– В чем вы нас обвиняете? – произнес Айени.
– Я думаю, что Пастырем сети округа Т. является ваш отец – Джейсон Ригард. А вся комедия, разыгранная вокруг Ригардов и сети, поставлена тем, кто об этом знает. Тем, – я посмотрела на Алексея, – кто работает на Пастыря сети-конкурента – Григория Носова. И родителей моих сдали вы, Алексей. А сдали вы их потому, что, работая в поле, они вычислили имена Пастыря восточных конкурентов и высокопоставленного агента бюро, который на этого Пастыря работал. Они вычислили Григория Носова и вас, Алексей.
– Это полный бред, – не выдержал Одьен. – Все, что вы говорите, точнее, в чем обвиняете моего отца – полнейший бред!
– Подожди, – Алексей указал на Одьена рукой. – Что заставило Ригардов уехать и что ты нашла в деле об убийстве Дженни Стэн?
– С убийством Дженни Стэн все оказалось очень просто. Ригарды держали сеть в округе В., в которую входили многие из местных шишек округа. Когда их старший сын нашел свою Aisori, они струхнули, потому что шишки их предупредили: пару архангелов поставит на учет центральное контрольное бюро и в город приедут агенты, чтобы начать обучение новых архангелов. И агенты эти будут работать в том числе с семьями этих архангелов, проверяя подноготную и собирая информацию, чтобы отсечь все возможные связи с противозаконной деятельностью. Такого «подарка» для Пастыря сети было бы достаточно для того, чтобы похоронить весь бизнес. Думаю, Джейсон попросил старшего сына порвать отношения с Дженни Стэн, но сын не послушался. И тогда девушку убили. Только Дерек Ригард дураком не был. Наверняка, отношения со старшим сыном у родителей испортились. И убийство Дженни Стэн не решило всех проблем. В местную сеть внедрили агентов бюро, а их связным были вы. Что нарыли агенты, раз их рассекретили и убили? И что заставило Ригардов, в конце концов, уехать из города? Вы ответы знаете. И что стало с Ником Уэсли – сыном погибших агентов – тоже знаете. И должны на эти вопросы ответить, ведь вы были связным для всех агентов в Л. А теперь про город Р. Здесь у Ригардов тоже были связи на самых верхах. Сеть при связях и деньгах быстро строится. А тут новая засада. Открываем дело Мэйю Соммервиль. Заказали Мэйю быстро. Заказчика не нашли, а исполнителей зачистили. Все бы ничего, но повод избавиться от Мэйю Соммервиль был тем же, что и мотив убийства Дженни Стэн. Кто помешал? Дерек Ригард. Уж не знаю, пригрозил ли он отцу разоблачением, но Мэйю выжила. И после смерти Дерека Ригарда ее оставили в покое. Почему? Потому что рот на замке держала и сторонилась Айени Ригарда. Ну а еще, наверное, потому, что Дерек Ригард догадался купить амнистию на имя Мэйю Соммервиль у представителей сети собственного отца.
– Твою мать, – произнесла Мэйю.
– Неужели ты думаешь, – произнес Уоррен и повернулся к ней, – что Альфред – убийца сотен людей, просто так пощадил тебя? Ты в это веришь? Я – нет. Единственной причиной спасти тебя, единственной причиной оставить тебя в покое со стороны Анданио Отти могла стать только подписанная амнистия от имени сети. Чтобы ты понимала, нарушение амнистии сетью в криминальном мире карается очень жестоко. Это потеря лица, это убытки, это недоверие со стороны своего собственного персонала. Амнистия – не просто документ. Копия амнистии рассылается во все представительства сети, рассылается всем союзникам и партнерам. Она стоит баснословных денег. И за год до смерти Дерек Ригард снял со своего счета шестизначную сумму и обналичил ее. Где эти деньги, Мэйю? Почему о них никто из Ригардов-старших не упоминает? Почему не спрашивают о них у тебя?
– Я не верю, – она покачала головой.
– Верить не надо, – произнесла я. – Ты уже поняла, что в больнице на тебя напали для того, чтобы «пригласить» в Р. и устранить вместе с остальными Ригардами. Ты – связанный с семьей Пастыря палач. Ты в деле, так сказать. Убив тебя на территории сети, провокатор представит убийство, как нарушение сетью амнистии.
– Тогда зачем им нас убивать на дороге? – спросил Айни. – Если на Мэйю подписана амнистия, а я – сын Пастыря, зачем нас убивать?
– А разве вас убили? – я улыбнулась. – Архангелов убить непросто, хотя и возможно. Напомню, что группа Алексея уже прибыла в город. И проблемы у сети уже начались. Как ловко один мелкий палач заключил с вами перемирие. Об этом не подумали? Откуда у него полномочия совершать такие сделки? Вас припугнули, чтобы вы угомонились, засели в каком-нибудь доме и не вылезали оттуда. А для пущего эффекта послали Альфреда мосты навести и подсказать, что пора уезжать отсюда.
– Отец не стал бы так рисковать, – заявил Айени. – Он бы не стал рисковать мной!
– А где был риск? – я обратилась к нему. – Рисковал палач, которого к вам отправили. Ну, а если бы что-то пошло не так, вам бы всегда помогли, как помогли Мэйю семь лет назад.
– Ну вот, – хлопнул в ладоши Алексей, – а ты жалуешься, что опыта недостаточно. Видишь, как быстро дело раскрутила?
– Четыре года на это ушло, – ответила я.
– Только перемудрила немного, – Алексей прищурился, – не для того, в общем, яму вырыла.
– Интересно послушать, как вы будете выкручиваться.
– Ты тоже подозреваешь меня в связи с восточной группой? – спросил Алексей у Уоррена.
– Без доказательств мои подозрения ничего не стоят.
– Но имя Пастыря сети округа Т. ты определенно знаешь.
– Джейсон Ригард, – ответил Уоррен.
– Нет, – покачала головой Одьен. – Нет!
Мебель вокруг нас затряслась.
– Ты знаешь историю своей приемной сестры Кейдж? – спросил его Алексей.
– Знаю! – гаркнул Одьен.
– Думаю, ты не всю историю знаешь, – ответил он. – К Кейдж Оусен еще в приюте вопросы от агентов центрального контрольного бюро возникли. Девочка была секс-рабыней одного из Пастырей рынка рабовладельцев. А ваш дед, – Алексей посмотрел на Одьена и Айени, – был хранителем Пастыря и проходил по тому же делу в качестве обвиняемого, за что, собственно, его и казнили. Только перед казнью отец попросил сына забрать девчонку, которую насиловал, из приюта. И сын выполнил волю отца. А за девчонкой вереницей потянулись агенты бюро. И присмотрелись к городу Л. округа В., в котором убили девочку Дженни Стэн и двух агентов, которых раскрыли. Подозрения, что Пастырем сети в Л. является Джейсон Ригард, были уже тогда. Но подозрения без доказательств – ничто. В Л. в то время работал новый агент бюро, однако, за годы внедрения он так и не вышел на Пастыря. Джейсон Ригард после неприятностей с Кейдж Оусен быстро переехал в Р. и выбыл из списка подозреваемых. Да, он мог продать свой бизнес другому Пастырю, но без доказательств – это пустые домыслы. А потом началось Восстание послушников и агент бюро в Л. погиб. Операцию свернули. Сверка фотографии Ника Уэсли, Полли, ничего не даст. Мы забрали ребенка из Л., когда его родителей-агентов убили. Но пацан погиб во время Восстания. А теперь поговорим о ваших с Уорреном ошибках, – Алексей сложил руки на груди. – Пять лет назад при поддержке фонда Григория Носова центральное контрольное бюро запустило программу «Жатва». Цель программы – поиск и внедрение в крупные сети черной Жатвы агентов бюро, выявление Пастырей сетей и их зачистка. По сути, ничего нового в этой программе не было. Такие же операции мы проводили и прежде, только на этот раз спонсором выступило частное лицо. Первыми жертвами программы стали твои родители, Полли. Их убийство было посланием для меня. Мой стиль казни – разрыв аневризмы брюшной аорты. Я до сих пор сомневаюсь, что их убила сеть. Их палачи не умели так убивать. А я был руководителем программы «Жатва» и отвечал за каждого агента, отправленного в поле. Следующими жертвами стали агенты в Е., округ Д.Р. Первая война кланов. Потом были агенты в К., округ К. Затем Н., округ Г. Во всех трех эпизодах, которые ты, Полли, расследуешь, погибли агенты бюро, занятые в программе «Жатва». Теперь нас пригласили в Р. Я не знаю, кто сливает данные из бюро и мстит конкретно мне. Но я руковожу программой, в которой погибают агенты. И конечно же, найдется кто-то вроде тебя, кто подумает, что предатель – я. Что касается тебя, Алексис, – Алексей улыбнулся, – есть еще одна программа, спонсируемая Григорием Носовым. В нее попали беглые райоты и палачи, которые прошли по программе защиты свидетелей службы маршалов. Дети, которых мы спасли и обучили. Эти дети направляются в неблагополучные районы и действуют как агенты бюро. На каждого из таких детей куплена амнистия, поэтому их жизням мало что угрожает. За все нужно платить, Алексис. И за спасение – тоже. Твое родство с Григорием Носовым не дало тебе преимуществ в этой программе. Программа называется «Жертва». И ты такая же жертва нашей системы, как и все остальные. Скажу пару слов и про тебя, Мэйю, – Алексей посмотрел на нее. – Нельзя работать врачом в больнице и не попасть под наблюдение службы контроля за лицами с высшим метафизическим уровнем. Тем более, когда твое имя фигурирует в расследовании деятельности какой-то там сети в каком-то там городке Р. Таких как ты, Мэйю, на самом деле много. И все вы объедены в программе под названием «Палач». Пока вы проводите трансплантации Истоков безнадежных умирающих пациентов, чтобы спасти других умирающих пациентов, у которых еще есть шанс, к вам не возникает вопросов. Но как только вы начинаете брать за это деньги – вас устраняют. Это так называемая легализованная «Белая Жатва». В ее рамках работает и служба маршалов, в которой я тоже состою. Есть еще программы «Райот», «Хранитель», «Послушник» и даже «Архангел», в которую вы, кстати, уже попали. Полли в ней давно, – он улыбнулся мне. – С самого рождения. Да, когда-то архангелов убивали. Но потом все изменилось. Появился человек, который все изменил. Создание центрального контрольного бюро спасло жизни сотен и тысяч архангелов. Появилась служба, которая обучала архангелов и создала из них элиту из элит. Ты принадлежишь к этой элите. Я к ней принадлежу. И если бы не человек, который изобрел эту систему, мы с тобой, рожденные архангелами, были бы уже мертвы. И с какой легкостью ты обвинила этого человека, нашего Отца-Основателя, в предательстве?
