Агенты идут к заброшенной школе, она находится примерно в миле от заправки, рядом с ней — пустая автостоянка с покрытием из гравия. Адам следует за ними. Наконец все трое останавливаются под старым дубом, там, где раньше была игровая площадка. Адам присаживается на край деревянного стола для пикников и, пытаясь выглядеть спокойным, интересуется:
— Что я могу для вас сделать, парни?
— Мы хотим задать вам несколько вопросов, — произносит агент Фрост.
— Валяйте.
На губах Стоуна появляется деланая улыбка. Он нервно вытирает пот со лба рукавом.
— Мы знаем, что вы работаете охранником в Коррекционном институте Гарвина, — вступает в разговор агент Тагард. — Уже семь лет, так?
— Да, сэр. Примерно.
— Вы знаете заключенного Куинси Миллера?
Адам хмурится и смотрит вверх, на ветки дерева, делая вид, будто роется где-то в глубинах своей памяти. Затем качает головой, что выглядит весьма неубедительно.
— Вряд ли, — отвечает он. — Вообще-то в нашей тюрьме много заключенных.
— А как насчет Роберта Эрла Лейна и Джо Драммика? — продолжает Фрост. — Вы с ними знакомы? Встречались когда-нибудь?
Адам с готовностью улыбается и произносит:
— Конечно, они оба содержатся в блоке Е. Я как раз там сейчас работаю.
— Куинси Миллер, чернокожий заключенный, три дня назад был избит до полусмерти в коридоре между тренажерным залом и мастерской, рядом с блоком Е, — говорит Тагард. — Кроме того, он получил по меньшей мере три колотые раны. Нападавшие решили, что он умер. Это произошло во время вашего дежурства. Вам что-нибудь об этом известно?
— По-моему, я что-то об этом слышал.
— Еще бы вы об этом не слышали, — усмехается Фрост и делает шаг по направлению к Стоуну.
— В нашей тюрьме часто случаются драки, — примирительным тоном говорит Адам.
— Значит, вы не видели, как Лейн и Драммик напали на Куинси Миллера? — спрашивает Тагард.
— Нет.
— У нас есть информатор, он утверждает, что это не так. Вы находились рядом, но ничего не видели по той причине, что просто не хотели ничего видеть. По его словам, вы стояли на стреме. Наш человек уверяет, что вы на побегушках у банды «Арийских священнослужителей» и они обращаются к вам за услугами.
Адам резко выдыхает, словно его ударили в живот. Он снова вытирает рукавом пот со лба и пытается улыбнуться, как будто сказанное позабавило его.
— Ничего подобного, приятель, ничего подобного, — бормочет он.
— Хватит ломать комедию, Адам, — жестко говорит Тагард. — У нас есть ордер на обыск, и мы уже собрали всю информацию, касающуюся ваших финансов. Нам известно, что на счете в банке у вас девять тысяч долларов. Неплохо для парня, который зарабатывает двенадцать долларов в час и чья жена получает по десятке в час и трудится неполный рабочий день. Особенно если учесть, что у этого парня двое детей и он никогда не получал денег в наследство от родственников. А тратит этот парень по меньшей мере две тысячи в месяц — на оплату кредитов на крутые тачки и ипотеки. И еще умудряется покупать продукты и оплачивать телефонные счета. Вы явно живете не по средствам, Адам, и от нашего информатора нам известно, что вы подрабатываете, снабжая «Арийских священнослужителей» наркотой. Мы можем доказать это завтра же, в суде.
Это блеф, такой возможности у агентов нет, однако Адам, разумеется, этого не знает.
Эстафету принимает Фрост.
— Вам предъявит обвинение федеральный суд, Адам, — спокойно произносит он. — Прокурор в Орландо уже работает над этим. Жюри присяжных соберется завтра. Но, вообще-то, наша цель не состоит в том, чтобы подвергать преследованиям тюремных охранников. Многие из них приторговывают всякой дрянью, желая подзаработать. Начальника тюрьмы это не слишком волнует, ему скорее выгодно, чтобы заключенные были обдолбанными или обкуренными. Они лучше себя ведут, когда не в состоянии толком двигаться. Вы же знаете, как это все работает. Нам наплевать на вашу незаконную торговлю. Мы занимаемся кое-чем более важным. Нападение на Куинси Миллера было заказным, и заказ поступил от кого-то со стороны. То есть в данном случае имел место тайный сговор, так что речь идет о федеральном преступлении.
На глазах у Адама выступают слезы, и он утирает их рукавом.
— Я ничего такого не делал. Вы не можете предъявить мне обвинение.
— Ну надо же! — иронично восклицает Фрост. — Это что-то новое. Мы подобного никогда не слышали.
— Прокурор вас просто в порошок сотрет, Адам, — добавляет Тагард. — У вас нет ни одного шанса. Он добьется, чтобы тюремное начальство немедленно уволило вас. Плакали ваша зарплата, ваши взятки, ваш дополнительный заработок. Вы потеряете свой симпатичный грузовичок с толстыми шинами и брутальными колесными дисками и ваш дом. Черт, Адам, все будет просто ужасно!
— Хватит этого вашего дерьма, — говорит Стоун, пытаясь набраться мужества и выглядеть волевым, жестким мужчиной, но голос у него предательски дрожит. Агентам его почти жаль. — Вы не можете этого сделать.
— Мы постоянно это делаем, Адам, — усмехается Фрост. — Если вам предъявят обвинение, до суда над вами может пройти два года или больше, если прокурор этого захочет. Ему безразлично, виновны вы или нет. Он просто раздавит, уничтожит вас, и все, если не будете сотрудничать.
Адам откидывает назад голову и широко раскрывает глаза:
— Сотрудничать?
Фрост и Тагард с мрачным видом смотрят друг на друга, словно они не уверены, следует ли им продолжать. Затем Тагард наклоняется и произносит:
— Вы — мелкая рыбешка, Адам. Так всегда было, и так всегда будет. Прокурору плевать на вас и на ваши дерьмовые взятки. Ему нужны «Арийские священнослужители», и он намерен выяснить, кто заплатил за нападение на Куинси Миллера. Если подыграете нам, то мы подыграем вам.
— Вы хотите, чтобы я стал стукачом?
— Нет. Мы хотим, чтобы вы предоставили нам информацию. Это большая разница. Нам надо, чтобы вы, общаясь со своими приятелями, добыли нужные сведения и передали их нам. Если вы узнаете, кто заказал нападение на Миллера, мы забудем о том обвинении, которое может быть выдвинуто против вас.
— Они меня убьют, — говорит Стоун и начинает рыдать. Он громко всхлипывает, закрывая лицо ладонями. Фрост и Тагард недовольно оглядываются по сторонам. Мимо по дороге проезжают машины, но, похоже, на троих мужчин на пустой автостоянке никто не обращает внимания.
Через несколько минут Адам Стоун наконец успокаивается.
— Они не убьют вас, Адам, потому что ничего не узнают, — произносит Тагард. — Мы постоянно работаем с информаторами и представляем, как играть в эту игру.
— И потом, Адам, — добавляет Фрост, — если ситуация станет слишком опасной, мы вас вытащим и найдем вам работу в каком-нибудь другом федеральном учреждении, где вам будут платить вдвое больше, да и прочие ваши доходы удвоятся.
