— Ты в курсе, что Тук беременна?
— Да, — кивнул парень. — Учитель упоминал об этом, но не удосужился рассказать об этой искре создателя.
— М-м-м-м, — закивал головой Хойсо. — Вполне его стиль.
Черт присел на камень и принялся рассказывать.
— Вообще искра очень странный предмет, и появляется она совершенно непонятным способом. Ни кровь, ни магия, ни родство, ни веление богов не может никак повлиять на ее появление.
— Что она дает?
— Глупый вопрос. Тут надо ставить вопрос по другому: как она влияет на силу мага.
— И как же?
— Во-первых — тебе становится сложнее ее контролировать, так как сила внутри тебя начинает проявлять свою волю. Тьма в теле Тук может просто отказаться работать или вообще убить пациента.
— Я думал, эта искра создателя усиливает или…
— Она усиливает силу мага до невозможных высот, но только в том случае, если намерения мага и силы совпадают. — развел руками Хойсо. — Тук может одним усилием воли породить темную тварь, просто прикоснувшись к предмету. Никаких заклинаний и никаких плетений. На одной воле, но только если она совпадает с желанием силы, получившей свой разум и волю. Получается с одной стороны безумная сила на голой стихии, а с другой, при конфликте интересов сила может просто отказаться повиноваться.
— А как же та женщина? Та, которую мы видели в пещере?
— Прародительница? Это очень старая сущность земли, — пояснил черт. — Если честно, она меня пугает. Сколько я помню, она все время сидит там и вяжет.
— То, что я видел… это было необычно. Из ее полотна выплывали рыбы.
— Я тебе больше скажу. Из ее полотна создано все в той пещере. От неба и облаков, до последней букашки. Она создала целый мир.
— Но это же пещера. У нее есть границы, а там ощущение, что это целый мир.
— Это и есть мир, — кивнул Хойсо. — Это ее целый мир и ветерок, и запахи, что ты там чувствовал настоящие. Она прядет этот мир испокон веков. Нас с Роулем еще не было на свете, когда она уже создала этот мир и принялась заселять его.
— Целый мир в одной пещере?
— Существует поверье у одного старого племени, что как только мир окончательно прогниет, и его разрушат гордыня, алчность и жажда власти, то Прародительница вывернет реальность наизнанку. Этот мир окажется внутри одной пещеры, а тот, что был внутри нее, окажется снаружи.
— Интересная интерпретация, — хмыкнул Рус. — Но почему у Тук до сих пор ни разу не сбоила сила?
— Потому, что у нее искра. Когда искра вырастет до звезды — вот тогда она еще помучается, а пока ей самой надо хорошенько поднатореть в силе тьмы, чтобы звезда создателя ее не сожгла. По крайней мере Роуль так говорит. Я, если честно, не очень разбираюсь с этой штукой. — Признался Хойсо. — Не люблю то, что нельзя посчитать. Это больше его тема.
В этот момент проповедник, до этого неистово молившийся на телеге, схватил сферу и вскинул ее над головой.
— Яви свой гнев! — прокатился над головами усиленный магией голос.
В следующий момент из сферы ударил луч, который ударил в небо. Из него развернулся белоснежный диск, который начал ослепительно светиться.
То, что это опасное заклинание, ясно стало сразу. Паладины вокруг Роуля сложили щиты, снова образовав капсулу вокруг упыря. Остальные тут же ломанулись со всех ног в стороны.
Из светящегося диска высунулась обычная человеческая рука.
— И что ты мне сделаешь? — раздался хохот Роуля, который поднял голову и уставился на руку. — Пощечину дашь?
ГНЕВ!
Громыхнуло так, что Рус, стоявший в нескольких километрах от магического воздействия, шарахнулся и принялся оглядываться.
— Это в голове, — пояснил Хойсо, встревоженно смотря на место битвы.
Все заволокло дымом от пыли. Рука исчезла, а на поле было не видно ни щитов паладинов, ни самого Роуля. Когда дымка рассеялась, оказалось, что паладинов и Роуля накрыл мощнейший удар света, который размазал и защиту, и паладинов, и Роуля по земле.
В огромной яме в форме человеческой руки, на дне в месиве, Рус пытался рассмотреть учителя. Когда он понял, что внизу ничего не шевелится, то взглянул на Хойсо.
— Что это было?
— Длань «Святого апостола», — ответил черт и нахмурился. — В прошлый раз они убили его тем же самым заклинанием.
— Получается, Роуль… — с тревогой произнес ученик.
— Нет, — покачал головой Хойсо. — Я не поверю, что его можно взять второй раз одним и тем же.
Рус снова взглянул на место, где был учитель, и не обнаружил ничего, кроме крови, смятых доспехов, скомканной мантии и густой тьмы.
— Дай ему время, — вздохнул Хойсо и потянул за рукав парня. — Пойдем. Не хватало, чтобы и нас заметили. У нас еще куча дел.
— Что? Каких дел?
— Роуль вчера дал согласие. Он считает, что уже готов.
— К чему?
— К тому, чтобы вернуться в город. Пришло твое время, — вздохнул Хойсо. — Тебе еще многое предстоит узнать, но… для городского мага твоих навыков более чем достаточно. Пойдем. Не волнуйся за него.
Парень кивнул и со вздохом отвернулся от места, куда пришелся удар заклинания.
— Кстати, ловко у тебя получилось со стихией. Долго тренировался?
— Долго, — кивнул парень. — Не всегда получается быстро, но…
Парень выпустил силу и подпрыгнул, решив уйти через стихию.
* * *
— Рус? — потянула за рукав парня Тук. — Ты волнуешься?
— Есть немного, — кивнул парень.
Они стояли у городских ворот и смотрели, как стражники открывают их.
— У тебя пальцы дрожат, — хмыкнула девушка. — С виду, кстати, довольно приятный городок.
— У меня было мало времени, чтобы им полюбоваться, — пожал плечами парень и указал. — Кстати, вон той высокой башни не было.
— М-м-м-м? Какая интересная черепица, — хмыкнула девушка. — Думаешь она случайно такого яркого красного цвета?
— Думаю, что нет, — кивнул парень.
— Тогда пошли, — подтолкнула она парня. — Хватит любоваться.
Девушка схватила за рукав парня и потащила к воротам.
Город разрастался, и каменные стены уже давно обросли частными домиками с небольшими огородами и хозяйственными постройками. Пробираясь по дороге, на которой уже столпились пара караванов с товарами, Рус все больше хмурился. Если раньше караваны прибывали в лучшем случае раз в месяц и изредка — два раза, то сейчас увидеть сразу два каравана было очень необычно.
Возле города выросли постоялые дворы, стойбища, вымостили камнем дорогу. Чуть в отдалении появились небольшие торговые ряды, где продавали местные товары. Но настоящего большого рынка Рус пока не увидел.
