И плакать не собиралась. Ну и отлично.
Он придвинулся, рывком развернул ее к себе, за шею притянул и вжался в возмущенно раскрывшиеся губы злым подчиняющим поцелуем, призванным указать дурной бабе ее место.
Получил пару оплеух, болезненно отдавшихся в распоротой брови, перехватил руки, навалился, не прекращая целовать.
Княгиня в гневе пыталась укусить, но не смогла, Розгин умел целовать женщин.
И сейчас применил все свои навыки.
Судя по тому, что вскоре она сдавленно застонала и сдалась, податливо раскрывая губы и позволяя ему вовсю хозяйничать в своем рту, опыт никуда не пропился. Это как на велосипеде кататься. Если уж умеешь, то не разучишься.
Розгин неожиданно ощутил слабый ответ, усилил напор и саму чуть было не попался. Поплыл потому что, потерял контроль немного.
Навалились воспоминания о прошлой сладкой ночи, переплетенные с новыми ощущениями, и руки сами начали действовать, забираясь под куртку, футболку, касаясь , наглаживая нежную на ощупь кожу.
Княгиня вздрагивала, но уже не сопротивлялась.
Тут мимо них по трассе с ревом пролетел грузовик, и Розгин пришел в себя.
Оторвался от ее губ, выдохнул, с одной стороны, благодаря неизвестного водилу, а с другой стороны, страшно жалея, что их прервали.
Княгиня, тоже придя в себя, резко отодвинулась, чуть ли не вжимаясь с дверцу машины.
- Что ты себе?... Хам! – она торопливо вытерла губы, начала приводить в порядок одежду.
Розгин откинулся назад и прикурил опять.
Черт. Тяжко. Очень.
С одной стороны вроде как все прояснил и правильно сказал. А с другой…
Только грузовик сейчас Княгиню спас от секса на переднем сиденье патриота. Это было бы у нее впервые, тут уж Розгин на что угодно мог бы поспорить. И вот как работать, когда стояк, словно у подростка?
Сам виноват. Нечего было целовать.
Но, с другой стороны, они пока что вместе. И в ближайшее время будут вместе. Почему не пользоваться? Когда у него вообще еще такая женщина будет? Никогда.
- Так что там про ключ? А то отвлекла меня.
- Яаа???
Бля, какие глаза! Ну хоть опять ее целуй… И не только.
- Все, хватит лирики. Говори.
Она помолчала, отвернувшись. Розгин терпеливо ждал, курил. Время у них еще было.
Пусть в себя придет.
- Там, на картине, есть место. Мне кажется, мама указала на него. Скорее всего, она в курсе была. Может, и сама положила туда… Надо ехать в бывшее родовое имение Головиных.
- Это где?
- В Яблоневом.
Розгин мысленно прикинул расстояние. Ну, собственно, а почему бы и нет? Какая разница, куда ехать? А Яблоневое практически заброшенное. Если окольными путями, да до самого особняка, то есть вариант, что их вообще никто не увидит.
- Поехали. Пристегнись.
Княгиня, видно, ожидавшая каких-то комментариев от него, недоверчиво покосилась, а затем молча пристегнулась.
- Поехали? – неожиданно подмигнул он ей и усмехнулся, положил тяжелую ладонь на бедро, - не расстраивайся , Княгиня, я , конечно, не твой принц чистых кровей, но и со мной может быть интересно, а?
- Господи, - покачала головой Ульяна, - какой ты все же…
- Не говори, сам удивляюсь, Княгиня, сам удивляюсь… Поехали, твои сокровища предков искать.
Яблоневое.
Ульяна.
До Яблоневого было примерно три часа езды. Это если нормальным ходом, соблюдая правила.
Розгин справился за два.
Все это время я сидела, ни жива, ни мертва, и только вспоминала про себя, что знаю про патриоты?
Например, если ли у них подушки безопасности?
После наглого, насильственного поцелуя, Розгин словно успокоился, вел машину, постоянно держа на сто сорока километрах в час, и сохранял невозмутимое выражение лица.
А я, в те моменты, когда не цеплялась судорожно за ремень безопасности и не вспоминала «Отче наш», думала про Варвару Петровну, которой не могла позвонить из-за севшего телефона, а еще про саму ситуацию.
А вдруг, я ошиблась? Вдруг просто память подвела, и этот домик там всегда был, на картине? И мы впустую катаемся?
Время тратим?
Удивительно, как это Розгин вообще так легко согласился…
Я косилась на невозмутимый профиль Макса, думая, стоит задавать вопросы наводящие, или нет?
Вполне могла просто нарваться на дополнительные насмешки с его стороны. А у меня и так нервы не в порядке.
Нет, но какой же все-таки невозможный мужчина!
Как меня так угораздило?
Ведь неандерталец какой-то, хам, грубиян.
Не спрашивая, таскает, целует… И все остальное делает, в полном объеме.
«А ведь он и в самом деле добился своего!», - неожиданно доходит до меня. Вчера , после встречи с тем пугающим человеком, а затем ужасной драки, я была не в себе.
И не понимала, наверно, что делаю. Необходимо было отвлечься. Вот и отвлеклась.
А Розгин, который изначально не скрывал своего мужского интереса ко мне, получается, просто воспользовался ситуацией!
Но я и сама была не против, не надо ханжества.
И все равно…
Разве , если б не такие исключительные стечения обстоятельств, мы бы сошлись?
Я опять посмотрела на Розгина, в этот момент как раз обгонявшего колонну фур по встречной полосе, и выдохнула.
- Не переживай, Княгиня, - он невозмутимо и небрежно завершил маневр, прикурил одной рукой, выдохнул дым, - все хорошо будет.
Потом помолчал и добавил:
- Или нет.
- Очень вдохновляюще, - съязвила я, не удержавшись.
- Так правда жизни.
- Послушай… А откуда ты Варвару Петровну знаешь?
- Она не говорила? – покосился он на меня.
- Нет, кратко что-то упоминала…
- Ну, тут секрета нет. Она меня воспитала, можно сказать. До восемнадцати лет у нее жил периодически. Если б не она – в колонию бы уехал.
