Услышать о реализованном бессмертии — уже шок для любого человека. Николетта же за краткое время узнала о реализации бессмертия сразу несколькими путями. И еще она, так как была умной девушкой и чувствовала мои эмоции, начала догадываться. Слезы ее моментально высохли, и Николетта с надеждой на то, что поняла все правильно, посмотрела на меня.
— Я права? Скажи пожалуйста, я права?
— Да. Это уже не магический слепок души, а шаг к цифровому бессмертию. Этот блок находится здесь, — поднял я правую бионическую руку. А после через личный терминал активировал проекцию модели организма, и на схеме показал, где именно и что представляет из себя вмонтированный в биопротез замаскированный блок сохранения личности.
— У меня есть теория. Когда я умру…
— Массимо! — завизжала Николетта, бросившись на меня и обнимая.
Я ее тоже обнял, усмехаясь от ситуации — от искренней радости влюбленной в меня девушки, испытанной ей при мысли о том, что я погибну.
— А тебе обязательно умирать? — прекрасно почувствовала мое настроение Николетта.
— У меня, прямо скажем, скорее всего нет выбора.
— Выбор есть всегда.
— Дело в том, что я — Артур Волков, и я одержимый. А у одержимых есть особенность, о которой не знает никто, кроме одержимых. Ну еще и ты теперь будешь знать. Дело в том, что в случае отказа от темных искусств все одержимые умирают в течении максимум трех месяцев. От темных искусств я отказался, отделив их от себя и разорвав связь, так что вопрос стоит именно так — не если, а когда. Это закон мироздания. Карма, бессердечная и неизбирательная.
Лучше так, чем пытаться объяснить про замыслы высших сил в лице самых разных архидемонов.
— Итак, когда я умру, Саманта воскресит меня, как Артура Волкова, с помощью магического слепка души на Месте Силы, где мы проводили ритуал. Мое же предположение заключается в том, что ты сможешь воскресить меня… позже. Воскресить меня, уже как вот этого меня, — постучал я себе по груди, — воскресить меня вот в этой самой версии.
Николетта, глядя расширенными глазами, просто сжала мои руки. И вдруг крепко-крепко обняла меня, и снова заплакала. Когда чуть успокоилась, она, все еще крепко меня обнимая, зашептала мне на ухо.
— Я никому тебя не отдам.
— Не забывай о том, что это всего лишь дофаминэргическая целеполагающая мотивация к формированию парной связи.
— Ерунду не говори.
— Знаешь, есть поговорка — хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах. Давай пока не загадывать настолько смело.
— Знаешь, что?
— Нет.
— А я знаю.
— Что ты знаешь?
— Богиня сказала, что ты будешь моим, — с победным видом посмотрела мне в глаза Николетта.
«Когда это интересно она такое сказала?»
— Она не одна богиня в этом мире, — пожал я плечами. — Могут быть другие боги, которые окажутся против.
Судя по тому, что Николетта по-настоящему испугалась, подобную возможность она не рассматривала. И пока она размышляла над этим, в глаза мне попал яркий солнечный луч, заглянувший в окно.
— Так.
— Что такое?
— Солнце уже высоко, а мы еще не на острове и еще не занимаемся.
— Тебе надо было выспаться.
— А тебе надо учиться, чтобы не стать бессловесным объектом в игре чьих-то интересов. Давай собираться. Но прежде… — я еще раз вывел проекцию модели организма и показал Николетте блок сохранения личности.
— Хорошо запомни нужную деталь моего организма. И когда со мной случится что-то нехорошее, чтобы вернуть меня к жизни тебе будет нужна Маша Легран. Или Алиса Дюваль — это заведующая исследовательской лаборатории на Мадагаскаре. Четвертый протокол, чтобы тебя на Мадагаскаре приняли за свою, я тебе сейчас, пока едем на остров, перекину. Только вот…
— Только вот что́?
— Только во́т что: полностью не доверяй никому. Ни одному человеку, кроме меня. Того меня, Артура Волкова, которого воскресит Саманта. И, прежде чем связываться с Машей, постарайся найти меня и расскажи мою историю. И, когда будешь согласовывать встречу с Машей, делай это в компании моего… друга, товарища и брата, — нашел я нейтральное определение для собственного двойника. — Но, если найти меня вдруг не получится, мало ли что, одна не рискуй. И к Маше обращайся в компании Валеры, он мне уже обещал оберегать тебя.
— Ты же сказал, что никому нельзя доверять.
— Я сказал ни одному человеку нельзя доверять, кроме меня.
— А Валера? Он не человек?
— Ну… как сказать. Ты его еще без грима не видела.
— …? — с немым вопросом посмотрела на меня Николетта.
Объяснять я не стал — если вдруг увидит, сама поймет.
— Если вдруг что-то помешает тебе встретиться с Валерой, найди Эльвиру Зарипову, обучающуюся Арктической императорской гимназии имени Петра Кузьмича Пахтусова. Правда, сейчас она скорее всего в Кузнецком остроге, в резиденции Сибирских князей, и связаться с ней тебе будет непросто. Но это уже на крайний случай.
— Эльвира?
— Да, Эльвира Зарипова.
— А что она делает в Сибири?
— Она сибирская царевна, если что.
«Сибирская царевна?» — почувствовал я колыхнувшееся удивление Николетты. Она еще к Валере, принцу персидской династии привыкнуть не могла (с Самантой ей проще, Николетта уже не любила ее, не обращая внимание на титул), а тут очередная царственная персона в круге моего общения.
Но первое удивление быстро прошло.
«Какая такая сибирская царевна?» — чуть сощурились глаза Николетты.
— А почему я могу ей доверять? — задала она каверзный, по ее мнению, вопрос.
Не думаю, что Николетта настолько готова в реальности, чтобы услышать о связывающем нас с Эльвирой и Валерой Кровавом Союзе.
— Так, — выставил я в ее сторону открытую ладонь. — Нам пора на тренировку.
— Массимо, ты мне еще не отв…
— Разговорчики, боец!
Глава 21
— Н-ну… неплохо.
Николетта, которая стояла спиной ко мне и наблюдала, как спадают языки пламени, от неожиданной оценки даже вздрогнула. Ее длинные волосы были стянуты в тугой хвост, который взметнулся, когда она резко повернулась ко мне. На щеках появился румянец, руки сжались в кулаки — с оценкой она была категорически несогласна.
— Неплохо?!
Я же вдруг обратил внимание, что обтягивающий, красно-белый комбинезон боевого мага Николетте удивительно идет, и даже залюбовался. Да и вообще злиться ей очень к лицу. Николетта мои эмоции почувствовала, и раскраснелась еще больше.
