Как я появился, он тормознул и снова засопел, но через пару секунд поднял на меня глаза и выпалил:
— Кост… Константин, спасибо Вам за то, что спасли нас.
А понятно. Так вот чего он сопел там внизу. Слова благодарности рожал.
Я хотел уже было ответить, как своё слово сказала и Настя:
— Большое спасибо. Без Вас бы мы не справились.
Я перевёл взгляд на девушку и впервые толком рассмотрел.
Правильные черты лица, зелёные глаза, смотрящие на меня из обрамления чуть волнистых светлых волос до плеч. Не особо крупная, но приятная на вид грудь. Руки накачаны чуть больше, чем нужно и… тонкие как спички ноги в болтающихся джинсах. Мышцы на ногах отрафированы полностью. Практически кожа да кости.
Очень красивая девушка… колясочница. Есть что-то в этом неправильное.
Чтобы не показалось, что я пялюсь на девушку, я перевёл взгляд обратно на Артёма.
— Ничего. Главное, что справились. Там. — Я показал пальцем себе за спину. — В ванной, лежит яйцо. Не пугайтесь.
Лица обоих немного вытянулись, и пацан переспросил:
— Яйцо?
— Да. Волноваться об этом не стоит. Богомола я убил.
Пацан сменил недоумение на торжество и повернулся к девушке:
— А я говорил!
Я же продолжил:
— Пока не подыщем вам квартиру, можете остаться у меня. Чуть позже покажу где что, а сейчас я очень голодный. Кто со мной на кухню?
Желающими оказались все. Я усадил своих гостей за стол, по-быстрому раскидал продукты из пакетов по ящикам и в холодильник и налил из пятилитровой баклажки воды в кастрюлю.
С поздним ужином я решил не заморачиваться — сделаю всё те же макароны по-флотски. Ну, облегчённую их версию, то есть просто с тушняком. Ну а ничего более изысканного я особо предложить и не могу. Повар из меня так себе. Умею только самое необходимое: пожарить яичницу, сварить макароны или пельмени. Собственно, и всё.
Рассчитал-то я, конечно, классно, но не учёл одного — газа не было.
Почесав затылок, притащил из кладовки нагреватель, иногда его для дачи использовал, и включив в сеть, поставил на него три банки тушёнки. Ну и открыл окно, чтобы жарко не стало. Если сейчас ничего кроме тушняка я предложить не могу, то хоть разогрею его…
Пока занимался с разогревом еды, заметил, что Артём, сидя за столом, клюёт носом.
— Хочешь спать?
Пацан чуть встрепенулся. Посмотрел на меня слипающимися глазами и ответил:
— Да. Я, пожалуй, лягу, всё-таки, без ужина.
— А что так?
— Да я почти двое суток не спал уже. — Не смотря на сонное состояние, щёки пацана немного покраснели. — Как яйцо принёс домой, хотел залечь спать…
Ясно. Пока был на адреналине — держался. А как опасная ситуация прошла и адреналин ушёл, расклеился.
Но вот же пацан! Двое суток не спит, качается, а я всё не могу начать гриндить…
Я вышел из комнаты и махнул рукой, зовя пацана за собой и тот с готовностью пошёл за мной.
Я достал матрас и положил его на пол. Ткнул пальцем в кровать:
— На кровать положим Настю. — Перевёл палец на диван. — На диване лягу я. Ну а тебе придётся спать на матрасе, на полу.
Я развёл руки в стороны, на что пацан лишь махнул рукой:
— Да хоть на коврике. Главное с подушкой.
Я достал подушку, одеяло и отдав это все Артёму, вернулся на кухню. Так сказать, на ужин с Настей.
Вернувшись на кухню, я сел за стол и затих. В голове всплывали образы сегодняшнего дня. Яркие, как зелёная кровь монстра богомола.
Меня аж передёрнуло. Какой-то особой инсектофобией я, конечно, не страдаю и на адреналине спокойно эту тварь порвал. А вот сейчас, при воспоминаниях, мерзко. Что может быть более мерзко, чем богомол? Разве что, таракан…
Но, положительные моменты сегодняшний день тоже принёс: яйцо и плюс два уровня. Кстати, про уровни… Я открыл меню и вкачал одно нераспределённое очко в очки действия.
Перед глазами появилась надпись:
Формируется надстройка очка действий.
Будет доступно через: 01:29:59
По-хорошему, сегодня нужно сидеть на кухне до того, пока не вложу последовательно все три очка. Ведь завтра у меня намечается опасный поход до ТЦ.
Я вынырнул из своих мыслей и посмотрел на девушку напротив.
Настя молча сидела за столом, смотрела куда-то вниз, в сторону и неторопливо барабанила пальцами по столу.
Так! Это я в себя ушёл, и мне там комфортно. А вот девушка, наверное, чувствует неловкость от молчания.
Надо это дело исправлять:
— Артём твой…
Девушка перевела взгляд на меня и, улыбнувшись, тут же продолжила за меня:
— Брат.
— А сколько ему сейчас лет?
— Пятнадцать.
Я встал, достал из ящика пробковую подставку и положил на середину стола. Пока подготавливал стол к «ужину», протянул:
— Какой-то он слишком…
Я замолчал, пытаясь подобрать слово, но девушка опять продолжила за меня:
— Взрослый?
— Ну, вроде того.
Девушка улыбнулась как-то очень уж грустно.
— Ему пришлось повзрослеть раньше времени. Два года назад мы ехали всей семьёй загород на отдых и попали в аварию.
Я потыркал пальцем банку с тушёнкой… Горячая уже.
С помощью прихватки переместил банку на пробковую подставку, достал две тарелки, две вилки. А также, прихватил пачку крекеров и сел обратно за стол.
— На машине?
Девушка кивнула:
— Да. У нас взорвалось колесо и машину повело влево, прямо на встречку.
Я покачал головой.
— И?
Она тяжело вздохнула:
— Я очнулась в реанимации со сломанным позвоночником, отёком мозга, порванной селезёнкой и в общей сложности провела в больнице больше месяца. Даже на похороны своих родителей не смогла попасть.
Я остановил свою руку, которой тянулся к тушняку. Мдааа…
— Прости, что…
Настя кивнула:
— Не надо извиняться. Я своё давно уже отплакала и мне уже гораздо проще об этом говорить.
Я посмотрел в её грустные глаза и непроизвольно коснулся её руки.
— Я тебя понимаю. Лучше чем кто либо на свете. Мои тоже погибли в автокатастрофе. Правда, пять лет назад…
И мы оба замолчали.
Я, всё таки, открыл банку тушняка. Половину мяса положил Насте, половину себе. Ну и крекеры поделил пополам.
