— Или же он мертв, — замечает Дакуорт. — Наемные убийцы, работающие на картели, долго не живут.
— Так почему тогда они наблюдают за нами? — интересуется Вики.
— А почему бы и нет? Следить за вами легко. Все судебные документы находятся в открытом доступе. Почему бы им не быть в курсе дела?
— Вы никогда не слышали об адвокате из Майами по имени Нэш Кули, который защищает интересы наркодельцов?
— Он работает в какой-нибудь фирме?
— «Варик и Валенсия».
— Ах да, конечно. Подобными делами они занимаются уже много лет. Хорошо известны в этом бизнесе. А почему вы спрашиваете?
— На прошлой неделе Нэш Кули находился в зале суда во время слушаний по нашему ходатайству.
— Значит, вы его знаете?
— Нет, но нам удалось установить его личность. С ним еще был человек по имени Мики Меркадо, один из его клиентов.
Будучи в прошлом опытным полицейским, Дакуорт хочет расспросить меня, как нам удалось идентифицировать обоих, но не слишком настаивает. Улыбнувшись, он произносит:
— Да, на вашем месте я бы постарался быть осторожным. Есть основания предполагать, что за вами наблюдают.
Глава 29
Если верить Стиву Розенбергу, судья Марлоу обладает бо́льшим влиянием, чем мы полагали. Стив подозревает, что это она добилась того, чтобы апелляционный суд штата Алабама действовал с максимально возможной для него оперативностью. Не прошло и двух месяцев после слушаний в Вероне, а он уже единогласно утвердил распоряжение Марлоу о проведении ДНК-тестирования семи лобковых волосков, фигурирующих в деле Дьюка Рассела. Более того, суд принимает решение, согласно которому оплатить это исследование придется офису окружного прокурора Чэда Фолрайта. Два детектива из полиции штата отвозят вещественные доказательства в ту же самую лабораторию в Дареме, где мы проводили анализ слюны Марка Картера. В течение трех дней я не свожу глаз со своего телефона, и наконец раздается звонок от судьи.
Самым прекрасным женским голосом, какой мне когда-либо приходилось слышать, с безукоризненной дикцией судья Марлоу говорит:
— Что ж, мистер Пост, похоже, вы правы. Ваш клиент в результате проведенного ДНК-тестирования исключен из числа тех, кто мог совершить преступление, о котором идет речь. Все семь лобковых волосков когда-то принадлежали мистеру Картеру.
Я сижу в кабинете Вики, и по моему лицу все становится ясно. Вики заключает в объятия Мэйзи, а я на секунду прикрываю глаза.
— Сегодня вторник, — продолжает судья. — Вы сможете быть здесь в четверг, чтобы присутствовать на слушаниях?
— Конечно. И спасибо вам, судья Марлоу.
— Не благодарите меня, мистер Пост. Это наша система юстиции в огромном долгу перед вами и должна вас благодарить.
Это именно те моменты, ради которых мы, сотрудники фонда «Блюститель», живем. Еще два часа — и штат Алабама казнил бы ни в чем не повинного человека. Если бы не мы, не наша работа и не наше упорство в борьбе за исправление судебных ошибок, Дьюк Рассел оказался бы в могиле.
Но праздновать мы будем позднее. Я немедленно сажусь за руль и выезжаю на запад, в сторону Алабамы, беспрерывно звоня по телефону. Чэд не хочет со мной говорить — он, ясное дело, сейчас слишком занят. Поскольку Фолрайт все равно постарается нам напакостить, а также по той причине, что он попросту некомпетентен, нас беспокоит вопрос о задержании Марка Картера. Тот ничего не знает о результатах ДНК-тестов. Стив Розенберг убеждает главного прокурора штата позвонить Чэду и приструнить его. Главный прокурор также соглашается уведомить о ситуации полицию штата и попросить ее сотрудников присмотреть за Картером.
В среду, ближе к полудню, Дьюк Рассел лежит на своей койке, той самой, на которой провел значительную часть последних десяти лет. Он читает книгу в мягкой обложке и думает о чем-то своем, когда сквозь решетку в его камеру вдруг заглядывает охранник и говорит:
— Эй, Дьюк! Тебе пора, приятель.
— Куда пора?
— Домой. Судья в Вероне хочет видеть тебя. Выезд через двадцать минут. Собирайся.
Охранник просовывает сквозь прутья решетки дешевую спортивную сумку, и Дьюк начинает укладывать в нее свои пожитки: носки, футболки, трусы, две пары кроссовок, туалетные принадлежности. Ему принадлежат восемь книг в мягкой обложке. Поскольку он прочитал каждую от корки до корки по меньшей мере пять раз, Дьюк решает оставить их следующему узнику вместе с небольшим черно-белым телевизором и феном. Когда Дьюк выходит из камеры в тюремный коридор — в наручниках, но без кандалов на ногах, другие заключенные приветствуют его свистом и аплодисментами. Надзиратели, собравшиеся у двери блока, хлопают его по спине и желают ему всего хорошего. Несколько сотрудников тюремной охраны выводят Дьюка на улицу, где его ждет белый тюремный фургон. Выходя из блока смертников, он не оглядывается. Рядом со зданием тюремной администрации Дьюка пересаживают в патрульную машину местной полиции. Выехав за пределы тюремного комплекса, автомобиль останавливается. С переднего пассажирского сиденья выбирается помощник шерифа. Открыв заднюю дверцу, он снимает с Дьюка Рассела наручники и спрашивает, не хочет ли он чего-нибудь поесть. Дьюк благодарит его и отвечает отрицательно. От эмоций, которые его распирают, у него совсем пропал аппетит.
Через четыре часа Дьюк прибывает в тюрьму округа, где его дожидаемся мы со Стивом Розенбергом и адвокат из Атланты. Нам удалось убедить шерифа, что Дьюка вот-вот освободят, поскольку он ни в чем не виноват. Поэтому шериф оказывает нам содействие и позволяет использовать свой крохотный кабинетик для короткого совещания. Я рассказываю своему клиенту то, что мне известно на данный момент, а это далеко не все. Завтра судья Марлоу собирается принять и огласить решение об отмене вынесенного Дьюку Расселу приговора и об освобождении его из-под стражи. Чэд Фолрайт, будучи полным идиотом, грозит снова выдвинуть обвинения против Дьюка, а заодно и против Марка Картера. Согласно его новой, более чем странной версии они вместе изнасиловали и убили Эмили Брун.
Между тем эти двое никогда не встречались. Какой бы нелепой ни казалась версия, выдвинутая Фолрайтом, ее появлению на свет не следует удивляться. Прокуроры, униженные и загнанные в угол, часто проявляют невероятную изобретательность в подобных вещах. Тот факт, что во время суда над Дьюком Расселом, проходившего десять лет назад, имя Марка Картера ни разу не упоминалось, камня на камне не оставит от этой ахинеи. Судья Марлоу вышла на тропу войны и не станет принимать эту чушь во внимание. К тому же главный прокурор штата оказывает на Чэда давление, требуя дать задний ход.
Тем не менее формально он имеет право вновь предъявить обвинения, и это следует принимать во внимание. Чэд может арестовать Дьюка вскоре после его освобождения. Я пытаюсь объяснить эти юридические тонкости своему клиенту, но тот слишком сильно эмоционально возбужден, чтобы как-то на это отреагировать. Мы оставляем его с шерифом, который отводит его в самую удобную камеру, где Дьюк должен провести свою последнюю ночь в заключении.
