– Ты знала столько лет, – произнесла Гоаре, – и молчала об этом? Не рассказала мне? Мне?!
– Я бы молчала и дальше, если бы потребовалось.
– А со мной ты спала ради того, чтобы его обличить? – упавшим голосом спросила Гоаре.
– Милая, – вздохнула Кейдж, – не стоит сомневаться в том, что я тебя люблю. Просто жизнь сложилась так, что с твоей помощью я нашла способ ему отомстить.
– Он что-нибудь с тобой делал? – прошептала Доа.
– Нет, мама. Отец, в отличие от дедушки, получал удовольствие от зарабатывания денег, а не от насилия над детьми. Но дела деда он покрывал. Я знала, что, когда правда выплывет, вам всем будет больно. Но поверьте, ваша боль – это ничто по сравнению с теми страданиями, которым подвергаются жертвы бизнеса нашего папаши. Дерек был не прав в одном, – Кейдж посмотрела на меня, – виноваты не наши родители, виновен только наш отец.
– Мы же носили деньги, – Доа прижала ладони к лицу, – мы же выкупали Дженни и Дерека. Зачем этот спектакль? К чему все?
– Имя Пастыря сети знают всего несколько человек, – ответила Кейдж. – Это особо приближенные люди, наделенные властью поверенных. Все остальные мелкие сошки о Пастыре не знают ничего. Уоррен три года проработал на них. А до этого работал на других. И на третьих. Но до сих пор он не выбился в приближенные. Поэтому люди, которые брали с вас деньги, на самом деле не знали, что платит им сам Пастырь. И что заказ на Дженни Стэн сделал именно он.
– И что теперь будет с нашим отцом? – спросил Одьен.
– Его убьют, – пожала плечами Кейдж. – А счета нашей компании арестуют. Приготовьтесь к тому, что мы, вдруг, обеднеем, – рассмеялась она.
– Я руковожу легальным бизнесом, – вставила Гоаре. – Я не знала, что отец связан с сетью.
– Ты просто боялась посмотреть правде в глаза и задать себе неудобные вопросы. Я сделала это за тебя.
Гоаре встала и обратилась к Одьену:
– Налей мне выпить, пожалуйста.
– И мне! – подняла руку Кейдж.
– И мне, – пробурчала Доа.
– Тогда, кто же за мной приходил? – произнесла вслух я.
– Я не знаю, – покачала головой Кейдж.
Полли
– Кейдж? – прошептал Джейсон Ригард.
– Да, Джейсон. Ваша приемная дочь вас сдала. Счета, транзакции, сделки, имена. Компромата столько, что не отмоетесь. Но у меня есть для вас предложение. Оно хорошее, учитывая все обстоятельства. Вы получите пожизненное, если назовете имя Пастыря Альянса.
– Я не понимаю, о каком Альянсе ты говоришь, Уоррен.
– О том самом, в который вы год назад вошли.
– Я ничего об этом не знаю.
– Джейсон, вы хотите, чтобы я перешел к другой тактике допроса? – Уоррен откинулся на спинку стула и постучал пальцами по столу.
– Пугаешь меня пытками? – улыбнулся Джейсон.
Уоррен повернулся к мерцающему экрану и громко произнес:
– Агент Шейнберг. Прошу вас пройти в допросную.
Я взглянула на Алексея и, получив одобрительный кивок, пошла к Уоррену.
– А вот и наша мэм, – засмеялся Джейсон, увидев меня. – Пришли другу своему помочь?
– Что-то вроде, – ответила я и прыгнула в пятое.
– Ты когда-нибудь такое уже делала? – уточнил Уоррен.
– Да, – кивнула я, остановилась за спиной замершего Джейсона и воткнула ладонь ему в спину.
Коснулась пальцами его Истока и выдернула половину из груди. Часть Истока в моей ладони жгла руку, пока он не поблек и не растворился в пространстве, превращаясь в ворох хлопьев.
– Больше он никуда и никогда не прыгнет, – произнесла я. – Теперь он послушник. И рак сожрет его в течение нескольких месяцев.
– Поделом, – ответил Уоррен.
Я отошла от Джейсона и присела на стул напротив него, который Уоррен любезно для меня освободил. Вернулась в первое. Джейсон схватился за грудь и согнулся, ударившись лбом о стол.
– Вра-а-ача!!! – застонал он. – Вра-а-ча!
Уоррен подошел к Джейсону, схватил за волосы и откинул его голову назад.
– Имя Пастыря Альянса! – прошипел Уоррен.
– Пошел ты!
Уоррен ударил Джейсона головой о стол, и снова схватил его за волосы, заставляя разогнуться.
– Имя Пастыря Альянса!
Джейсон застонал, и Уоррен опять ударил его головой о стол.
– Я буду бить тебя до тех пор, пока ты не потеряешь сознание. А когда оно к тебе вернется, я начну ломать тебе кости, одну за другой. И ты ничего не сможешь мне сделать, потому что прыжков во второе измерение для тебя больше не будет. Отныне ты – послушник.
Джейсон закричал, а Уоррен снова ударил его головой о стол.
– Я не знаю имя Пастыря Альянса! Его никто не знает! Мы имеем дело с мелкими сошками, которые передают сведения!
– Имена связных!
– Это ваши агенты! Они все из бюро!
– Имена связных!
– Корвел, Саммерс, Грейвсон, Долбли!
– Всего четверо?
– Да! Я знаю только их.
– Что тебе известно об Альянсе? – хват пальцев Уоррена не ослабевал и казалось, что еще немного, и он вырвет Ригарду все волосы.
– Пять лет назад на наш рынок пришел крупный игрок с востока, – отвечал Джейсон. – Он стал подбирать под себя мелкие сети. Это многим не нравилось, но как только ребята пытались принять меры, их сети тут же зачищала служба маршалов. Четыре года назад этот крупный игрок предложил всем объединиться в Альянс с целью единого контроля всех территорий. Мы подняли это предложение на смех. И тогда вокруг нас стали исчезать конкуренты один за другим. Это были крупные сети, давно действующие на западном рынке. Год, два, и мы уже не были столь категоричны с представителями Пастыря Альянса. Последней каплей стала гибель сетей в Н. округа Г.
– Предыдущий эпизод, – Уоррен кивнул мне.
– После их гибели, на нашем рынке осталось всего восемь крупных игроков. Мы понимали, что будем следующими, и пошли на сделку. Мы вошли в состав коалиции. Нет больше отдельных сетей. Есть один Альянс и один Пастырь Альянса.
– Так кто Пастырь Альянса?
– Я не знаю, – промычал Джейсон. – Никто не знает.
– Кто слил вам информацию о программе «Жатва»?
– Саммерс! Как только у нас купили амнистию на имя Алексис Ней, Саммерс вышел с нами на связь и приказал затаиться. Сказал, что за этой персоной тянется шлейф до самого бюро. Рассказал, что есть такая программа «Жатва», и что к нам может быть внедрен кто-то из агентов бюро. Имени агента он не знал, но мы напряглись. Стали прокручивать эту Алексис Ней. Подняли свои каналы и узнали, кто скрывается за этим именем. Но пока выясняли это, она успела прыгнуть в койку к моему сыну. А потом мне позвонил сам Григорий Носов.
