— А голос его вы узнали?
— Голос был хриплый, знаете, как у любого пьяного мужчины.
— Другими словами, — сказал Мейсон, — если дойдет до
свидетельства в суде, вы сможете поклясться, что определенно видели в машине
Сэма Лекстера?
— Конечно, могла бы. Кто еще в доме носит такую шляпу?
— Значит, вы опознали шляпу, но не человека.
— То есть как?
— Эту шляпу мог надеть кто угодно.
— Да, — кисло согласилась она.
— Это может оказаться важным, — сказал Мейсон. — Откуда вы
знаете, что за рулем сидел не Фрэнк Оуфли?
— Я знаю, что это был не он.
— Откуда?
— Ну, если угодно, я гуляла с Фрэнком Оуфли. Я оставила его
на углу возле дома. Он вошел с парадного входа, а я — с заднего. Вот почему я
проходила мимо гаража.
— А шофер… как его, Джим Брэндон? Это не мог быть он?
— Нет, если только он не надел шляпу Сэма Лекстера.
— Кому вы об этом рассказали?
— Фрэнку.
— Вы всегда зовете его по имени? — спросил Мейсон.
Она быстро отвела глаза, но тут же вызывающе повернулась к
Мейсону:
— Да. Мы с Фрэнком большие друзья.
— Что он сказал, когда вы с ним поделились?
— Он сказал, что пожар из-за выхлопных газов не мог
начаться, что я только все запутаю, если буду об этом говорить, и посоветовал
молчать.
— Еще кому вы рассказали об этом?
— Другу Уинифред — но не Гарри Инмену…
— То есть Дугласу Кину?
— Да, Дугласу Кину.
— Кто такой Гарри Инмен?
— Он ухаживал за Уинифред. Кажется, она ему отдавала
предпочтение, но он ее бросил, как горячую картофелину, как только понял, что
она не получит денег.
— А что сказал Дуглас Кин, когда вы ему рассказали?
— Сказал, что считает это важным обстоятельством. Он задал
мне массу вопросов: какая труба, куда вела… Он хотел знать, шла ли труба прямо
в спальню Питера Лекстера.
— А она туда шла?
— Думаю, что да.
— А потом что?
— Он посоветовал мне заявить об этом.
— Вы это сделали?
— Нет еще. Я ждала… друга. Я хотела посоветоваться с ним,
прежде чем что-то делать, чтобы не вышло неприятностей.
— В какое время вы застали в гараже Сэма Лекстера?
— Около половины одиннадцатого.
— За несколько часов до пожара?
— Да.
— Вошел ли Сэм в дом сразу после этого?
— Не знаю. Я так рассердилась на него, что вышла, чтобы его
не ударить.
— Но он, очевидно, возвратился в дом до пожара: ведь он был
в пижаме и халате, когда вы проснулись?
— Да, это так.
— А в машине он был совершенно одет?
— Кажется, да.
— Вы сказали, что зажгли свет?
— Да. А что?
— Свет в гараже, значит, был выключен?
— Да.
— И дверь закрыта?
— Да.
— Значит, последний, кто завел в гараж машину, должен был
закрыть за собой дверь, так?
— Да, конечно.
— А выключатель был возле маленькой дверцы?
— В нескольких дюймах. А что?
— А вот что, — медленно произнес Мейсон. — Если Лекстер
заехал на машине в гараж, он должен был выйти из машины, пойти к двери, закрыть
ее, погасить свет и вернуться к машине. Ведь нельзя же въехать через закрытую
дверь. А если он был так пьян, что не мог заглушить мотор, то он вряд ли
способен был встать, закрыть дверь гаража, погасить свет и дойти до машины.
— Я об этом и не подумала, — кивнула она.
— Вы ждете друга, который должен дать вам совет?
— Да, он вот-вот явится.
— Не сообщите ли вы мне его имя?
— Не думаю, что нужно вдаваться в такие подробности.
— Это не Фрэнк Оуфли?
— Я отказываюсь отвечать.
— И не собираетесь делать заявление, пока ваш друг не даст
вам совет?
— Это я решу сама. Я не полагаюсь полностью на друга.
— Но вам кажется, что пожар мог быть связан с выхлопной
трубой?
— Я же не механик, я ничего не понимаю в автомобилях, не
разбираюсь в выхлопных газах. Но знаю, что в газовой топке все время огонь, и мне
кажется, что, если газ из карбюратора попал в топку, он мог взорваться.
Мейсон перебил ее вопросом:
— В гараже была только одна лампочка?
— Да, очень яркая, она висела посередине.
— А вы не думаете, что видели не шланг, а веревку?
— Нет, это был гибкий шланг, резиновый, и он шел от
выхлопной трубы машины Сэма Лекстера к отверстию в отопительной трубе. Труба
большая, покрытая асбестом. Нагретый воздух поднимался по ней в спальню Питера
Лекстера и в гостиную.
Мейсон задумчиво кивнул и сказал:
— Вот что. Если вы надумаете сообщить полиции свою историю,
я помогу вам связаться с оперативной группой.
— Я хотела бы этого, — просто сказала она.
— Хорошо, — пообещал Мейсон, — мы подумаем и сообщим вам,
если у нас появится какая-то новая мысль. Тем временем вы можете дать нам
знать, что именно советует вам ваш друг. Если решите заявить полиции, сообщите
нам.
— Как мне вас найти? — спросила она.
Мейсон тронул Дрейка за руку, мягко подталкивая его к двери.
— Мы еще к вам зайдем сегодня, попозже.
Она улыбнулась:
— Я рада была рассказать вам все, что мне известно.
В коридоре детектив вопросительно посмотрел на адвоката.
— Ну что ж, — хмыкнул Мейсон, — проблема кота остается!
— Я так и понял, — заметил Дрейк. — Но мне не совсем
понятно, каким будет твой следующий ход.
Мейсон понизил голос почти по шепота:
— Когда я увижу своего почтенного коллегу Шастера, я попрошу
его прочесть пункт двести пятьдесят восьмой Кодекса о завещаниях, где сказано,
что человек, осужденный за убийство, не имеет права наследовать имущество
убитого и любая часть имущества, которую он должен был унаследовать, переходит
к другому наследнику.
