– Что с Мандарином и Лимоном?
– Мертвы. Их тела закрыты в одном из туалетов в поезде.
Мария вздыхает.
– Сколько трупов в этом поезде? Это что, поезд мертвых? Сколько их?
– Сейчас… – Нанао собирается посчитать, но тотчас отказывается от этой мысли. – Пять или шесть.
– Или семь? Ты что, считаешь пятнышки на спинке у божьей коровки?
– Строго говоря, это не моя вина.
– Ты как будто приносишь каждому его невезение.
– Это поэтому я сам такой невезучий?
– Если б это было не так, ты не был бы таким невезучим. Наверное, ты, наоборот, приносил бы всем пользу.
Неуверенный в том, хвалит его Мария или насмехается, Нанао ничего не говорит в ответ. Когда они уже собираются шагнуть на эскалатор, позади них раздается тяжелый удар, от которого по платформе как будто пробегает рябь. Дрожь земли – как если бы на нее рухнул динозавр. Эта вибрация происходит даже не от звука, но словно от гравитационного поля, от тяжести того, что только что произошло. Кто-то кричит.
Нанао оборачивается, чтобы увидеть склонившихся людей в черных костюмах. Они пытаются кого-то поддержать. На том самом месте, где совсем недавно так уверенно и непоколебимо стоял Минэгиси, он лежит, будто сломанная деревянная кукла, упавшая на землю.
– Что?.. – Мария тоже оборачивается, чтобы посмотреть.
Там уже собралась толпа.
– Это Минэгиси, – тихо говорит Нанао.
– Что с ним случилось?
– Может быть, у него анемия и он просто упал?
– Мы с тобой правда не хотим в это впутываться. Давай скорее выбираться. – Она тычет пальцем ему между лопатками.
Это правда – если они останутся здесь, из этого ничего хорошего не выйдет. Нанао отворачивается и ускоряет шаг.
– Что-то торчит из его спины! – вскрикивает голос позади них. Вокруг Минэгиси поднимается шум, но к этому моменту Нанао и Мария уже спускаются вниз на эскалаторе.
– Это игла, – говорит кто-то еще.
Уже на полпути вниз Нанао оборачивается к стоящей за его спиной Марии:
– Наверное, это Шершень.
Мария сначала удивленно моргает.
– Шершень? Ах, не насекомое… Отравитель?
– Я встретился с ней в поезде. Она продавала напитки и сувениры. Но я убрал ее. – Голос Нанао звучит глухо и как будто издалека. Затем в его голове сама собой возникает сцена: человек в двубортном костюме спорит с Минэгиси. – Проводник?
– Проводник?
– Разве не было информации, что Шершень – это, возможно, два человека?
– Да, то ли одиночка, то ли пара.
– Я был уверен, что работу выполняет один человек, но, возможно, в синкансэне их было все же двое. Они, видимо, пришли за Минэгиси и его сыном.
Скорее всего, женщина, продававшая в поезде товары, была ответственна за сына, а проводник должен был убрать его отца в Мориока. «Кто знает, как была между ними распределена работа».
Они доезжают на эскалаторе до самого низа: Нанао сходит первым, Мария сразу за ним. Она равняется с ним и подстраивается под его быстрый шаг.
– Знаешь что, Нанао-тян, – наверное, ты прав. Шершень прославился, убив Тэрахару, – думает она вслух. – Возможно, он захотел добавить еще одно громкое дело в свой послужной список, убрав Минэгиси.
– Они хотели восстановить свою былую славу?
– Так поступают все, когда у них заканчиваются хорошие идеи. Пытаются вернуться к своим прошлым успехам.
Очевидно, представителям властей уже сообщили о беспорядках в поезде или о гибели Минэгиси на платформе, потому что сотрудники железной дороги, охранники и полицейские спешат мимо Нанао и Марии к эскалаторам, движущимся наверх. Они должны оцепить территорию, – но, возможно, пока что они еще точно не в курсе, в чем дело. Это дает Нанао и Марии возможность уйти.
– Интересно, знает ли он уже? – говорит Нанао сам себе. «Если этот проводник – действительно один из Шершней, знает ли он, что его напарница мертва?» Этот вопрос мучает его. Несмотря на то что именно он оказался ее убийцей, Нанао чувствует, что его сердце сжимается от жалости. Он живо представляет себе, как люди, потерявшие своих товарищей, напрасно ждут тех, кто никогда не вернется.
– Кстати, что случилось с чемоданом? Ты так его и не забрал? – Голос Марии возвращает его в реальность.
«Тьфу ты», – думает Нанао, и тотчас его охватывает беспокойство. Он яростно отвечает:
– Да кому он теперь нужен? Уж точно не Минэгиси.
Затем вставляет билет в турникет и проходит вперед. Но на полпути начинает звенеть сигнализация, и турникет захлопывается.
Подходит стоявший поблизости работник станции, проверяет билет Нанао и вопросительно склоняет голову набок.
– Как странно… С вашим билетом всё в порядке; интересно, почему он не сработал?.. Попробуйте еще раз на дальнем турникете.
– Я уже привык к подобным вещам, – с кислой гримасой отвечает Нанао самоуничижительным тоном. Он забирает свой билет и идет в конец ряда турникетов.
Ladybeetle
На улице дует ледяной ветер, и температура необычайно низкая даже для начала декабря. «Это как-то чересчур для обещанной в этом году теплой зимы», – угрюмо думает Нанао. Небо выглядит так, будто в любую секунду может разверзнуться и обрушить на город снежную метель.
Он находится в супермаркете возле станции Урусихара, в большом магазине, на полках которого выстроились самые разнообразные товары – от еды и предметов домашнего обихода до канцелярии и игрушек. Нанао не собирается покупать ничего конкретного, но, взяв коробку конфет, он направляется к кассам. К каждой из открытых касс выстроилась очередь примерно из пяти человек. Нанао пытается угадать, какая из них будет самой быстрой, и встает во вторую справа.
Его телефон звонит, и он подносит его к уху.
– Где ты? – спрашивает Мария.
– В супермаркете, – отвечает Нанао, затем сообщает его название и местоположение.
– Что ты там делаешь? Возле меня целая куча супермаркетов. Мне столько всего нужно тебе рассказать; поспеши уже и приезжай скорее.
– Я поеду к тебе, как только закончу здесь. Но ко всем кассам большая очередь.
– И твоя, конечно, самая медленная…
Исходя из своего прошлого опыта, Нанао не может с ней не согласиться. Покупатель, стоящий у кассы, расплачивается и уходит. Очередь сдвигается вперед, как автоматическая лента конвейера, увлекая за собой Нанао.
– Да, насчет школьника, о котором ты спрашивал, – говорит Мария.
– Что тебе удалось узнать?
События, произошедшие в синкансэне Тохоку два месяца назад, потрясли всю страну. Новости о том, что в туалетах и на сиденьях поезда были обнаружены несколько мертвых тел, естественным образом заставили людей требовать больше информации. Но поскольку по мере продвижения полицейского расследования выяснилось, что никто из погибших не относился к добропорядочным гражданам – все они были сомнительными личностями с сомнительным прошлым; даже женщина, работавшая проводницей и продававшая напитки и закуски с тележки, как обнаружилось, была замешана в чем-то подозрительном, – средства массовой информации мало-помалу стали склоняться к туманному и расплывчатому языку полицейского расследования, представляя все результатом разборок в преступном мире. Журналисты предпочитали закрывать глаза на любые детали, не упомянутые в официальных отчетах. По всей видимости, они чувствовали необходимость как можно скорее уладить ситуацию, пока люди не начали бояться ездить на поездах – иными словами, пока это не нанесло вреда национальной экономике, – так что в конце концов трагический инцидент был сочтен исключительным случаем, не имеющим никакого отношения к обычным людям. Что же до Минэгиси, то в новостях сообщалось, что известный и выдающийся житель префектуры Иватэ внезапно умер на станции в результате проблем с дыханием. То, что это случилось на той самой платформе, у которой остановился поезд мертвых, было списано на чистую случайность, и никто не проводил между этими событиями никаких параллелей. Кровавая карьера Минэгиси, его разветвленная подпольная организация и огромное влияние на преступный мир ни разу не были упомянуты в сводках новостей.
