– Ты имеешь в виду, кроме моей нынешней работы в охранной фирме?
– А, ну да, да, конечно. Это хорошая работа. Извини меня, – извинения прозвучали вполне искренне. – Но до этого ты вообще не работал.
– Забудь ты о прошлом. То есть я хочу сказать, ты что, сейчас обвинишь меня в том, что у меня не было работы, когда я учился в школе? Так ни у кого ее не было! И потом, у меня была работа и до того, как я устроился охранником.
– Что за работа? – Отец внимательно посмотрел на него, и Кимура отвел взгляд.
Что за работа? Кто-нибудь нанимал его, он брал пистолет и распоряжался чужими судьбами. Этих направо, тех налево. Не очень-то гуманная работа, нужно сказать. Но если б он рассказал об этом отцу, старик решил бы, что потерпел абсолютный крах как родитель. Кимура едва не сказал ему – просто для того, чтобы отец почувствовал себя так же скверно, как он сам, но вовремя остановился. Не было никакого смысла в том, чтобы обременять отца, уже перешагнувшего порог шестидесятилетия, столь болезненным знанием. У него и так хватало проблем, связанных с подступающей старостью.
– Как я понимаю, это работа, о которой ты не должен рассказывать. Я прав?
– Ты можешь судить об этом по одному взгляду?
– Вот именно.
– Ты бы в обморок упал, если б я сказал тебе, пап, так что я избавлю тебя от этого.
– Слушай, ну, по молодости я тоже впутывался в неприятности…
– В моем случае все гораздо серьезнее, – Кимура горько улыбнулся.
Нет ничего скучнее, чем когда старики начинают с гордостью рассказывать, через что им пришлось пройти в молодости или какие заварушки они устраивали в свое время.
– Забудь ты об этом. Просто брось пить.
– Я ценю твою заботу о моем здоровье.
– Я беспокоюсь не о тебе, а о Ватару. Ты достаточно крепкий: даже если на тебя наступит великан в огромном ботинке и размажет тебя по полу, ты, скорее всего, все равно выживешь.
– Я что, по-твоему, таракан? – Кимура рассмеялся. – Если на меня наступит великан, я умру, как и любой другой на моем месте.
– Слушай, если тебе не безразлична судьба Ватару, брось пить.
– Знаешь, я думал об этом, ну, о том, чтобы бросить пить ради Ватару… – Говоря это, он откручивал крышку бутылки с бренди.
– Какой толк от того, что ты об этом думал? – простонал его отец. – Еще раз тебе говорю, единственный путь победить зависимость – это полностью отказаться от алкоголя.
– Давай просто признаем, что я дрянной пьяница, вот и всё.
Старик смерил его внимательным взглядом.
– Если б ты был просто пьяницей, это было бы еще полбеды. Хуже будет, если ты действительно станешь дрянным человеком. – Когда отец это говорил, у него немного дрожали губы.
– Ну да, ну да. – Кимура открыл бутылку и поднес ее ко рту.
От слов отца ему было немного стыдно, и он сделал только небольшой глоток. Почувствовал, как под действием алкоголя его мозг действительно словно меняется – как губка для посуды, которую с силой скручивают. По спине его пробежала дрожь.
Позже в тот день, посадив родителей на поезд, Кимура повел Ватару обратно тем же путем, каким они пришли сюда, – по старой торговой улице, выходившей к их жилому району.
– Папочка, там кто-то плачет. – Ватару потянул Кимуру за рукав, когда они шли по дороге мимо закрытой бензоколонки.
Кимура был как в тумане – он держал Ватару за руку, но был словно не с ним, и слова отца без конца крутились у него в голове. «Алкоголизм неизлечим» – снова и снова. Раньше он всегда цеплялся за мысль, что, даже если у тебя есть зависимость, ты можешь начать лечение, тебе станет лучше, и потом ты снова сможешь пить. Все равно как если у тебя венерическое заболевание и воспалился член, и, пока не вылечишься, ты не можешь иметь отношений с женщиной; но после того, как ты вылечился, все снова становится можно. Кимура почему-то был уверен, что с алкоголизмом то же самое. Но если его отец прав, то алкоголизм сильно отличается от венерического заболевания. Против него нет лекарства, и ты никогда не сможешь снова пить.
– Смотри, папочка! – Он снова услышал голос сына, взглянул на его лицо, затем посмотрел в направлении, куда показывал Ватару. Между закрытой бензоколонкой и следующим за ней зданием собралась группа детей в школьной форме, их было четверо.
Двое держали третьего за руки так, что парень не мог дернуться. Четвертый стоял лицом к ним. Тот, которого держали, был, похоже, в отчаянии. «Пожалуйста, прекратите!» Его лицо исказилось гримасой плача.
– Что происходит, папочка?
– Не бойся. Это просто большие мальчики занимаются своими взрослыми делами.
Кимура хотел пройти мимо. Когда он вспоминал свои школьные годы, ему на память всегда приходили случаи, как кто-то кого-то задирал, и иногда это тоже бывало довольно жестко. Обычно Кимура был среди тех, кто обижал других, так что он знал, что обычно это происходит без какой-либо определенной причины. Люди просто чувствуют себя лучше, когда они могут самоутвердиться за счет других. Унижая кого-то, ты сам становишься выше. Чувствуешь себя в безопасности. Так уж люди устроены.
– Погоди, погоди! Это и ваша вина тоже, не только моя! – Мальчишка, которого держали за руки, почти рыдал. – Почему я один должен за все расплачиваться?!
Кимура остановился и взглянул еще раз. У мальчишки были короткие выкрашенные в каштановый цвет волосы и школьная форма, которая была ему явно мала. Он выглядел хорошо сложенным и сильным – совсем не казался слабаком, которого все задирают. Больше было похоже на то, что его собрались наказать его же собственные друзья. Кимуре стало интересно – совсем чуть-чуть.
– А чего ты ожидал, придурок? Он прыгнул, потому что ты перестарался! – жестко сказал парень, удерживавший его за правую руку. У этого было круглое широкое лицо, чем-то напоминавшее неотесанный валун, но он все еще выглядел как маленький ребенок.
«Пожалуй, ученики средней школы всё еще, в сущности, маленькие дети», – подумал Кимура. И видеть детей, которые вели себя настолько жестко, было довольно странно.
– Но мы все в этом замешаны! И в любом случае еще до того, как я загрузил это видео в интернет, он уже твердил: «Лучше б я был мертв! Я хочу умереть!»
– Мы хотели довести его до желания покончить с собой, но он не должен был это действительно сделать! «Он должен быть в шаге от того, чтобы совершить самоубийство», – так было сказано! Принц просто в ярости, – сказал тот, который держал его за левую руку.
Принц. Имя отозвалось в голове Кимуры как выстрел. Но еще больше потрясли его вещи, сказанные этим мальчишкой, – про смерть и самоубийство.
– Ты просто получишь током, и всё, потерпи.
– Я не хочу!
– Сам подумай, – сказал четвертый, самый высокий из них. – Что с того, что ты его сейчас не получишь? Тогда мы все его получим. Так что в любом случае тебе этого не избежать. Но если мы все его получим, то будем в обиде на тебя. А если ты сейчас примешь свое наказание, все мы будем тебе благодарны. Если ты в любом случае получишь его, какой вариант ты предпочел бы? Ты хочешь, чтобы мы были на тебя обижены или чтобы остались тебе благодарны?
