— Вот он, — сказала она и протянула книгу магистрам.
Артуро Чеку принял книгу из ее рук и быстро пробежал страницу глазами.
— Темный привратник, первая форма. Последний раз их видели в тот год, когда Кеуби создали Монолит.
— Монолит, — многозначительно сказал Райтон и посмотрел Райге в глаза.
Девушка в ответ прикрыла ресницы, давая понять, что все поняла. Ллавен открыл было рот, чтобы заговорить, но тут же огляделся и закрыл его. Однако от взгляда магистра Лин это не укрылось и он требовательно сказал:
— Говори. Что хотел добавить?
Юный эльф немного помялся, но ответил:
— У меня такое чувство, что их интересовали только Райга и Райтон. На нас с Мираном они почти не пытались напасть.
Магистр встал и начал задумчиво ходить по комнате:
— Снова Райга и Райтон… Не нравится мне все это.
— Надо докладывать Эразмусу и срочно проверять барьер вокруг тренировочных площадок. Сегодня они какую-то редкую нежить протащили. А завтра?
Махито и Чеку распрощались с ними и направились к выходу. Напоследок магистр Лин покосился на Райгу и спросил:
— Айчиру…
Та только молча кивнула в ответ. Они обменялись взглядами и целительница ушла.
Почему-то от этого Райге стало не по себе. Как будто эти двое знали о ней что-то, неизвестное ей самой.
На завтрак в столовой они уже опоздали, ужин состоял преимущественно из бутербродов и печенья. Так что появление Сил с тремя подносами еды и большим свертком адепты восприняли с энтузиазмом. Эльфийка быстро накрывала стол. Она выглядела необычайно бледной и взволнованной. И то и дело косилась то на свёрток, то на Райгу.
Перед девушкой Сил поставила стакан с мутной жидкостью. Та очень подозрительно на него посмотрела. Почему-то от одного вида снадобья пустота внутри как будто ускорила свое вращение. Она попыталась проигнорировать стакан и потянулась к ложке, но эльфийка аккуратно накрыла ее руку своей, покачала головой и подвинула снадобье ближе.
— Это стоит выпить сейчас, — бесстрастно сказал магистр Лин.
Райга посмотрела на Ллавена. Тот сглотнул и опустил голову. «Знает, что это», — поняла она. Внутри у нее зародилось нехорошее предчувствие.
— Пей, — сказал магистр.
Его голос был спокоен, но во взгляде скользнуло напряжение. Сил села рядом с ней на колени, улыбнулась и умоляюще сложила руки. В ее взгляде была немая просьба.
— Что тебя смущает? — спросил эльф. — Ты не отказывалась даже от сомнительного
восстановителя в Но-Хине.
Девушка подумала, ещё раз сверилась со своими ощущениями. Сил погладила ее по голове и отошла, предоставляя магистру возможность убедить свою ученицу. Райга подняла взгляд. Ее алый глаз неотрывно смотрел в аметистовый, пытаясь найти намеки на то, зачем ей принесли это снадобье. Наконец, она решилась и озвучила свои опасения:
— Вы что-то ещё сделаете с моим источником, верно?
Краем глаза она увидела, как вздрогнул Ллавен. А магистр Лин бросил а младшего родственника убийственный взгляд и ответил:
— Я ничего сегодня с твоим источником делать не буду. Пей.
Она подозрительно спросила:
— А завтра?
— И завтра тоже.
— А послезавтра?
— Тоже, — в голосе эльфа прорезалось раздражение. — Мы должны перебрать все дни этого года, прежде чем ты это выпьешь?
Несмотря на заверения наставника, она чувствовала во всем происходящем какой-то подвох. Она ещё раз посмотрела на странную жидкость, на обоих эльфов, и задала следующий вопрос:
— А когда будете?
— Когда буду что? — не понял эльф.
— Делать что-то ещё с моим источником.
Он какое-то время молчал и сверлил ее взглядом. А потом устало сказал:
— Я уже спрашивал тебя, на что ты готова ради достижения своей цели. Помнишь, что ты мне тогда ответила?
Она молча кивнула и опустила глаза.
— Фортео будет здесь снова через три недели. Нам нужно тянуть время. Тебе некуда отступать. Пей.
Наконец, Райга молча взяла стакан и залпом выпила снадобье. Рот наполнился привкусом железа. Она постаралась не думать о том, что было в составе зелья.
Сил просияла, поставила перед ней тарелку с рисом и заботливо положила ее любимые эльфийские сладости.
Но отчего-то внутри нее все сжалось от тревоги. И тревога висела в воздухе. Райтон и Миран сверлили магистра Лина совершено одинаковыми подозрительными взглядами. Ллавен уткнулся в свою тарелку и не поднимал глаз. Остаток завтрака прошел в молчании.
После завтрака эльфийка взяла большой свёрток и утащила Райгу в ее комнату. Там она открыла его и разложила содержимое на постели. Девушка восхищённо выдохнула.
Перед ней лежало… платье. Из потрясающей ткани оттенка осенних листьев. с тончайшей вышивкой в виде языков пламени. С карамельным кружевом на широких рукавах и горловиной, чем-то напоминающей хьяллэ. К этому великолепию полагался комплект из украшений в тон платью и набор шпилек с навершиями в виде золотистых листьев. «Через две недели в замке пройдет традиционный осенний бал», — прозвучали у нее в голове слова магистра Лина.
Райга перевела изумлённый взгляд на эльфийку. Сил смотрела на нее напряжённо.
Девушка с усилием собрала все свои знания эльфийского и спросила:
— Осенний бал? Ты хочешь, чтобы я пошла в этом?
Та кивнула и вновь уставилась на неё с ожиданием во взгляде.
— Хорошо, — ответила Райга и добавила несколько вежливых фраз благодарности.
Глаза Сил сверкнули искорками смеха, и она поняла, что с ударениями все же напутала. Но довольная эльфийка тут же убрала все в шкаф и потянулась к ее косам, чтобы переплести их.
Каким бы не было истинное назначение снадобья, сейчас оно помогло. К обеду Райга должна была признать, что терзающее ее чувство пустоты притупилось, источник как будто успокоился. Колебания не исчезли, но перестали доставлять неприятные ощущения. После обеда она решила оставить товарищей и отнести в библиотеку пару книг. Райтон, вопреки обыкновению, не пошел с ней, а разговорился с Роддо Райсом. И она пошла одна.
Она наслаждалась спокойствием своего Пламени и пустотой в замке — большая часть адептов ещё не закончили обед. Непривычное одиночество не тяготило, но на уровне инстинктов заставляло ее ступать осторожнее и тише. А когда из приоткрытой двери донёсся голос Ичби, она невольно замерла и вся обратилась в слух.
— Это провал, — произнес герцог.
Ему ответил тот же ленивый голос, который они уже слышали у общежития. Той самой ночью, когда преследовали неизвестного с хланьву.
