— Ты сумасшедший, — выдохнула, цепляясь за его плечи, — Извращенец!
Дальше возмущаться не получилось, потому что горячие губы обхватили сосок, и тут же сладкая дрожь накрыла с головой.
Я даже подумать не могла, что этот вечер закончится такими скачками на водительском сиденье. С ним все остро, на грани, на пределе. Неправильно и в то же время до одури сладко. С ним я становилась наркоманкой готовой ради очередной дозы на любое безумие. Только с ним. До Магницкого я не знала, что ощущения могут быть такими. Что каждое прикосновение — как обжигающий шторм, каждый вздох — на двоих. Что можно кончить пять раз подряд. Я даже не уверена, что до него действительно занималась сексом. Похоже это была просто имитация.
Мне кое-как удалось перебраться на свое сиденье и натянуть проклятые леггинсы, потом футболку. Егор тем временем склонился к бардачку, открыл его, пошарил там рукой и достал бутылку минералки.
— То, что надо, — сделал несколько глотков и протянул бутылку мне.
Я благодарно улыбнулась и, зажмурившись от удовольствия, стала пить.
— Спасибо.
— Ну что, твой интерес удовлетворен? Можешь, поставить галочку напротив пункта «потрахаться в машине», — чуть снисходительно сказал он.
— Уже поставила.
— Какие еще пункты есть в этом списке?
— Пока никаких, — с усталой улыбкой откинулась на спинку сиденья. Хотелось свернуться клубочком у него под боком и подремать. Не удержалась, сладко зевнула.
— Ладно, любительница экстрима, с экспериментами разберемся позже, — милостиво согласился он.
Кстати, об экстриме.
— Я так и не поняла, зачем тебе звонила Алена.
— Пфф, — он пожал плечами, — кто же ее знает. Рыжова — бабенка загадочная. И у меня нет никакого желания ее загадки разгадывать.
А мне вот наоборот эти загадки не давали покоя. Что-то странное творилось с Аленкой. Непонятное и неправильное. Какие-то у нее проблемы, о которых она конечно же сама никогда не расскажет и будет продолжать строить из себя снежную королеву.
— Наверное, что-то стряслось, — задумчиво сказала я, глядя на темный экран телефона, лежащего на приборной панели, — что-то страшное!
— Однозначно, — рассмеялся Магницкий, — ноготь поломала или вспомнила, что ни с кем не ругалась уже несколько дней.
— Егор! Алена не из тех, что истерит из-за поломанного ногтя!
— Да кто ее знает.
— Может, действительно что-то случилось! — не унималась я. — Сначала мне названивала, теперь тебе. Не просто же так!
— Тебе не все ли равно?
— Нет! Егор! Конечно же, нет! Вдруг у нее дома что-то не так?!
— Да ну, брось!
— А какие у нее еще могут быть причины звонить тебе? Не соскучилась же она по тебе, в самом-то деле!
Он нахмурился:
— Ерунду не говори.
— Я тебе точно говорю! Что-то не так!
Магницкий недовольно вздохнул и разжал руки:
— Ладно. Поехали я тебя отвезу, а потом смотаюсь к ней и узнаю в чем дело.
Я бы, конечно, предпочла, чтобы все выяснилось без поездок, просто по телефону. Безумно жаль прерывать такую прекрасную ночь, но вдруг действительно что-то не так? Рыжова — девочка замкнутая, вряд ли стала бы названивать по пустякам.
— Поехали вместе? — предложила, встревоженно наблюдая за тем, как он натягивает футболку.
— Нет, — парень категорично покачал головой, — плохая идея.
— Почему?
— Просто плохая и все.
— Да ладно тебе! Съездим, посмотрим, как она…
— Нет, — неожиданно резко осадил Егор, — я сам с ней разберусь. Без тебя.
Я даже растерялась. Уставилась на него, хлопая глазами, пытаясь понять, почему он разозлился. Магницкий тем временем завел машину и, лихо развернувшись на узкой дорожке, направился к выезду из парка.
— Да, наверное, ты прав, — неуверенно согласилась, чувствуя, как в груди давит.
— Конечно прав. Если у нее опять шлея под хвост попала и начались очередные загоны по поводу наших семейных дел, то тебе абсолютно не обязательно быть свидетелем этих разборок.
—Хорошо, — проблеяла неуверенно и отвернулась к окну, чтобы он не заметил, как от обиды подрагивают губы. Я же помочь хотела, мы же все-таки не чужие. И он, и Аленка, а меня как выскочку по носу щелкнули. Типа знай свое место и не высовывайся. Неприятно.
Через три минуты мы уже выруливали на проспект в сторону моего дома.
— Какие планы на завтра? — как ни в чем не бывало поинтересовался он, словно и не заметил, как меня перекосило после его отказа поехать вместе. Хотя, наверное, действительно не заметил. Мужики вообще такими мелочами не парятся.
— Никаких, — проворчала я.
— Отлично. Я за тобой заеду днем? В два часа.
Наверное, надо было отказаться, но что-то внутри меня слабовольно млело от его уверенного тона, поэтому со вздохом произнесла:
— Заезжай.
Он улыбнулся, как довольный мартовский кот, и с видом закоренелого собственника взял меня за руку, крепко переплетая наши пальцы.
И вот как быть с ним рядом? Никаких нервов не хватит. То колючий, как морской еж, а то улыбается, так что ямочки на щеках играют. Американские горки в чистом виде.
Наверное, этим и зацепил. Тем, что с ним не заскучаешь, даже если очень захочется. Встряхнёт, все с ног на голову перевернет, разозлит, распалит, а потом один взгляд — и земля из-под ног уходит. Как я без этого раньше жила?
Внутри, отдаваясь болью где-то под сердцем, задрожала какая-то потаенная струнка. Сильно задрожала, завибрировала, будто предупредить о чем-то пыталась, сказать, что я подошла слишком близко к черте, из-за которой возврата не будет, увязла, так что не выбраться, не выплыть. Наверное, надо было напрячься, запаниковать, но я только счастливо улыбнулась и крепче сжала его руку. Я не хочу выбираться, не хочу никуда уплывать. Мне хорошо сейчас, здесь, с ним. А все остальное неважно.
Глава 14
Эта «подруга детства» меня порядком притомила. Что за дурацкие звонки посреди ночи? Что за срочность такая внезапная? Или решила, что раз мы пару раз перепихнулись, то стали близкими людьми? Жаль разочаровывать, но из всего произошедшего я помнил только то, что у нее сиськи неплохие. Все остальное в памяти не отложилось. Ну секс. Ну был. И что такого? Не фонтан, просто скинуть напряжение на пару раз.
Но я тоже, конечно, дятел еще тот. Просто дуб. Тупорез! Только когда включил Рыжову на громкую связь, подумал о том, что она может ляпнуть чего-нибудь, не предназначенное для Дашкиных ушей. Аж пот холодный прошиб. Не знаю, как удалось сохранить невозмутимую физиономию. К счастью, пронесло, но струхнул знатно.
