Но зато понятным становится то, что Дарья забрала заявление. И что делу не был дан ход.
И, в принципе, вполне понятно, почему укатила как можно дальше от звезднопогонной семейки.
Непонятно только одно, что мне с этим всем делать?
Как быть?
Очень сильно хочется сорваться и самостоятельно проследить, чтоб бешеной твари отвесили пиздюлей. По полной. Сообразно совершенному. И, очень возможно, и сейчас совершаемому! Такие твари обычно не останавливаются!
И в то же время… Говорить ли Дарье, что я знаю про ее ситуацию? Она может опасаться преследования. А я могу дать гарантию безопасности. Эта тварь точно до нее не доберется теперь.
Но вот как? Она – дама своеобразная. Может и обидеться, что сую нос не туда.
Черт!
Балет марлезонский, чтоб его!
Тут к подъезду подъезжает черный кроссовер с хищными формами, и оттуда выпархивает Дарья Викторовна!
Я отбрасываю сигарету и иду выяснять ситуацию.
Потому что кроссовер за шесть миллионов явно не может быть такси.
А , значит, мне просто необходимо познакомиться с его водителем.
Под защитой.
Дарья.
Сначала я хочу что-то сказать. Но тут же понимаю, что невероятно глупо в этой ситуации. Это будет выглядеть как оправдание. А мне не в чем оправдываться.
Если господин Властный мудак изволит что-то себе придумать, то это его проблемы.
Конечно, не особенно выигрышно в моей ситуации внезапно вставать в позу, причем , не в ту, что желает видеть Зверев.
Но я как-то пообещала себе, что больше ни под одного мужика не прогнусь без моего на то желания.
И здесь, несмотря на опасность остаться без работы, принимаю решение не встревать. Хочется Зверю повыделываться - его проблемы. Не думаю, что Илья – такой уж легкий противник.
Хотя, Саша тоже казался довольно крепким… Секундной вспышкой приятное воспоминание его одуревших глаз внизу лестницы.
Ух! Прямо сердце греет!
Зверев приближается, прикуривает на ходу, в падающих осенних сумерках огонек зажигалки на мгновение освещает его лицо, прищуренные острые глаза, тяжелый внимательный взгляд. И я неожиданно ощущаю тяжесть в ногах. Слабость какую-то феерическую перед этим мужчиной.
Настороженно прислушиваюсь к себе, удивляюсь. Такое впервые со мной. С бывшим мужем не случалось.
И это тревожный признак. Странный.
- Добрый день, Роман Дмитриевич, - неожиданно подает голос Илья и выходит из машины.
Если Зверев и удивлен этой инициативе, то никак не высказывает. Пожимает протянутую руку, кивает.
- Какими судьбами здесь, Илья?
- Да вот, тренера своего подбросил до дома.
- Вот как? – Зверев переводит на меня взгляд, - с каких это пор у вас женщины работают?
- Решили попробовать, давно зрело, а тут Дарья позвонила. На ловца, как говорится…
- Ну-ну… - он опять смотрит на меня, курит, выдыхает дым, - а как Боец разрешил?
- С трудом, - смеется Илья, тоже переводит на меня взгляд и тактично не уточняет, знакомы ли мы со Зверевым.
Ежу понятно, что знакомы. Таким плотоядным взглядом на незнакомых баб только маньяки смотрят. А Зверев вроде к этой категории не относится. Хотя, по первому обманчивому впечатлению…
Ну да ладно, чего вспоминать.
Гораздо обидней, что мужчины, вообще не тушуясь, разговаривают так, словно меня нет рядом. Ну, или я так, нечто неодушевленное.
По крайней мере, Зверев именно так себя и ведет.
А Илья просто растерян, судя по всему, не знает, как реагировать, не поймет, кто я по статусу. В итоге решает не развивать диалог, кивает мне:
- Жду тебя завтра, Дарья, к одиннадцати.
- Договорились, Илья. Доброй ночи.
- И тебе, Дарья…
Он еще раз задумчиво оглядывает меня, затем разворачивается, прощается со Зверевым, напоминает про какие-то занятия, садится в машину и уезжает.
Я за это время успеваю развернуться и дойти до подъезда. Спокойно и с достоинством.
Не показывая даже выражением лица, насколько мне неприятно было то, что сейчас произошло.
Иду, опять-таки не понимая, хочу я, чтоб Зверев меня остановил, или нет?
Наверно, нет.
Надоело, честное слово. Надо же хоть какую-то гордость иметь.
Достаю ключи от домофона, и в этот момент на мою ладонь ложится тяжелая зверевская лапища.
Сжимает, не больно, но горячо.
И я понимаю, что, на самом деле, очень хотела, чтоб остановил. Глупая, глупая Даша.
Очень глупая.
- Далеко собралась, Дарья Викторовна?
Его голос, спокойный, дружелюбный, чуть ироничный. Сексуальный. Ловлю себя на том, что ужасно хочется… Что?
Залепить пощечину за эту иронию?
Царапнуть по щеке за спокойствие?
Прижаться к губам, вобрать в себя вкус табака, острее чувствуя этот сквозящий в каждом звуке секс? Обещание секса? Уверенность в том, что он будет? Мужскую такую, определяющую.
Хочется сопротивляться этому.
По-детски, глупо, просто из подросткового принципа.
И потому я разворачиваюсь и смотрю в его глаза.
Твердо.
Как взрослая, знающая, чего хочет от этой жизни, женщина.
- Домой. А у вас есть встречные предложения, господин Зверев?
- Так. Парочка. – Он опять усмехается, и я опять готова за эту усмешку его последовательно ударить, поцарапать до крови и поцеловать.
Ну вот кто скажет, что со мной? ПМС, которого никогда не было? Или голова , наконец-то, поехала, чего я подспудно боялась с тех самых пор, как провела несколько веселых месяцев в психиатричке на принудительном лечении?
С чего этот раздрай? Эти дикие перепады настроения и состояния?
- Слушаю.
Киваю достаточно холодно, смотрю спокойно.
Но он меня читает , как книгу, легко и непринужденно.
Делает шаг, прижимает к полотну двери. Аккуратно, но сильно. Не вырвешься, даже если бы и хотела.
Хорошо, что я не хочу. Смотрю в его глаза, с резкими мимическими морщинами в уголках, и дыхание не могу отпустить. И, кажется, сердце не бьется.
- Знаешь… - Он задумчиво оглядывает мое запрокинутое лицо, останавливается на губах, и такое ощущение, что словно прикидывает что-то. Решает для себя. – Я хотел бы… Ну, я много чего хотел бы, конечно, но это может подождать… Недолго. Прогуляемся?
