И он прав, гад такой самодовольный.
Я смотрю.
Не хочу, но смотрю.
- Да, надменные. Властные. Мудаки.
- Вот как?
Он натягивает рубашку, застёгивает пуговицы на груди. Я смотрю. Ничего не могу с собой поделать. В животе ноет. Тянет. Отсроченный кайф.
- А почему тогда кончаешь? А?
- А ты уверен, что ты этому причина?
Пальцы останавливаются, взгляд темнеет.
- Знаешь… Неумение признавать свои желания – прямой путь к разрушению личности. Но это же не твоё, так?
- Глубокая мысль. Какие у нас чиновники, оказывается, философы! Вот потому и страна в жопе.
- Дарья Викторовна, мне пора на работу, кофе, я так понимаю, мне не светит? – сворачивает он разговор.
Я смотрю с удовлетворением. Зацепила. И это хорошо. Не все ж ему?
- Так вы сами себе сварили уже, господин Зверев. Угощайтесь и уходите. А я еще посплю.
- А вам разве не на работу?
- Нет, я уволилась.
- Что так?
- Нуууу… Единственный плюс этой квартиры был в том, что она находилась близко к работе. Поменяю работу – поменяю квартиру.
Он подходит близко к кровати, неожиданно наклоняется и подхватывает меня за плечи, поднимает к себе. Смотрит в глаза, словно что-то там найти пытается.
- Оставайтесь здесь, Дарья Викторовна. Я погорячился.
И, пока я медленно охреневаю от его слов, подтаскивает ближе и запечатывает рот глубоким жадным поцелуем. Я машинально отвечаю, чувствуя, как тело становится мягким и податливым в его лапах.
Он увлекается, вылизывает мне рот жестко и настойчиво, показывая свою власть надо мной. Которую можно и не показывать. Это и так очевидно, чего стараться?
Наконец, Зверев с видимым сожалением отрывается от меня, тяжело дышит, разглядывает мое запрокинутое лицо.
- Вечером заеду, - коротко информирует и, подхватив пиджак, выходит прочь из квартиры.
Я смотрю ему вслед, пялюсь в темный коридор, пока не начинает выкипать кофе на плите.
Сюрприз.
Дополнительная информация по Дарье мне приходит вечером того же дня.
Я читаю, смотрю многочисленные фото ее из бывшей спортивной и семейной жизни. Медалистка, чемпионка. Красивая. Выступление на чемпионате России. Порхает, как бабочка. Булавы вверх кидает.
Сокровище просто.
Крупный план на награждении. Огромные глаза, дополнительно увеличенные косметикой. Юное взволнованное лицо. Восторженное выражение. Куда все это ушло? Почему сейчас только настороженность? И даже… Страх?
Это я на нее так влияю, что ли?
Так, вроде, уже и нет.
Согласен, в самом начале … Ну, не с того начались отношения, в общем. Не с того. Но я исправился же. И потом – тоже. И сегодня всю ночь. Ей понравилось.
Зачем брыкаться? Непонятно.
Просматриваю данные, морщусь. Не сходится. Многое не сходится!
Во-первых, нет нормальных данных о причинах развода. Только то, что разошлись по суду. Почему?
Детей не было… Общее имущество делили? Не похоже.
Разве что , бывший квартиру в Москве забрал…
А была квартира?
Она – коренная москвичка.
Просматриваю родственников.
Мать. Второй раз замужем. Двое детей в новом браке.
Понятно.
У матери муж – гражданин Белоруссии. Разнорабочий.
Мать – бухгалтер в небольшой оошке.
Про отца ничего не известно. Прочерк.
В принципе, уже по одному этому можно составить картину.
Девочка с подросткового возраста в спорте, постоянно на сборах, в школе олимпийского резерва.
Спортивные лагеря и прочие прелести спортивного не-детства.
Мать второй раз вышла замуж, родила и радостно отправила дочку в свободное плавание, едва той восемнадцать исполнилось.
Судя по всему, прямо в руки первого мужа.
А кто у нас муж?
Кроме того, что пауэрлифтер? И участник боев без правил?
Какое-то время разглядываю здоровенного парня, с фигурно вылепленными мышцами, расписанными татуировками. Красиво, ничего не скажешь. Жеребец. Девки текут.
И на десять лет старше Дарьи. Не мой ровесник, конечно, но уже давно не юноша трепетный.
И, когда Дашу замуж брал, тоже юношей уже не был.
Захожу по предоставленным ссылкам, изучаю.
Фото, видео. Бои. Запись уроков по правильному поднятию штанги. Реклама спортивного питания.
Мужик ведет активный образ жизни. И нигде не сказано, что был женат. Причем, недавно, всего два года назад.
Странно.
Учитывая Дарьины регалии, для него нехилая реклама была бы. Почему нет? Она не дала разрешение?
Чувствую, что здесь надо копнуть.
У нее спрашивать – не вариант. С ее настороженностью и норовистостью дикой лошадки, фыркнет и пошлет. Лови ее потом опять, усмиряй…
Набираю безопасника:
- Ваня, а что ты мне прислал опять?
- Информацию, как вы и…
- Иван… Это я и сам мог в интернете за полчаса нарыть, - спокойно прерываю блеяние, - только тогда непонятно, за что я тебе плачу.
- Ну так нет за ней ничего, Роман Дмитриевич! Никакого криминала!
- А я про криминал не говорил ничего. Повторяю еще раз, информация про причины развода, не из интернета, черт тебя дери! У нее есть или были знакомые там, друзья… Мне тебя учить? Далее. Так и нет информации о ее жизни в прошлом году. Сразу после развода. Где она жила? Чем занималась? Ваня, ты теряешь хватку. Раньше такого не было. Зря я тебя на оклад принял. За процент ты шустрее и качественнее работал.
- Ромааан Дмитриевич…
- Сколько тебе еще нужно времени?
- Ну… Придется в Москву сгонять…
- Два дня.
- Да вы что, Роман Дмитриевич! Да я только на дорогу потрачу день!
- Так у тебя еще целый день будет, Вань.
Кладу трубку.
Хороший был безопасник. Пока сидел на проценте и работал на директора строительной фирмы.
А теперь мы – госслужащие. И сидим на окладе. И премии. Вот премии и лишу, если второй раз лажанет.
Смотрю на город. Осень. Красивая она у нас здесь, пышная такая.
Темнеет только рано.
Надо выдвигаться к Дарье Викторовне.
