Я механически помотала головой. Вычислить примерный срок своего положения мне было совсем нетрудно. И все же я уточнила:
— Сколько недель?
— Примерно три.
Перед глазами вспышкой возникло строгое лицо с льдисто-голубыми глазами. Сомнений не было — этот ребенок именно от него. Тем более, что до того акта отчаяния в туалете у меня неделю не было близости с мужем.
— Вас что-то беспокоит? — проницательно поинтересовалась врач, мягко глядя на меня поверх очков.
О, если бы она только знала, сколь многое! Начиная с вопроса о том, как так вышло, что я столько лет лечила бесплодие и не могла забеременеть от своего мужа, а теперь внезапно оказалась в положении после случайного акта с незнакомцем, и заканчивая извечным — что мне теперь делать?
— Я не понимаю, как это возможно, — проговорила размеренно, пытаясь уложить в голове разрозненные мысли в какое-то подобие порядка. — Мне столько лет ничего не помогало…
Дарья Викторовна поправила очки и, выпрямившись, с такой же размеренностью ответила:
— Причины могут быть самые разные. Например, абсолютно банальные — психологические. Вы ведь делали перерыв в лечении? Возможно, вам просто помогла эта передышка. Вы перестали циклиться на проблеме, организм расслабился и все произошло само собой…
— Я не перестала, — проговорила с горечью. — Никогда не переставала…
— Ясно, — кивнула врач. — Тогда… возможно ли, что вы сменили полового партнера?
Она коснулась темы, которая тревожила меня саму. Но признаться в том, о чем пыталась забыть, у меня просто не поворачивался язык.
Так и не дождавшись от меня ответа и верно истолковав мое молчание как нежелание говорить об этом, врач продолжила сама:
— Тут возможны два варианта. Например, что проблема не в вас, а в муже. Проходил ли он все обследования? Некоторые мужчины отказываются делать это, считая подобное для себя оскорбительным…
— Проходил, — коротко откликнулась я.
Кроме того, против бесплодия Артема весьма ясно свидетельствовало наличие у него внебрачного ребенка.
— Тогда второй вариант — несовместимость партнеров. Вы были у врача-генетика?
Я отрицательно помотала головой.
— Что ж… — оживленно проговорила Дарья Викторовна. — В любом случае, сейчас вы в положении и это самое главное.
Она встала со своего места, сделав мне знак, что я могу одеваться, и села за свой компьютер. Я присоединилась к ней спустя пару минут, присев на стул напротив.
— На узи нам с вами в любом случае надо сходить, — проговорила врач. — Просто для того, чтобы убедиться, что все протекает, как надо.
Все так же, не говоря ни слова, я кивнула. Закончив заполнять электронную карту, Дарья Викторовна проговорила:
— Хочу вас предупредить. Если вдруг этот ребенок… не совсем желанный, я бы советовала много раз подумать, прежде, чем что-то сделать.
Она не сказала этого вслух, но я и так поняла, что имелось в виду. И какие последствия для меня будет иметь решение о прерывании беременности.
Договорившись с врачом о дате узи, я вышла из клиники, двигаясь, будто в трансе. Но едва стоило оказаться на улице, как в лицо ударил холодный ветер с примесью дождя и это мгновенно меня отрезвило. Зябко заложив руки в карманы плаща, я двинулась вперед по улице безо всякой цели относительно того, куда иду. Возвращаться домой сейчас не хотелось. Свежий, хоть и стылый воздух спасительным образом прояснял мысли, а подумать мне следовало о многом.
Итак, первый и неоспоримый факт был таков: отцом моего ребенка является незнакомец из бара. Отсюда проистекал самый главный вопрос — почему же я годами не могла забеременеть от законного мужа?
Если представить, что проблема была в Артеме, а не во мне, то пришлось бы допустить, что сын Лизы — не от моего мужа. Но я не считала Орлова таким идиотом, который станет содержать ребенка, не убедившись в том, что он именно от него.
Следовательно, наиболее вероятной причиной того, что у нас с Артемом не было детей, являлась наша генетическая несовместимость. Но как это было возможно, что ни один из тех врачей, через которых я прошла, не предположил подобного варианта? Почему меня столько лет лечили от того, чего не было?..
Мысль, от которой я старательно отмахивалась, снова упрямо постучала в голову. Всех этих врачей находил Артем. Лучших специалистов, как он говорил. Так могло ли быть такое, что муж знал о том, что проблема вовсе не во мне?..
Это предположение казалось диким и предательским по отношению к Артему. Вспомнилось, как он утешал меня после каждой новой неудачи. Так искренне, так отчаянно переживал со мной вместе…
Неужели это тоже было притворством, еще одной его тайной? Неужели он умышленно заставил меня пройти через ад — психологически и физически?..
Это не укладывалось в голове. Это было против всякой логики…
И, тем не менее, где-то во всем этом крылась истина. Единственная верная ниточка, по которой можно было найти выход из лабиринта лжи, где я бродила сейчас, как слепая. И мне, возможно, стоило перестать пытаться перетерпеть весь этот ад, в который превратилась моя жизнь. Возможно, пришло время нырнуть прямиком в эти темные глубины и найти там ответы на свои вопросы.
И часть из них мне могла дать Лиза.
Я вдруг резко остановилась, встав на месте, как вкопанная. Господи, да о чем я вообще думаю? Какого черта меня волнуют все эти люди, когда есть куда более важные вещи, о которых сейчас следовало подумать? Когда случилось наконец то, на что я уже и не надеялась?
Рука сама по себе потянулась к пока еще плоскому животу. Неужели это правда? Неужели во мне действительно зародилась жизнь? Неужели я смогу родить ребенка? Это казалось настоящим чудом. Невозможным, но таким желанным.
И неважно, кто был его отцом. Важно, что этот ребенок — мой. Мой и только мой!
Мне вдруг до боли захотелось ощутить, как он толкается. Почувствовать его внутри, чтобы ясно осознать — это не сон, не игра моего воображения. Поверить окончательно, что стану наконец мамой…
Господи! Я стану мамой!
* * *
Я проснулась рано утром, инстинктивно прижимая руку к животу. Не могла бы сказать, что именно мне снилось, но по пробуждении испытала чувство непонятной, иррациональной тревоги и какой-то неясной, но близкой опасности.
Воспоминания о визите к врачу накануне лениво заворочались в голове. До сих пор было трудно поверить, что это правда. Что я действительно беременна. Что смогу родить долгожданного ребенка…
Вместе с этим осознанием в голову полезли и неприятные вопросы без ответов. Я зло встряхнулась, отгоняя их прочь. Совсем не хотелось думать сейчас о том, что не приносило ничего, кроме боли. Главное, на чем я должна была теперь сосредоточиться — это на своем ребенке. Все прочее стало вторично, потеряло былое значение.
