— Я никому не говорил, что он настоящий.
— Я понимаю, но на картинке он очень на себя похож. А что, если тебя спросят, как ты его так хорошо нарисовал?
— Уже спросили. Я сказал, что выдумал его. Он — монстр.
— Так, хорошо, но... думаешь, президент рисует картинки арсеналов ядерного оружия? — Тоби чувствовал, что логика его аргумента ускользает от сына. — Просто не рисуй больше Оуэна, хорошо?
— Хорошо.
— Но картинку мы ему покажем. Ему понравится.
* * *
— Будь аккуратен. Очень аккуратен.
Спустя месяц — и десять посещений — они в очередной раз пришли к Оуэну. Монстр стоял, закованный в цепях, с руками по швам и слегка опущенной головой, словно говоря: «Я покорное и безобидное существо».
Пока Гэррет стоял поодаль в нескольких футах, Тоби приблизился к Оуэну и погладил его по шерсти.
— Хороший мальчик. Самый лучший дружище. Всем будет приятно. Никакой крови. Все спокойны и довольны?
Да.
— Еще раз — ты хороший мальчик, да?
— Ты обращаешься с ним как с собакой, — сказал Гэррет.
— Я проявляю осмотрительность.
— Все равно ему это не нравится. Он же не собака.
— Ну да, а еще у него клыки и когти гораздо больше, чем у собаки, и, как твой отец, я имею право чрезмерно тебя опекать. Надень маску.
— Глупость какая-то.
— Маска.
— Да, сэр. — Гэррет надел маску, добавив ее к уже надетой форме кетчера. Конечно, доспехи были бы лучше, но если Оуэн внезапно взбрыкнет, то это поможет избежать царапин. Лучше пусть сын будет выглядеть по-дурацки, чем рисковать закончить встречу кровопролитием.
— И перчатки.
Гэррет без возражений надел толстые перчатки с набивкой.
— Хорошо. Ну пошли.
Гэррет некоторое время не шевелился, словно набираясь храбрости.
— Можешь собираться с духом, сколько понадобится.
Гэррету понадобилась пара минут. Затем он шагнул вперед, протянул руку и легонько коснулся Оуэна указательным пальцем.
— Полегче, — предупредил Тоби Оуэна, хоть тот и не шевельнулся.
Гэррет подошел чуть ближе, затем принялся гладить руку Оуэна. Монстр послушно стоял.
— Круто? — спросил Тоби.
— Да, но не в перчатках.
— Хорошо, можешь снять перчатки. Но только их.
Гэррет стянул перчатки и засунул их обратно в карман. Он пробежался пальцами по шерсти Оуэна.
— У него вши.
— Ага, знаю.
— Его надо помыть.
— Тебе монстр нужен или пудель?
— Монстр.
— Еще у него вся шерсть в колтунах. Я не расчесываю его, как раньше.
— А я могу?
— Не сегодня. Но когда-нибудь сможешь.
— Он мне нравится.
— И мне тоже. Ну хорошо. Пока достаточно.
Когда Гэррет отошел, Оуэн показал знаками: друг.
— Он сказал, что ты его друг, — сообщил Тоби.
Гэррет улыбнулся и показал знак «друг» в ответ.
* * *
— Почему мы не можем пойти к нему в гости? — спросил Гэррет.
— Ты знаешь, что означает «вызывать подозрения»?
Гэррет обдумал это.
— Это означает, что люди думают, будто ты делаешь что-то плохое?
— Примерно так. Если мы будем ходить слишком часто, мама будет задаваться вопросом, что мы затеяли, и тогда велика вероятность, что она узнает про Оуэна. Понимаешь, о чем я?
— Угу.
Гэррет выглядел расстроенным.
— Если бы я мог, я бы проводил с Оуэном весь день. Черт, да я бы перевез его к нам и выделил ему комнату. Но раз мы этого не можем, то нам нужно быть осторожными.
— Хорошо.
Тоби вынужден был самому себе признаться: было не слишком педагогично советовать ребенку, как избегать подозрений со стороны родителей, когда нарушаешь правила, но и ситуацию не назовешь обычной. Не было ничего лучше, чем видеть возбуждение в глазах Гэррета, когда они шли в гости к Оуэну, поэтому он не мог допустить, чтобы Сара все узнала.
— Завтра пойдем. Обещаю.
* * *
— А Ханна может пойти с нами?
— Нет, пока ей не исполнилось восемь.
* * *
Когда они приблизились к хижине, Тоби осознал, что прошло уже больше трех месяцев с тех пор, как он приходил к Оуэну один не для того, чтобы пристегнуть цепи. Это было удивительное осознание.
— Ого, да у тебя тут след, — сказал Тоби, изучая правое запястье Оуэна. — Наверное, нужно подложить что-нибудь мягкое. Как думаешь, существуют пушистые наручники твоего размера?
Оуэн либо не понял шутки, либо посчитал ее несмешной. Тоби подозревал, что второе.
— На сегодня мы один снимем. Тебя это устроит?
Да.
* * *
Оуэн держал руку, прижав к телу, как Тоби и думал.
Было издевательством вот так вот приковывать своего лучшего друга. Конечно, Оуэну нравилось общаться с кем-то, кроме Тоби (если не считать злосчастных животных, которых он убивал ради пищи), но такие условия уже начинали утомлять. Это было жестоко, словно он каждые три-четыре дня приводил сына поглазеть на какого-нибудь циркового уродца.
Несмотря ни на что, прошло еще несколько месяцев, прежде чем Тоби успокоился настолько, что разрешил Гэррету видеться с ним без цепей.
1996 год
Никакой опасности не было.
Совсем никакой.
Оуэн был аккуратен, даже когда Гэррет начал с ним в шутку драться. Да, Тоби пришлось пару раз их окликнуть, чтобы они прекратили — ну ладно, множество раз, — когда игра в салки становилась чересчур агрессивной, но его сын был гораздо грубее, чем его монстр. Оуэн играл с ним, как играл бы дедушка — забавляясь, но не забывая, что он взрослый, а Гэррет — ребенок и что он в ответе за то, чтобы мальчик не поранился.
Гэррет любил кормить Оуэна. Он бросал попкорн, куски вяленой говядины и мармелада ему в рот, а тот показывал впечатляющие способности в ловле с гораздо большей радостью, чем с Тоби. Словно ребенок заставлял монстра чувствовать себя снова молодым.
— Нужно построить ему американские горки, —заявил Гэррет.
— Ни за что. Его, наверное, так будет тошнить, что мы весь день тут все очищать будем. — Он в шутку постучал Гэррета по голове. — Думай своей головой, парень.
— А карусель?
