– Одно только радует, тайнопись тут простенькая оказалась, а у нас весьма грамотный в этом деле человек, что только недавно из столицы прибыл, – и он кивнул на второго сидящего. – В общем, в шифровальном письме все сведенья о тех войсках, которые идут на приступ Журжи и ещё точная дата их выхода. И что самое интересное, есть упоминание об особой егерской команде квартирмейстерства армии, которой так противоположная сторона заинтересована. Сказано здесь, что эта самая команда выходит с авангардом через три дня, и ведёт она всю русскую армию по уже разведанному ей ранее пути, то есть по главной лесной дороге на саму крепость. И сведенья эти слышаны были как от командира той команды, так и от других лиц из штаба и от самих войск. И вот теперь тебе задача будет, хорошо вспомнить, кому и что ты недавно говорил, как мы и условливались ранее по всему этому.
Лёшка почесал голову:
– Ёлки-палки, прямо как в какой-то детектив из двадцатого века попал. – Попробуй теперь вспомнить всех тех, кому он специально передавал «дезу» про их будущий выход. Именно это он сейчас и сказал барону, пожимая в недоумении плечами. Ведь и в штабе, и в канцелярии, да и в интендантстве пришлось в последнее время покрутиться, формируя свою команду. Со знакомыми и не очень офицерами довелось ему тоже весьма плотно пообщаться. На кого же вот так вот просто можно было бы подумать плохое?
– Ладно, – смилостивился подполковник. – На это у нас действительно сейчас нет времени. Бог даст, живы будем, займёмся этим шпионом серьёзно уже после взятия Журжи. Всё равно все планы сейчас у нас летят в тартарары. Командующим и главным квартирмейстером армии поставлена задача – переиграть противника, ускориться по выходу войск и начать наше наступление на три дня раньше запланированного, а это значит, что вам, Егоров, предстоит выступать уже нынче под утро. Надеюсь, у вас всё там готово?
– Ну, как сказать, – задумался Алексей. – Провиант заготовлен, зимняя одёжа какая ещё с того раза осталась, а какую мы подкупили по новой, маскировочные халаты, те все нашили. Боеприпас по тройной норме выдан каждому, однако не до конца команда ещё сбита, новенькие не все уверенно работают, как минимум пару недель слаживаться ещё бы нам нужно.
– Ну, вот и сладитесь там за эти две недели в походе, – перебил его Фридрихович. – Сейчас командиры от ахтырцев, казаков и от отдельного егерского батальона подойдут, быстро тут всё обсудим, и полковник Денисов вам самолично всем поставит задачу. Сам основной план для вас не изменился – вы обходите озеро и вытекающую из него речку справа и по старой заброшенной дороге на Доростол, лесом заходите туркам во фланг, а потом тыл, ну а основная часть армии бьёт их в это время с фронта. Турки по главному пути нас будут очень ждать, ведь к ним попадёт тайное письмо от их шпиона со всеми нужными сведениями.
Лёшка, ничего не понимая, уставился на подполковника. А тот уже отдавал команду сидящим рядом контрразведчикам:
– Вам, Сергей Николаевич, срочно убыть на юг. Берите сотню казаков, устройте представление перед турецким заслоном со стрельбой и с криками. Пусть османы «выручат» своего гонца от шпиона. И ничего, что он к ним в руки уже убитый попадёт, зато со своим настоящим посланием. Только сделайте это всё, как только можно более достоверней, чтобы им даже и в голову не пришло, что мы так с ними «играем» сейчас. Надеюсь, что хоть в этот раз вы не опростоволоситесь?
Контрразведка стояла, понурив голову:
– Всё сделаем как нужно, господин подполковник, не сомневайтесь, – вздохнул Баранов. – Разрешите идти?
Двухтысячный сводный отряд под командой командира Апшеронского гусарского полка полковника Пишчевича, подходя к озеру Будени, по основной дороге на юг сделал днёвку для отдыха. А потом, поднятый по тревоге глухой ночью, вдруг резко взял вправо и обошёл озеро с его восточной стороны. Переправившись через неглубокую речку, выходящую из него, русская конница стремительно проскочила открытое место и, зайдя в лесной массив, расположилась там для отдыха.
В трёх верстах восточнее их расположения по лесу проходила заброшенная древняя дорога на Силистру – бывший старинный Дуросторум – город, где когда-то в эпоху владычества Рима базировался XI Клавдиев легион и где был большой центр всех этих окружающих земель.
После стремительного перехода Ахтырскому гусарскому и Третьему донскому казачьему полкам можно было пока отдыхать и ждать начала боевых действий. Вся основная работа сейчас ложилась на плечи или, вернее, на ноги доставленных сюда верхами егерей.
После небольшого роздыха непривычных к конным переходам стрелков, егерскому батальону премьер-майора Давыдовского предстояло занять местность перед лагерем и удерживать её пару суток. До этого времени особой команде Егорова нужно было проверить всю заброшенную лесную дорогу и выявить те места, где стояли турецкие заслоны, контролирующие эту часть лесного массива. Особое внимание нужно было уделить селу Пьетрели, расположенному южнее, уже ближе к выходу из леса. По словам проводников, в этом лесном селе располагался большой турецкий гарнизон, и нужны были сведенья, чтобы наша конница могла по нему ударить в самое удобное для этого время.
– Через два дня наши основные боевые части, выступившие из Бухареста, войдут в лес западнее нас, по главному направлению на Журжи и ввяжутся там, в лесные бои, – ставил задачу командирам сводного отряда полковник Пишчевич. – Как только турки поймут, что наш план наступления не изменился и что русские проламываются по главному лесному тракту в их центре, они соберут там из всех окрестностей все свои близлежащие резервы. Об этом нам станет известно от гонцов из штаба армии, да мы и сами, как я думаю, это вскоре увидим, коли будем со стороны наблюдать за своим противником, – и он кивнул на Лёшку.
– По поступлению известия из штаба генерала Олица наша задача будет смести все противостоящие нам здесь силы османов, прорваться через лес и затем ударить резко на запад, замкнув, таким образом, всю эту лесную группировку турок в кольцо. После этого наша армия пробивается через дезорганизованного противника по лесу и стремительным маршем выходит на простор перед самой крепостью Журжи.
– Всё ли всем понятно?
Вопросов ни у кого не было.
– Тогда особой команде Егорова отдых до вечера, и уже в сумерках она уходит на разведку всего нашего направления. Связь и все сведения через ваших вестовых, прапорщик.
– Егерям Давыдовского посменно нести дозорную службу вокруг основного лагеря, чтобы, не дай бог, никакой татарский разъезд на нашу стоянку здесь не наткнулся.
– Всё, все по своим местам, господа офицеры, – закончил совет полковник.
– Братцы, нам шесть часов отдыха и потом в путь, – объяснял команде Алексей. Пищу готовить в овражке, с дровами быть осторожнее, постарайтесь найти сухие, чтобы сильно не дымить. Потом спать, через пять часов опять похлебаете горячего, и как смеркается – выходим.
– Это что! – рассказывал егерям из недавнего пополнения байки Федька. – Сейчас-то у нас вона какая большая сила стоит за спиной. Ежели, скажем, турка и навалится по глупости вдруг, так отобьемся, небось, с такой-то ратью от супостата. А вот пару месяцев назад совсем нам уже кисло было в этом лесу. Навалились на нас пара сотен тогда, хорошо-то, что в лесу они воевать не умеют, степные ведь воины все, но зато числом на нас давят, и все обозлённые такие, аж спасу от них нет. Как же, мы ведь ихнего самого главного анжинера с бумагами скрали с этой самой крепости, вот они и обозлились, видать, с того на нас шибко. Насилу вырвались мы в тот раз, да и то, правда, не все. Почти что треть наших осталась в этом лесу навсегда. Если бы не ахтырцы-молодцы, так всех бы нас перебили тогда. Но гусары-то дали им там, канешно, порубали кого, а кто и к себе обратно убёг. Ну вот после того дела наш самый важный генерал и говорит, значит, – и Федька сделал важную гримасу, надув щёки. – Коли так сурьёзно воевать энти егеря малым числом могут, так повелеваю я собрать их в особливую команду, да ещё им из полков людей прибавить. А тебе, Фёдор, я два рубля в награду за твою храбрость дарю и наказ твоему начальству, чтобы у тебя самый лучший штуцер был, – хвастался Цыган.
