— Свет? — спросил Дрейк.
Мейсон кивнул и повернул выключатель.
— Прекрасное место, — сказал он, — чтобы оставить отпечатки.
— Это ты мне говоришь? — Дрейк взглянул на него с тем особым
выражением, при котором во взгляде концентрируется весь юмор.
Мейсон осмотрел комнату и заметил:
— В кровати не спали.
— Постель перевернута, — удивился Дрейк, — и подушки
разбросаны.
— Все равно, в ней не спали. Трудно изобразить морщинки,
которые появляются на простыне от лежащего тела…
Дрейк осмотрел кровать и согласился.
Это была типичная холостяцкая квартира. Пепельницы,
утыканные сигаретными окурками. Бутылки из-под виски, грязный стакан, грязные
воротнички, на бюро валялся галстук. Еще несколько галстуков висели на
подставке для зеркала. Через полуоткрытую дверцу в стенном шкафу виднелось
несколько костюмов. Некоторые ящики комода были открыты. Мейсон порылся в них.
— Чемодан собирали в спешке, — заметил он. Он извлек из
ящиков носовые платки, носки, рубашки, нижнее белье. — Осмотрим ванную, Пол.
— Что ты ищешь? — спросил Дрейк.
— Не знаю. Просто смотрю. — Он открыл дверь в ванную — и
отпрянул.
Дрейк, глядя через его плечо, присвистнул и сказал:
— Если это твой клиент, лучше признай его виновным.
Кто-то, работавший в дикой панике, пытался, очевидно,
уничтожить в ванной следы крови, но это плохо удалось. Раковина была покрыта
красными пятнами. В ванну пускали сильную струю воды, и лужа еще не высохла.
Она была специфического красновато-коричневого цвета. На проволоке, на которой
держалась занавеска для душа, висели выстиранные брюки. Пару ботинок, очевидно,
мыли с мылом, но этого оказалось недостаточно: на коже остались пятна.
— Теперь стенной шкаф, — сказал Мейсон.
Они вернулись к шкафу. Фонарик Дрейка, осветив темные углы,
обнаружил кипу грязного белья. Дрейк снял белье с самого верха — луч высветил
кровавые пятна.
— Вот оно, — сказал он.
Мейсон снова закинул белье в угол и резюмировал:
— Хорошо, Пол, мы закончили.
— Пожалуй, — согласился сыщик. — Какое определение подойдет
к нашим действиям?
— А это, — сказал Мейсон, — зависит от того, буду ли давать
определение я или окружной прокурор. Пошли отсюда.
Они выключили свет, вышли из квартиры и тщательно захлопнули
за собой дверь.
— Пощупаем священника, — предложил Мейсон.
— Да он же нам не откроет, — сказал Дрейк. — Не впустит даже
вопросы задать. Скорее всего, он вызовет полицию.
— Используем Деллу. Пусть думает, что это тайное венчание.
Дрейк привез адвоката в ресторан, откуда они позвонили
Делле. Мейсону ответил заспанный голос.
— У меня входит в привычку будить тебя, Делла, — сказал он.
— Ты бы не хотела тайно бежать с возлюбленным? — Он услышал ее быстрое,
прерывистое дыхание. — То есть, — пояснил Мейсон, — надо, чтобы некая особа
поверила, что ты собираешься бежать с возлюбленным.
— А, — сказала она без всякого выражения. — Так, да?
— Это скетч такой, — сказал ей Мейсон. — Надень что-нибудь,
пока мы доедем. Это будет новое для тебя ощущение. Поедешь в машине, которая
будет подпрыгивать на ухабах, так что не трудись принимать душ: сон с тебя и
так соскочит.
Мейсон повесил трубку, а Дрейк протяжно зевнул и сказал:
— Первая ночь тяжелее всего, потом я привыкаю обходиться без
сна. Когда-нибудь, Перри, нас поймают и отправят в тюрьму. Какого черта ты не
сидишь у себя в конторе и не ждешь, как другие адвокаты, чтобы дела сами к тебе
приходили?
— По той же причине, по какой собака идет только по свежему
следу, — ответил Мейсон. — Я тоже люблю действовать по горячим следам.
— Да уж, горячие, — согласился сыщик. — Когда-нибудь мы
здорово обожжемся.
11
Перри Мейсон надавил пальцем на звонок. Делла Стрит слегка
толкнула Пола Дрейка и сказала:
— Скажи что-нибудь и улыбнись. Для любовного побега у тебя
слишком серьезный вид. Неплохо бы тебе взять в руки пистолет. Встань ко мне
поближе, шеф. Он, наверное, зажжет свет и выглянет.
Пол Дрейк мрачно заметил:
— Зачем же смеяться над браком? Брак — дело серьезное.
— Мне бы надо знать, — простонала Делла Стрит, — каково это
— разыграть тайный брак с парой убежденных холостяков. Шеф, ты так боишься, как
бы рыбка не стащила твою приманку, что даже не решаешься приблизить удочку к воде.
Мейсон шагнул поближе к девушке и обнял ее.
— Беда в том, что у меня даже удочки нет, — сказал он.
В прихожей зажегся свет. Делла лягнула Пола Дрейка и
приказала:
— Ну, смейтесь же!
Дрожащий свет упал на трио, и Делла разразилась легким
смехом. Детектив скроил страдальческую гримасу, потер ушибленное Деллой место и
без всякого веселья произнес:
— Ха-ха!
Дверь приоткрылась на два или три дюйма, ее придерживала
цепочка. Мужчина пристально, с опаской посмотрел на них.
— Преподобный Милтон? — спросил Мейсон.
— Да.
— Мы хотели поговорить… это насчет брака…
Глаза мужчины выразили крайнее неодобрение.
— Сейчас не время для браков, — сказал он.
Мейсон вытащил из кармана бумажник, достал из него
пятидолларовую бумажку, потом вторую, потом третью и четвертую:
— Извините, что мы вас разбудили.
Милтон снял цепочку, открыл дверь и пригласил:
— Входите. У вас есть лицензия?
Мейсон отступил в сторону, пропуская Деллу, потом они
протиснулись в дверь вместе с Дрейком. Дрейк захлопнул дверь ногой. Мейсон
загородил дверь от мужчины, который был в пижаме, халате и домашних туфлях.
— Сегодня вечером вам звонил человек по имени Оуфли.
— При чем же тут ваш брак? — удивился Милтон.
— Мы пришли к вам насчет этого брака, — сказал Мейсон.
— Сожалею. Вы ворвались сюда обманом. Я не желаю отвечать на
вопросы насчет мистера Оуфли.
Перри Мейсон воинственно нахмурился и спросил:
— Как это — ворвались обманом?
