Я развернулась, склонилась и начала делать минет. А он притянул меня за таз к себе и… О, Боже! Мысли спутались. Он опять меня смаковал. Лизал, целовал, посасывал. Желание чувствовать его во рту усилилось. Я повторяла действия следом за ним. Я наслаждалась тем, что он делал со мной, и тем, что я делала для него. Никогда не думала, что от этого можно получать такое удовольствие. Я лизала, целовала и посасывала, я получала и отдавала одновременно. Поза «шестьдесят девять». Это постыдно? Для кого? Для женщины тридцати лет, не умеющей делать минет? Вопрос не в моем «неумении», а в том, что впервые в жизни я захотела сделать мужчине минет, но вот проблема: я не умею. И этот мужчина не сказал ни слова о моих навыках. Он не сказал ни слова о том, как паршиво я начала свою карьеру в оральном сексе. Он просто взял, поставил меня на колени перед собой и заставил расслабиться. Я не сдержалась и застонала. Захотелось на него сесть. Почувствовать в себе и понестись вскачь, чтобы услышать, как он застонет в самом конце. Ведь он тоже стонет, когда кончает.
Я оторвалась от него, развернулась и медленно села. Он застонал. А ведь мы только начали! Я начала двигаться. Он протянул руки и снял с меня лифчик. Припал к моей груди. Я выгнулась ему навстречу. Быстрее! Еще быстрее!
Он опрокинул меня на спину. Опустил ладони на мои колени и развел ноги. Вошел одним движением. Я застонала. Плавно назад и снова толчок! Он смотрел, как я выгибаюсь под ним, как пытаюсь найти пристанище своим рукам, мечущимся по покрывалу, как стону и закусываю губы. Взял меня за лодыжки и поставил мои ноги себе на плечи. И продолжил. То медленно, то быстро. Я ухватилась за спинку кровати, продолжая стонать. Он вышел и повернул меня на живот.
– Встань на колени.
Я встала. Снова вошел. Я прижалась лбом к кровати. От его выбросов жгло все тело, и я отдавала, отдавала Поток взамен. Он аккуратно взял меня за плечи и заставил разогнуться. Ладони заскользили по груди, пальцы погладили соски, руки поползли вдоль живота, прижимая меня к нему, спускаясь все ниже, еще ниже, пока пальцы не окунулись во влагу. Он ласкал мой клитор и продолжал двигаться во мне. Его дыхание, его губы на моей шее. Я сойду с ума. Он сведет меня с ума.
Оргазм уже близко. Вот-вот, и я изогнусь, услышу его стон и застону сама. И вдруг он вышел. И замер за моей спиной.
– Я тебя люблю, – услышала его голос. – Ты понимаешь, что из-за тебя я был готов провалить задание? Я не должен был раскрывать себя ни при каких условиях. Не должен был подсказывать, выдавать секреты, предупреждать. Я не должен был проявлять эмоции. «Показуха», – так ты это назвала. Я сделал тебе предложение. Господи, я сказал тебе, что люблю тебя! Ты моя Aisori! Что может быть сокровенней этого признания? Ты – это все. Весь смысл. И что делаешь ты? Уматываешь при первой же возможности. Даже не попыталась отказаться от нового задания, хотя у тебя спрашивали, не хочешь ли ты взять отпуск и отдохнуть? Ты не поехала со мной, хотя я тебя звал. Ты поскакала на миссию. И не звонила мне месяц. И сообщений не оставляла. Неужели я такое пустое место для тебя? Или тебя в этих отношениях интересует только секс?
Я обернулась к нему. И выражение его лица, которое я увидела, сделало мне больно. Обида. Никчемность. Унижение. Впервые я видела его уязвимым. Я увидела его зависимым от меня.
Я развернулась и прижала ладони к его лицу. Поцеловала его. Он не ответил на мой поцелуй.
– Я – дура, Уоррен, – уронила руки. – Я ждала, что ты позвонишь. Я забыла про протокол! Ну, забыла я про этот чертов протокол!!! – закричала, что было сил. – Я никому не вешаюсь на шею! Не приглашаю на свидания первой! Я первой не звоню! Я не популярная девчонка, у которой от поклонников отбоя нет! Я – задрот! Была им в школе! Была им в Академии! И на службе я тоже задрот! Но есть такие, как мой бывший! Им связи нужны! И дочка Шейнбергов вполне сгодилась! А как связи с позором похоронили, придаток стал не нужен! Можно и помощницу у всех на виду отыметь! Думаешь, не знала я, что он тягается за каждой юбкой? Да об этом все знали! И пока молчала я – молчали и остальные! Потому что мне, кроме этого карьериста, ничего в жизни не светило! Только другие козлы-карьеристы! И тут ты, весь такой из себя. Ты же красивый мужчина! А красивые мужики – это не для меня! Только если карьеристы! Ну, тебе ведь был нужен союзник-архангел? Хочешь – на, получи. Думала, с песнями про любовь отстанешь. А ты не отстал! Взял меня с собой на задание и трахнул! И провалился! Духи! Да все они поняли, чем мы там занимались! Наверняка запись сделки внимательно слушали, а потом обхохатывались! А ты все равно не отстал! А я влюбилась… – осела на кровать. – И поверила. Забыла, что красивые – не для меня. Ты сделал предложение, потому что тебе было больно и одиноко. Ты потерял брата. Искать утешение в том, кто готов его дать – это просто. Но я поняла, что быть утешением не хочу. Не хочу испортить тебе жизнь своим «да». Не хочу повторять ошибок, ведь один неудачный брак у меня уже был. Тебе нужно было остыть и подумать. Разобраться в том, чего ты на самом деле от меня хочешь. И нужна ли я тебе в минуты, когда ты не озабочен поисками убийцы и выполнением задания. Я взялась за новую миссию и дала тебе время подумать. И все ждала, что ты позвонишь или напишешь. Так и не дождалась, – я развела руками. – И тут – собеседование. Я всю зарплату угрохала в этот чертов наряд! На эти ногти! – я взглянула на свой маникюр. – На эти волосы, – пригладила выбившиеся из пучка пряди, – этот макияж, – прижала ладони к щекам. – Хотела, чтобы ты увидел меня, всю такую роскошную, и пожалел о том, что на помойку выкинул. Все бы ничего, если бы я собеседование не провалила. Позор, – я усмехнулась. – Ни ногти, ни макияж, ни прическа, ни даже классный наряд не изменили моего отношения к самой себе. Если я чувствую себя неинтересной и некрасивой – я буду такой для всех. Даже для твоего красивого секретаря, на мнение которого мне должно быть наплевать.
Я подняла голову и посмотрела на Уоррена.
– Я не умею никого любить, потому что не люблю себя. А если я не люблю себя – то никто меня любить не сможет. Трахать – да, – кивнула. – Любить – нет, – я встала и пошла на кухню.
Схватила бутылку и знатно приложилась. Уоррен пришел следом. Взял свою бутылку и тоже выпил. Потом подошел ко мне и прижался лбом к моему лбу.
– Значит придется учить тебя любить себя, – он погладил меня по плечам. – Ты очень красивая. Ты такая красивая, что у мужиков слюни текут, когда они на тебя смотрят. Но твоя красота надменная и недоступная, поэтому никто не осмеливается к тебе подкатить. Даже Дадли, у которого за четыре года не хватило духу пригласить тебя на свидание. У тебя острый и живой ум. Это тоже отпугивает, ведь мужчины часто бояться оказаться глупее своих спутниц. Ты настойчивая, упорная, не боишься признавать ошибки и учиться на них. У тебя заниженная самооценка, поэтому ты часто занимаешься самокопанием и выискиваешь тайные мотивы в чужих поступках, в частности, моих. Если бы я не проявлял настойчивость – ты бы отшила меня тысячу раз, и хрен бы мне обломился такой классный секс.
– Я тебя люблю, – прошептала я.
– Ты же не умеешь любить, – сказал с усмешкой. – Сама призналась.
