– Егеря, в ружьё! Всем готовиться к выходу! Сигнал пришёл! – крикнул Лешка, закидывая за спину свой штуцер. Со своих лежанок взметнулись десятки фигур, расхватывая личное оружие и снаряжение. Макарыч крикнул Никиту, и они вдвоём выбежали за пределы расположения, чтобы собрать дальний дозор. Минут через десять отряд вышел из-за каменной россыпи древних крепостных стен и направился к южному склону холма. Из полуразрушенной цитадели к ночному небу шёл белый пар, то затухали залитые водой очаги. Темнота окутала всё вокруг, и только лишь разбросанные лесины, вязанки хвороста да лёжки из елового лапника говорили о том, что здесь кто-то только совсем недавно жил.
– Вашблагородие, впереди всё спокойно, – прошепелявил Борька. – Фёдор Евграфович велел вам передать, что свежего следа у моста нет, похоже, что уже около часа там никто не проезжал. Снежок поверху чуть нападал, – и он кивнул на снежинки, опускавшиеся на его маскхалат.
– Спасибо, братец, веди нас, – поблагодарил дозорного подпоручик. – Команда, бегом марш! – и егеря лёгкой трусцой припустились за головным.
– Это хорошо, что свежего следа нет, – тихо объяснял он на бегу Озерову. – Значит, не проскочили ещё наши курьеры, не решились они всё же в ночь идти, похоже, что, как мы и предполагали, передышку в Нише сделают, а уже наутро дальше двинут. – Но бережёного Бог бережёт, – как бы продолжая былой спор, подчеркнул он, – вдруг они всё-таки решатся и ночью потихоньку ехать, тут нужно быть ко всему готовыми. Сейчас мы на месте оглядимся, людей по номерам расставим и всем до утра передышку дадим.
– Тебе виднее, Алексей! – выдохнул на бегу поручик. – Так-то морозы спали, чать уж не заколеем их до утра там ожидать?
– …Второй номер – две пятёрки Трифона, располагайтесь пока возле моста, как только будет сигнал от дальнего дозора, вы сразу же скатываетесь все вниз под него и ждите там своего часа, – расставлял своих егерей командир.
– Третий номер – это две пятёрки наших самых метких стрелков штуцерников, здесь старшим подпрапорщик Зубов. Иван Карпыч, как мы уже раньше обговаривали, вы занимаете своё место у этих двух каштанов, что стоят возле самого моста, и ведёте отсюда свой точный огонь. Ваше дело – выбить кучера на задней карете, а потом уже бить на выбор по конной охране. В ближнюю свалку не лезьте, там будут работать моя группа захвата и две мостовых пятёрки. Нам у моста столько людей там, думаю, что за глаза хватит. Для вас же быстрая зарядка – выстрел, быстрая зарядка – выстрел. С нашими новыми пулями, думаю, что вы со своей позиции за минуту каждый по две цели сможете забрать. Всё, идите, занимайте свою позицию, да осмотритесь там хорошо! – И десять самых метких стрелков команды направились к своему указанному рубежу.
– Четвёртый номер – две пятёрки во главе с каптенармусом Осокиным. Тимофей, ваша группа самая большая и у тебя в ней самые крепкие парни. Каждый должен успеть по две своих гренады метнуть. Труты держите наготове, но только не откройтесь раньше времени охране. Как только на мосту первый выстрел раздастся, так сразу же и вы действуйте. До дороги два десятка шагов, так что докинете, тем более что наша сторона со стороны холма чуть выше. Лишь бы не сплоховал никто, не добросите или выроните гренаду, себя осколками посечёте.
– Да не-ет, вашбродь, – унтер помотал головой. – Сколько раз мы уже те гренады метали, и на учениях, и в бою, чай, не сплошаем, да и новичков у меня нет, из самых молодых вон только лишь Курт с Васяткой. А у них-то и у самих голова холодная, да и рука крепкая, хорошо на такое оружие набитая. Не беспокойтесь, господин подпоручик, не подведём!
– Ну ладно, надеюсь на вас, Тимофей, – кивнул Егоров. – Ответственное у вас дело, если вы большую часть охраны в первые полминуты не положите, то мы все потом у моста кровью умоемся. Развернётся на нашу сторону конница и пойдёт здесь сабельками махать. Помнишь, как с беслы у Дуная резались, а мы потом братишек хоронили?
– Помню, вашбродь, забудешь такое, – проворчал унтер. – Будем стараться, Ляксей Петрович.
– Ну ладно, старайтесь, Тимофей Захарович, очень старайтесь. Надеемся мы на вас. Как только все гренады сработают, бейте конных из фузей и штуцеров. И на всякий случай заранее на них штыки наденьте. Ежели всё же прорвутся к вам эти всадники, так одно спасение будет у вас на те штыки. Быстро строитесь в каре и встречаете их сомкнутым строем. А там, глядишь, и мы к вам от моста на подмогу подоспеем. Ну всё, Захарыч, давай расставляй солдат по позиции.
Пятый номер, последний в нашем списке. Вы, Потап, наш самый дальний заслон. Забирай своих четверых рядовых и отходи на сто пятьдесят шагов в сторону Ниша. Там рядом с дорогой небольшая возвышенность есть, хорошо на ней маскируетесь и слушаете дорогу. Наш помор Савва очень чуткий, и зрение у него отличное, с рассветом за версты три конного от пешего определит. Как только почуете, что кто-то по дороге в нашу сторону двигается, так сразу же нам шумните. И не обязательно, что это курьерский отряд будет, от всех нам здесь хорониться теперь нужно. Как только те, кого мы ждём, мимо вас к мосту пройдут и у нас там с ними бой завяжется, бейте охране в спину, но сами при этом не высовывайтесь. Ваше дело сумятицу им с тыла внести, а если вдруг какая карета и развернётся, только вы и сможете её остановить. Гренады держите все наготове, если всё будет удачно, вы их в отступающих конников потом метнёте. Опять же повторюсь, маскируйтесь как можно сильнее, у вас дозор оторванный от остальных сил, если что-нибудь у нас не заладится там, у моста, то вы первые под ударом конницы окажетесь.
Ну вроде бы всё. Все команды убыли занимать свои места, и возле Лёшки оставались только Озеров с Макарычем.
– Пойдёмте на своё место, братцы? – позвал их подпоручик. – Думаю, что совсем скоро сюда наши сербы с повозками прибудут. От деревушки-то ходу досюда меньше одной версты.
Ночь прошла спокойно, только пару раз проскакали одиночные всадники. Да неспешной рысью прошёл мимо сцепившихся повозок отряд конницы около пары десятков сабель.
– Что у вас тут такое, почему ночью на дороге торчите, бестолковые? – старший капрал онбаши навис на своей лошади над Богданом.
– Не гневайтесь на нас, господин, – захныкал, согнувшись в поклоне, разведчик. – Вот столкнулись в темноте с этим дурачком! – и он кивнул на Живана, снявшего в приветствии свою драную шапку. – А теперь вот упряжь порвалась и с передней оси колесо соскочило. Это всё вот он виноват, – и Богдан с обидой кивнул на Милорадовича.
– Да не слушайте вы его, славный командир великого султана! – ответил Живан. – Это он сам во всём виноват, не пропустил меня, когда я с моста съезжал, вот наши повозки-то и столкнулись. Дурак, и в ночи вообще ничего не видит.
– Да ты сам дурак! – возмущённо воскликнул Богдан и сплюнул в злости на землю.
– Замолчите все! – крикнул в сердцах командир турок. – Муса, Селим, проверьте-ка быстро повозки, – и двое всадников, спрыгнув с коней, принялись обшаривать подстилку из сена.
– Одно лишь сено, господин онбаши, – доложился вскоре тот, что обшаривал телегу Живана.
