Мой отец всегда называл меня роботом. Холодным и железным. Сам он был чистым огнем. Бешеным, безумным. Сыновья мои – в него. А я от матери хладнокровие змеиное унаследовал.
И вот теперь, находясь в пустой квартире, куда меня не приглашали, в квартире малознакомой, по сути своей, но очень интересной мне женщины, я позволяю себе расслабиться. И получаю своеобразное удовольствие от происходящего.
Смотрю в холодильник, оцениваю уровень здоровой пищи. Зелень, нежирное мясо. Молочные продукты.
Спиртного нет. Хорошо. Не люблю пьющих женщин.
Возвращаюсь в комнату, сажусь в кресло у кровати. Старательно подавляю в себе желание посмотреть, что у нее в том аккуратном белом комоде с зеркалом. Таком, где обычно белье хранят.
Потому что это уже будет не грань.
А за гранью.
Хотя, я бы хотел глянуть, какое белье она предпочитает. А то в последнюю нашу встречу как-то не успел заметить. Потом уже, после ее ухода, поднял с пола белый клочок кружева. Но там , моими стараниями, мало что осталось.
Закуриваю, особо не скрываясь.
Дарья Викторовна – дама чувствительная, сразу табак почует. Поймет, кто к ней в гости нагрянул, и будет меньше нервничать.
И разговор наладится.
В этот момент приходит мне мысль, что я все же поехал немного головой, и не стоит так врываться к женщине. Она , в принципе, вылетела-то от меня утром слегка раздраженная, и теперь может и не обрадоваться.
Даже скорее всего не обрадуется. Хотя, я знаю, как ее усмирить. Кошка бешеная. Царапучая. Кончает так, что до сих пор член ломит только от воспоминаний.
Думаю о ее муже. Это каким же надо быть мудаком, чтоб упустить такую темпераментную женщину? Надо, кстати, подробнее выяснить историю развода.
Что произошло?
Детей нет.
Может, из-за этого? Пауэрлифтер. В Москве. Не особо известный. Бои без правил. Может, просто не захотела жить с таким отморозком? Хотя… Развод два года назад. Здесь она год. Где еще год была?
Тоже лакуна.
Плохо работает моя служба безопасности. А потому что каналы официальные. А для неофициальных надо немного напрячься.
А я сегодня слишком расслаблен для этого.
Слышу , как елозит ключ в замке. Ну наконец-то!
Она заходит, и у меня перехватывает дыхание.
Она в обтягивающих штанишках и в белом спортивном лифчике. И на ее подтянутой фигурке с четко обрисованными мышцами пресса это все смотрится бесподобно.
Настолько, что я теряюсь и не нахожу ничего лучше, чем каркнуть из угла:
- Долго работаешь, Дарья Викторовна!
И еле успеваю увернуться от тяжеленной сумки, летящей мне прицельно в голову! А вот это нихуя себе!!! Это ладно, у меня реакция хорошая, пригибаюсь! Так, только немного по макушке прикладывает!
Но ведь даже не задумалась, не задержалась ни на секунду! Швырнула со всей силой! Ни тебе «здравствуйте», ни тебе «спасибо за утренний секс»!
Охереть!!!
Все это я возмущенно додумываю уже на ходу, летя к ней, не дожидаясь, пока чертовка чем-нибудь еще приложит на нервяке.
Успеваю в последний момент, потому что Дарья Викторовна – совсем не дура, и мощно рвет прямо к двери, не задерживаясь, чтоб рассмотреть результат своих действий.
Оттаскиваю назад, зажимаю рот рукой, она трепыхается.
И вот дежавю, бля!
Опять мы с ней стоим в совершенно определенном положении, опять я зажимаю ей рот, чтоб не орала и не тревожила и без того плохо спящих старушек.
И опять у меня стоит.
Да чтоб тебя, ведьма!
- Дарья Викторовна, не надо демонстраций, это всего лишь я… - хриплю ей на ухо, невольно зарываясь носом в растрепанные кудри. Пахнет вкусно…
Ммм… А ты маньяк все же, Зверев.
Зря переживал, что тебе крови отцовской не досталось. Порядочно досталось. Даже чересчур. И теперь, помноженная на материнскую хладнокровность, она дает совершенно нерегулируемый и непредсказуемый результат.
Дарья замирает, вытягивается стрункой, дышит мне в ладонь злобно. Но, вроде, орать не планирует.
Я аккуратно отпускаю руку и чуть ослабляю давление.
И она тут же вознаграждает меня жестким тычком локтя в живот и ударом головой по зубам.
Ах ты, коза блядская!
В глазах прямо искры, потому что по лицу удачно попала, так, что зубы клацнули.
Отпускаю, она тут же отскакивает в противоположную сторону комнаты, стоит там, у кровати, собранная, злая, глазищи сверкают, как у кошки дикой.
И, если б не искры в глазах, даже залюбовался бы. Но пока что фейерверк мешает!
- Ты… Вы… Какого хера? - Орет она, уже не сдерживаясь.
- А ты чего шляешься? Устал ждать, - бурчу я и топаю на кухню за льдом.
Завтра у меня встреча с журналистами. Ну надо же, бля! Ну удружила же! И опять я материться начал! Все она виновата, дрянь несдержанная!
- Какого хера вы меня тут ждете? – опять орет она, - в моей квартире?
- Она моя!
Я хлопаю дверцей холодильника с досадой, прикладываю к подбородку и носу заодно замороженный горошек.
- Не ваша! У меня – договор!
Она стоит на прежнем месте, смотрит зло, сдувает волосы со лба.
- У тебя – филькина грамота! Сейчас я вызову полицию, и тебя отсюда выставят. Хочешь?
- Попробуй, - шипит она, оскаливаясь злобно, - сразу огласка будет на весь город! Хочешь?
Уела, коза.
Стою, смотрю на нее в бешенстве.
Ну вот как, скажите мне, как можно быть такой бесячей и такой сексуальной?
Она без майки, грудь так и рвется в простеньком белье, вся точеная, красивая такая! И как у меня в моем состоянии может встать?
Загадка, бля.
И матерюсь еще.
Никакого, бля, контроля!
- Итак, возвращаемся к первому вопросу, - чеканит она, чувствуя превосходство, - что вы здесь забыли?
