Это было нетрудно представить. Кимура вспомнил свой опыт участия в бандах и криминальных организациях. В большинстве случаев криминальные боссы применяли насилие в качестве наказания для примера другим. Благодаря этому группу объединял общий страх. Это был отличный способ добиться повиновения. Принц, завоевавший свое главенствующее положение в классе, по-видимому, опирался на схожую тактику. Он использовал электрический шок в качестве наказания, но главное – напоминания всем о том, что его нужно бояться.
– Томоясу – он вроде как тупой. Ну, он двигается медленно. На днях мы крали мангу в книжном магазине, а когда убегали, он отстал и чуть было не попался… – Мальчик рассказал, что работник магазина догнал Томоясу и схватил его, но остальные вернулись, напали со спины и повалили работника на землю, дав своему приятелю шанс убежать. – Даже когда тот парень упал, мы продолжали бить его, пока он не вырубился. Думаю, он очень сильно пострадал.
– Если вы так боялись, что вас поймают, вам вообще не следовало заниматься воровством в магазине.
– С Томоясу всегда так, но еще он все время выпендривается.
– Тупой, и при этом самодовольный? Нет ничего странного в том, что Принца он бесит. И что, он хвастался, что его отец – крутой адвокат, или чем-нибудь в этом роде? – Кимура взял эту идею про адвоката с потолка, но это неожиданно оказалось правдой.
Мальчик посмотрел на него с удивлением.
– На самом деле да. Его отец – адвокат.
– Ну, адвокат – это ничего особенного. И что-то мне подсказывает, что законы для Принца не слишком-то важны.
– Но у отца Томоясу есть опасные друзья – ну, по крайней мере так Томоясу всегда говорит.
– А вот это действительно раздражает. Никто не любит слушать, как кто-то хвастается, но когда хвастаются своими крутыми знакомыми – это самое худшее. Люди, которые так себя ведут, заслуживают, чтобы их раз-другой вернули на землю.
– Томоясу выбрали, чтобы испытать на нем электрошок, но он, конечно, не захотел, чтобы с ним это делали. Там, в парке, он плакал, валялся на земле и целовал ботинки Принца, умоляя не делать с ним этого.
– И как же поступил его высочество?
– Он сказал, что пощадит его, но Томоясу должен привести вместо себя свою собаку, Такэ. Я знаю Томоясу с младшей школы, эта собака была с ним всю его жизнь. Он правда очень ее любит.
Кимура усмехнулся. Он понимал, чего хотел Принц. Теперь испытание дефибриллятора было для него второстепенным. Он хотел насладиться тем, как Томоясу принесет в жертву свою любимую собаку, чтобы спасти свою шкуру. И сделав так, он может раздавить Томоясу, сломить его дух. Было совершенно очевидно, какие цели он перед собой ставит. Но даже понимая это, Кимура чувствовал себя неуютно от мысли, что Принц и вправду может это сделать.
– Его высочество действительно выдающаяся личность… Но, знаешь, если он настолько испорченный, это делает его довольно предсказуемым.
– Старик, на твоем месте я бы не думал, что Принц предсказуемый.
Когда он сказал это, они как раз подошли практически ко входу в парк.
– Я не должен идти с тобой дальше. Я теперь пойду домой. Если Принц узнает, что я кому-то на них настучал, у меня будут неприятности.
Кимура не мог заставить себя посмеяться над мальчиком и обозвать его трусом и эгоистом. Он прекрасно видел, в каком тот отчаянии. И если его друзья узнают, что он их предал, кто может сказать, что случится потом с ним самим? Самое меньшее – его сделают очередным подопытным в испытаниях дефибриллятора.
– Да, ты прав, лучше вали отсюда. Я сделаю вид, будто просто мимо проходил. – Он махнул рукой на прощание.
Голова-дыня кивнул, как испуганный первоклассник, и повернулся, чтобы уходить.
– Эй, погоди-ка! – сказал Кимура.
Тот обернулся – и встретился с кулаком, со всей силы влетевшим в его нижнюю челюсть. Он пошатнулся, упал, и его глаза закатились от боли.
– Ты ведь тоже участвовал во всем этом дерьме, верно? Считай это своим наказанием. И скажи спасибо, что это все, что ты получил, – зарычал на него Кимура. – Но прежде, чем ты сбежишь, скажи мне, почему я? Почему ты решил прийти именно ко мне за помощью? Ты что, не знаешь других взрослых?
Действительно, обратиться за помощью к алкоголику, воспитывающему маленького ребенка, не выглядело лучшей идеей.
– Больше никого, – сказал мальчик, потирая ударенную челюсть и проверяя, нет ли крови. Не было похоже на то, чтобы он разозлился. Скорее чувствовал облегчение от мысли, что смог отделаться просто увесистым ударом в челюсть. – Больше никого, кто мог бы это сделать. Кто мог бы остановить Принца.
– Попробуй обратиться в полицию.
– В полицию? – Мальчик замялся. – Нет, от этого не будет никакого толка. Полиция не поможет. Им нужны доказательства, чтобы хоть что-нибудь сделать. Полиция приходит только за теми, кто очевидно плохой.
– Что ты имеешь в виду под «очевидно плохим»? – Но Кимура и сам знает, что это значит. Законы написаны про тех, кто крадет вещи или избивает людей. Власти могут подобрать подходящую статью и назначить соответствующее наказание. Но когда все не так очевидно, когда приходится иметь дело с неким неопределенным расплывчатым злом, законы не работают так хорошо. – Кажется, я понял. У Принца свое собственное государство, он сидит в своем замке и пишет свои собственные законы.
– Да, верно. – Парень направляется прочь, все еще потирая свою челюсть. – Но ты не похож на того, кому важны правила, сочиненные в замках, старик.
– Ты так решил, потому что я алкаш?
Мальчик не ответил, и вскоре его фигура растворилась в сумерках. «Может быть, выпивка все-таки помогает мне видеть вещи такими, какие они есть на самом деле?» – подумал Кимура.
* * *
Он углубился в парк. «Я могу идти прямо». По крайней мере, так он думал, но не был уверен, что действительно идет прямо. Ему казалось, что он слышит, как бранят его родители, повторяя ему, что он в жизни своей ни разу не прошел по прямой. Кимура дохнул в свою ладонь, чтобы проверить, есть ли запах алкоголя, но не смог его распознать.
Он подошел к роще и стал пробираться через деревья в сгущающемся сумраке. Откуда-то издалека до него доносились звуки – это нельзя было назвать голосами, скорее каким-то неразборчивым бормотанием.
Земля поло́го уходила в низину, где скапливались опавшие листья. Там тесной группой стояли несколько человек. Черные школьные формы делали их похожими на служителей мрачного культа, собравшихся для проведения ритуала.
Кимура спрятался за деревом. Шуршание его подошв по листьям было похоже на шуршание бумаги. Он все еще был довольно далеко от группы мальчишек – никто из них пока не должен был заметить его приближения.
Он высунулся из-за дерева и вгляделся в происходящее. Выпивка мгновенно выветрилась из его головы: десять или около того детей в школьной форме связывали собаку. Сначала он не понял, к чему они ее привязывают, но спустя мгновение до него дошло, что они привязывают ее к другому школьнику. По всей видимости, к ее хозяину, Томоясу. Парень прижимал дворнягу к себе, а остальные обматывали их обоих изолентой. Кимура слышал, как Томоясу пытается успокоить собаку: «Все хорошо, Такэ, все будет хорошо». Это зрелище заставило что-то сжаться у Кимуры в груди.
