— В каком смысле?
— В прямом! — обвел округу рукой учитель. — Море силы! Втяни ее, но не копи, а отпусти обратно. Туда, откуда она берется.
Рус поднял голову, затем взглянул на полыхающий дом и, сжав зубы, втянул в себя силу. Огонь медленно, но пошел на убыль.
Кисти сжались в кулаки, челюсть сжалась до зубного скрежета, а лицо ученика раскраснелось.
— Не в себя! — покачал головой Роуль. — В стихию!
Рус уже начал пучить глаза, когда учитель обреченно вздохнул и подошел к ученику.
— Если ты сейчас пустишь газы через анус, то они прожгут метра полтора. Тоже самое и с дыханием. Ты слишком много силы в себя впитал, — произнес он и ткнул пальцем ему в лоб. — Пламя это не в пятке и не в груди. Пламя это ты…
Рус моргнул, еще раз… Глаза налились кровью.
— Пламя — это ты!
Краснота ушла, а парень спокойно выдохнул.
Не моргая он смотрел в глаза своего учителя. Удар сердца другой, сила начала уходить. Пламя на доме рядом с бочкой начало опадать, а Рус все так же молча смотрел на учителя, не моргая.
— Пламя — это я… — выдавил он, когда от дома перестал подниматься даже дымок. — Пламя… это… я…
— Добро пожаловать в стихию, — с улыбкой произнес Роуль, оскалив улыбку до ушей. — А теперь главный прием — пламя — это не ты….
Глава 23
Циперон всегда был на отличном счету.
Да, заносчивый, да, порой бравший на себя слишком много, но за все время служения ордену он всегда и везде оказывался прав. Несколько раз от ошибки его спасала удача, но гораздо чаще это был тонкий расчет и знание человеческой психологии.
В ордене мало кому было интересно, что Циперон провел не один год в младших священниках, выслушивая исповеди согрешивших членов ордена.
Нет, он не пользовался этими знаниями и никогда никого не шантажировал, но именно этот опыт дал ему ощущение чужой воли, чужих слабостей. Он был единственным из младших священников, кто задавал вопрос перед отпущением грехов. И вопрос этот всегда был один: «Как получилось, что ты совершил этот грех?»
Шли годы, Циперон искал себя на разных должностях, но именно должность инквизитора показала его настоящий талант. Талант разбираться в людях.
После того, как наместника нашли мертвым в своем обеденном зале, за столом, на котором расположили несколько сотен блюд из человечины, было расследование. Орден туда не пустили, и следствие вели дознаватели императора, но они тоже люди. А Циперон знал толк в людях, поэтому его туда и отправили.
Орден провел довольно серьезную подготовку и дал отмашку одному из лучших инквизиторов в самый оптимальный момент. Следствие забуксовало, дознаватели разбрелись по окрестностям, а вдобавок появился дикий маг, угробивший нескольких дознавателей.
Все это привело к тому, что, подтолкнув одного под локоть, улыбнувшись другому и предоставив помощь третьему, Циперона допустили к расследованию происходящего.
Первым, что сделал инквизитор, было то, что он провел повторный осмотр тела и добился права вскрыть изрядно подгнивший труп наместника.
Дело было крайне противным, так как труп уже довольно сильно разложился и жутко смердил, но Циперона мерзостью было не взять. Он вскрыл тело и под звуки срыгивания имперских дознавателей доказал, что дыхательные пути и желудок наместника императора были пусты. Он не мог подавиться, тарелки были пусты. Более того, по косвенным признакам он смог доказать, что наместник умер в результате сердечного приступа.
Это в корне меняло ситуацию, оправдывало самого наместника и устраивало всех абсолютно.
Император не ошибся и не назначил тайного сектанта на место. Наместник оказался жертвой и умер от шока при виде принесенного ему обеда. Орден «Блюстителей света» не упирался в проблему темных сектантов в высших эшелонах власти и снимал с себя тяжелое и длительное расследование. Родственники Наместника получали покойного с чистой смертью, не связанной с каннибализмом. Это снимало вопросы, как хоронить родственника, и по поводу его вычеркивания из генеалогического древа «От греха подальше».
Одним словом Циперон опять попал в яблочко, быстро сообразив, что к чему. Именно поэтому ему раскрыли все факты и дали допуск до всех нюансов, обнаруженных на месте преступления. Тут инквизитор развернулся на полную и закопался в бумагах и свидетельствах, не забыв опросить обнаружившего трагедию паладина.
Снять слепок пространства, увы, не получилось из-за огромной засветки тьмой. Пришлось действовать окольными путями, и у Циперона сложилось полное убеждение, что здесь вмешалась чистая тьма или темные сущности. Из всей картины выбивалась только запеченная с киви задница, которую надкусили. На левой ягодице, по описанию очевидцев, был явный укус зубами.
Зубы не принадлежали человеку.
Так бы и прошло расследование, если бы до Циперона не дошли слухи о происшествии с ребенком. Неизвестные поймали мальчишку-наследника влиятельного рода Жукье и убили его. Если бы не медальон, скрывший его сердцебиение, то мальчишка бы умер.
В этой новости не было ничего особенного, и инквизитор не обратил бы на нее внимание, если бы через несколько дней не начали поступать сообщения о том, что убийца найден, но все следователи, попытавшиеся его поймать, были уничтожены.
Щелк-щелк.
Пальцы привычно выдали парочку щелчков, а инквизитор поморщился. Дурацкая привычка, прицепившаяся еще в детстве, стала настолько автоматической, что Циперон часто ее просто не замечал. Пальцы сами складывались и выдавали щелчки во время раздумий.
Сейчас инквизитор смотрел на небольшой костер, спрятанный между двух больших валунов, и раздумывал.
Ситуация была с виду довольно простой. Убийца находился между этими камнями и сидел у костра. С ним больше никого не было и, по большому счету, его можно было брать.
Однако, Циперон прекрасно понимал, что десяток следователей не могли исчезнуть просто так. Часть из них были найдены, но то, что от них осталось, показывало, насколько опасен противник.
— Магия огня, значит, — задумчиво произнес Циперон и оглянулся на паладинов.
Щелк-щелк.
— У нас есть по два флакона эликсира Аббатства «Седьмое небо», — произнес старший паладин, ловивший каждое слово инквизитора.
— Думаю, после исчезновения третьей группы следователей, их тоже снабдили чем-то похожим, — произнес он и добавил: — Нужен другой подход.
Циперон снова взглянул на парочку огромных каменных валунов, на которых плясали отблески огня, и прикинул в уме.
Больше двух недель в бегах, почти каждый день сражения, постоянные перебежки, а в последние несколько дней и вовсе отсутствие каких-либо следов магии. Если бы не следопыты ордена, то неизвестный маг огня просто затерялся бы на местности и найти его было бы крайне проблематично.
