— Посмотрим, верно ли мы все поняли, — сказал Дрейк.
— Конечно, верно. Слепому ясно. От газовой топки отходит
несколько труб, ведущих в разные комнаты дома. У каждой трубы — регулятор,
чтобы можно было отключить те комнаты, в которых не живут. Сэм Лекстер совершил
убийство очень простым способом. Он завел машину в гараж, надел на выхлопную
трубу шланг, второй конец шланга присоединил к втулке на трубе, через которую
нагретый воздух поступал в спальню Питера Лекстера. Потом сел в машину и завел
мотор. Смертельный газ из двигателя через гибкий шланг пошел в отопительную
трубу и поднялся в спальню Питера Лекстера. Заметьте дьявольскую хитрость
такого способа: Сэму пришлось только включить мотор, чтобы отправить
безболезненную смерть в комнату, удаленную на много футов от работающего
мотора, в комнату с запертой дверью. Затем он поджег дом. У людей, погибших при
пожаре, обязательно находят в крови окись углерода. Это блестящий пример
убийства, и, очевидно, единственная свидетельница — эта рыженькая сиделка,
которая застала Сэма на месте преступления; и единственная причина, что она до
сих пор жива, — то, что Сэм Лекстер решил, будто она не поняла того, что
видела. Или он думает, что она не видела шланга.
Сыщик достал из кармана блок жевательной резинки и спросил:
— Что будем делать дальше?
— Свяжемся с окружным прокурором, — ответил Мейсон. — Он
всегда уверяет, что адвокат-криминалист употребляет свои знания на то, чтобы
помогать убийцам избавиться от наказания. Вот я его и озадачу: покажу ему
убийство, которое я раскрыл, в то время как его люди начисто опозорились.
— Твое доказательство слишком слабо, чтобы навешивать
обвинение в убийстве, — усомнился Дрейк.
— Ничуть не слабо, — отпарировал Мейсон. — Заметь: было
четверть одиннадцатого вечера, уже стемнело. Ворота гаража были заперты. Сэм
Лекстер притворился пьяным, когда поставил машину в гараж. Но он должен был
выйти из машины, подойти к воротам, запереть их, снова сесть в машину и
включить мотор. Он должен был присоединить шланг к своему двигателю и к трубе,
по которой шел нагретый воздух в спальню его деда. А потом оставалось завести
мотор. Возможно, мотору и не надо было работать долго. Если я еще помню судебную
медицину, в выхлопной трубе автомобиля моноокись углерода образуется в
количестве один кубический фут в минуту при двадцати лошадиных силах. Гараж за
пять минут может наполниться смертельным количеством газа. В атмосфере,
содержащей всего две десятых процента газа, человек может погибнуть. Кровь
мертвого будет ярко-алой. Газ этот так действует на кровь, что она не может
снабжать ткани кислородом, эти же признаки отличают кровь человека, погибшего в
горящем доме. Нельзя отказать Сэму Лекстеру в дьявольском уме. Если бы этой
сиделке не случилось застать его, он совершил бы безукоризненное убийство.
— И ты все это хочешь передать в руки окружного прокурора? —
перебил Дрейк, глядя на Перри Мейсона лишенными выражения глазами.
— Да.
— А не надо ли сначала проверить, какое отношение к этому
имеет твой клиент?
— Нет, не думаю, — медленно сказал Мейсон. — Я не собираюсь
покрывать своего клиента, если он замешан. Меня наняли, чтобы помочь ему
сохранить за собой кота — и он его сохранит, во имя дьявола. Если он нашел
принадлежащие наследникам деньги и присвоил их — это уже совершенно другое
дело. И заметьте, что Питер Лекстер вполне мог подарить эти деньги Эштону перед
смертью.
— Ерунда, — сказал детектив. — Пит Лекстер не ждал смерти. У
него не было причин раздаривать деньги.
— Не будь таким уверенным, — возразил Мейсон. — У него была
какая-то причина взять деньги наличными. Но довольно об этом рассуждать, Пол.
Главное сейчас — предъявить обвинение чужому клиенту, а не ставить своего в
такое положение, когда он должен давать массу объяснений. Я свяжусь с Эштоном и
скажу, что его кот в безопасности.
— Это называется — из пушки по воробьям, — засмеялся сыщик.
— Мы нарвемся на неприятности, спасая жизнь коту.
— И доказывая Нату Шастеру, что меня на кривой не объедешь,
— добавил Мейсон. — Не забудь этого аспекта дела, Пол.
— В аптеке за углом есть автомат, — вспомнил Дрейк.
— Ладно, Пол, позвоним Эштону и окружному прокурору.
Они завернули за угол. Мейсон опустил монетку, набрал номер
Питера Лекстера и спросил Чарльза Эштона. Через несколько минут голос Эштона
задребезжал в трубке.
— Говорит Перри Мейсон, мистер Эштон. Думаю, что насчет
Клинкера можно больше не беспокоиться.
— Почему? — спросил Эштон.
— Думаю, что у Сэма Лекстера скоро забот будет по горло, —
объяснил Мейсон. — Он будет занят. Пока не говорите ничего слугам, но возможно,
что Сэма Лекстера вызовут к прокурору и зададут несколько вопросов.
Голос привратника проскрипел:
— Вы можете объяснить о чем?
— Нет. Я сказал все, что мог. Держите язык за зубами.
В голосе Эштона нарастало беспокойство:
— Минутку, мистер Мейсон. Я бы не хотел, чтобы вы заходили
слишком далеко. Есть причины, по которым я не хочу, чтобы прокурор вмешивался и
задавал вопросы.
— Вы наняли меня, чтобы вашего кота не отравили, — твердо
сказал Мейсон. — Этим я и занимаюсь.
— Но это уже совсем другое дело, — сказал Эштон. — Мне нужно
с вами увидеться.
— Тогда — завтра. А пока угостите Клинкера сливками от моего
имени.
— Но я должен с вами увидеться, если прокурор начинает
расследование.
— Хорошо, завтра приходите ко мне. — Мейсон повесил трубку.
Он состроил легкую гримасу, поворачиваясь к сыщику. — Ох уж эти мне кошачьи
дела, — сказал он. — Не стоят они таких хлопот. Попробуем разыскать окружного
прокурора.
— Похоже, что совесть у твоего клиента нечиста? — спросил
Дрейк.
— У моих клиентов не бывает нечистой совести, Пол, — пожал
плечами Мейсон. — Кроме того, не забывай, что мой настоящий клиент — кот.
— Конечно, — хмыкнул Дрейк. — Но, отвлекаясь от главного,
хотел бы я знать, где Эштон взял деньги… Слушай, Перри, начинается дождь. Если
надо ехать, я бы хотел взять свою машину.
Отыскивая в справочнике номер окружного прокурора, Мейсон
сказал:
— Очень жаль, Пол, нам в самом деле придется ехать, но у
тебя нет возможности взять свою машину — мы спешим. Поедем на моей, с откидным
верхом.
— Этого я и боялся, — простонал Дрейк. — Ты на ней мчишься
по мокрым дорогом, как дьявол.
6
Во внешности Гамильтона Бергера, окружного прокурора, было
что-то от огромного медведя. Прокурор был широк в плечах, с толстой шеей, а
когда он двигал руками, под кожей ходуном ходили великолепные мускулы.
