– И куда подевалась та задротка, которую все мы знали? – Кейдж указала на меня пилочкой. – Думаешь, если массу скинула, на сестру станешь больше похожа?
– Кейдж! – рявкнул Айени.
– Это был перебор, – заметил Одьен.
Укололи ли меня ее слова? Конечно. Не каждый день можно услышать о себе подобное, а что самое главное – не каждый день кто-то осмеливается говорить такое в лицо.
– Сейчас расплачусь, – я прижала ладони к щекам. – Вот-вот… Слезы появятся в глазах. Подожди, Кейдж… Вот прямо сейчас! – я повернулась к ней. – Смотри, как я рыдаю! – я засмеялась и показала оторве средний палец.
– Девочки, не ссорьтесь, – отшутилась Роуз.
В груди что-то закололо. Рана. Рана на груди, которую я получила вчера, и которую вроде бы залечила, начала ныть. Я прижала к ней ладонь. Что-то было не так. Со мной что-то было не так.
– Мало тебя на нашу голову, – заныла Кейдж. – Еще и твою прихлебалу теперь возить!
– Заткнись, Кейдж! – повысил тон Айени.
– Останови машину, – тихо попросила я, чувствуя, что мне становится плохо.
– Не обращай внимания, – ответил Айени. – Мы все рады тебя подвезти, и Кейдж тоже, – он улыбнулся, – только ей в лом в этом признаться. Да, Кейдж?
– Останови машину, – повторила я, задерживая дыхание.
– Мэйю! – Роуз обернулась ко мне. – Все в порядке! Не обращай на Кейдж внимания!
– Да останови ты эту чертову машину!!! – во все горло закричала я, и Айени ударил по тормозам.
Я схватила рюкзак и вышла наружу.
– Спасибо, что подвезли! – со всей силы хлопнув дверью, я развернулась и направилась обратно к дому.
– Мэйю, не дури! – услышала я крик Айени позади. – Школа в другой стороне! Поехали!
Я дышала и боль в груди распространялась по всему телу. Главное, не оборачиваться сейчас.
– Мэйю! – звала меня Роуз.
Я ускорила шаг и перешла на бег. Машина рванула с места, а я продолжала бежать. Свернув за угол, я прыгнула во второе измерение. Кто-то пробил мою грудь лезвием ножа насквозь, и я стремительно теряла Поток.
Люди замерли в своих домах и машинах. Их светящиеся фигуры могли стать источником Потока для меня. И я любого из них могла прикончить, просто потому, что если присосусь, уже не смогу остановиться. Я обрушила лезвие ножа. Оно растворилось, а зияющая дыра в груди осталась. Ноги перестали слушаться. Я рухнула на колени. Дерек должен почувствовать, что мне плохо. Должен понять, что со мной что-то не так.
Прыгнула в третье. Там туман. Он всегда там. В этом измерении не бывает случайный гостей. Только райоты, палачи и их хранители. В тумане материи я увидела полупрозрачную фигуру. Вот он – мой палач.
– Кто ты такой? – прокричала я ему.
– Спроси у своего дружка! – засмеялся он и метнул в меня ножи.
Их было слишком много. Они летели сплошной стеной, рассекая туман, словно стрелы лучников. Я выставила щит. И они пробили его. Я прыгнула в четвертое измерение и создала карман, чтобы спрятаться.
– Я все равно тебя найду! – смеялся палач. – И заберу твой Исток. Ну? Где же ты?
Я собрала остатки сил и материализовала иглу. Тонкую, едва заметную глазу. Нужно подпустить его поближе, чтобы нанести удар в сердце. Звук его шагов, словно падающие капли из крана. Кап. Кап. Кап. Черт, а я ведь так мало пожила? Кап. Я развернула карман и оказалась прямо перед ним – моим палачом. Он вставил мне в грудь клинок, а я в его грудь погрузила иглу.
– Ловкая, – прошептал палач и повернул во мне лезвие.
Его Исток был прямо передо мной. Выдрать бы его из Потока оболочки, будто сорняк из земли. Мне не говорили, что такое возможно. Этому меня никто не учил. Я просто протянула руку к Истоку палача, сжала пальцы и рванула Исток на себя.
Палач закричал и стал растворяться. А я рухнула вниз. Падение как будто с четвертого этажа. Третий уровень, второй и с грохотом на первый. Я упала на асфальт, продолжая сжимать в руке Исток какого-то палача, который хотел меня убить. Я не видела этого Истока, просто знала, что все еще держу его в руке. Сил прыгнуть назад, во второе измерение, не осталось. Использование чужого Истока – смертоубийственная статья. Но я все равно умру. Либо здесь и сейчас, либо позже, после допроса… Сейчас или позже?
И я просто расслабилась, позволяя своему телу сделать все за меня. Пальцы разжались сами собой, и я провалилась во тьму.
Глава 4
Очнулась в больнице. Грудь все еще болела. Я прижала к ней руку и медленно выдохнула.
– Все, что ты должна была сделать – это убежать и дождаться меня! – обрушился на меня гневный вопль Дерека.
– Сил убегать не было, – ответила я и присела в кровати.
Заглянула под рубашку. На коже прямо над грудью красовался огромный ярко-красный рубец. Это могло значить только одно – на оболочке рубец был еще больше.
– Как ты его убила? – Дерек подошел ко мне и остановился рядом.
– Вырвала из его оболочки Исток.
– Что?
– Вырвала из его оболочки Исток, – повторила я.
– Протянула руку и вырвала Исток? – казалось, Дерек мне не верил.
– Да, – я внимательно на него смотрела.
– Ты вставила ему нож в сердце и повернула рукоять. Так, как я тебя учил, – Дерек наклонился ко мне и прошептал, – и, если заикнешься о том, что способна выдрать Исток из оболочки палача, нам всем конец. Ты понимаешь, что ни один низший палач на это не способен?
Я смотрела на Дерека, и его лицо медленно расплывалось перед моими глазами.
– Я использовала нож, – повторила словно из-за бытия и вырубилась.
***
Когда проснулась, за окном было темно. Кажется, между ног у меня стояла трубка. Она саднила и было неприятно.
– Привет!
Я повернула голову и взглянула на Альфреда.
– Твоя мама пошла за кофе. Дерек уехал перед самым приездом твоих родителей, поэтому они не встретились. К тебе прорывалась сестра в компании своих дружков-Ригардов, но твоя мама выставила всех и отправила их по домам.
– Что ты сказал моим родителям? – простонала я.
– Физическое перенапряжение. Ты слишком много бегаешь и забываешь есть. Поэтому потеряла сознание посреди улицы, и случайные прохожие вызвали скорую. Ничего серьезного. Завтра тебя выпишут.
– Когда меня допросят?
– В этом нет необходимости. Дерек уже все рассказал.
– Вы установили, кто это был?
– Да, – Альфред кивнул. – Один из низших палачей. Если бы вам с Дереком удалось взять его живым, возможно, мы бы раскрыли очередную группировку, работающую на черный рынок Жатвы.
