— Вы сказали, Уинифред исчезла?
— Да, и я ее не осуждаю. Остальные с ней не церемонились.
— Сколько лет внукам?
— Сэму двадцать восемь, Фрэнку Оуфли двадцать шесть,
Уинифред двадцать два — красавица! Стоит всех остальных, вместе взятых. Полгода
назад хозяин по завещанию оставил ей все, а другим двум — по десять долларов. А
за два дня до смерти сделал новое завещание.
— Жестоко по отношению к Уинифред, — нахмурился Мейсон.
В ответ Эштон буркнул что-то невнятное.
— Так сколько вы готовы потратить, чтобы отстоять свои права
на Клинкера? — рискнул спросить Мейсон.
Эштон достал из кармана бумажник, полный банкнот.
— Я не скряга, — сказал он. — Хороший адвокат стоит дорого.
Мне нужен самый лучший. Сколько это будет стоить?
Мейсон так и уставился на толстую пачку.
— Где вы взяли эти деньги? — спросил он с любопытством.
— Сэкономил. Я ничего не трачу, вот и скопилось за двадцать
лет. Я их в банке держал, самом лучшем, — хозяин посоветовал. А как хозяин
получил наличными, так и я получил.
— По совету мистера Лекстера? — Мейсон не сводил с Эштона
глаз.
— Ну, если хотите, да.
— И желаете потратить деньги, чтобы сохранить кота?
— Я желаю разумную сумму потратить, не собираюсь же я на
ветер деньги бросать. Хороший адвокат стоит денег, а к бедняку я обращаться не
желаю.
— Если я вам скажу, что нужно заключить договор на пятьсот
долларов? — спросил Мейсон.
— Это слишком, — Эштон рассердился.
— А если двести пятьдесят?
— Нормально. Столько я заплачу. — Эштон начал отсчитывать.
— Минутку, — Мейсон засмеялся. — Может, и не придется
тратить так много. Я только хотел проверить, насколько вы привязаны к своему
коту.
— Очень привязан. Готов любые нормальные деньги отдать,
чтобы поставить Сэма Лекстера на место, но разоряться не хочу.
— Инициалы Лекстера? — спросил Мейсон.
— Сэмюэль К.
— Возможно, — сказал Мейсон, — достаточно будет письма. Если
так, вам это обойдется дешево. — Он повернулся к Делле Стрит. — Делла, напиши
письмо Сэмюэлю К. Лекстеру, Ист Вашингтон, тридцать восемь двадцать четыре.
Уважаемый сэр, мистер Эштон проконсультировался со мной… нет, минутку, Делла,
лучше и здесь с инициалами. У меня записано — Чарльз Эштон… проконсультировался
со мной относительно своих прав по завещанию покойного Питера Лекстера.
Согласно завещанию, вы обязаны обеспечивать мистера Эштона работой привратника
на то время, пока он в состоянии выполнять эту работу. Мистер Эштон желает
иметь при себе кота. Место дает право держать животное. В данном случае это
именно так, поскольку животное имелось при жизни завещателя. Если вы нанесете
вред коту мистера Эштона, я вынужден буду констатировать, что вы нарушили волю
покойного и, следовательно, наследство должно быть конфисковано.
Перри Мейсон улыбнулся Делле Стрит:
— Это его здорово заденет. Когда он поймет, что надо
выбирать между наследством и каким-то котом, он решит не связываться. Оставьте
бухгалтеру десять долларов, — повернулся он к Эштону. — Она даст вам квитанцию.
Если что-то получится, я вам позвоню. Если вы обнаружите что-то новое, звоните
в контору и спросите мисс Стрит — это моя секретарша. Можете передать
информацию через нее.
Эштон вцепился руками в костыль, с трудом поднялся. Не
сказав ни слова благодарности, даже не попрощавшись, он, хромая, вышел.
Делла Стрит удивленно уставилась на Мейсона:
— Возможно ли, чтобы внук лишился наследства, если он
выбросит кота?
— Случались и более странные вещи, — ответил Мейсон. — Все
зависит от того, как составлено завещание. Если забота о привратнике — условие
введения в наследство, я чего-то добьюсь. Все, что мне сейчас нужно, — это
напугать мистера Сэмюэля Лекстера. Думаю, скоро он с нами свяжется. И тогда…
Вот почему я так люблю свою работу — она дьявольски разнообразна… Кот
привратника! — он усмехнулся.
Делла Стрит захлопнула блокнот и по дороге к себе
задержалась у окна, глядя вниз на шумную улицу.
— Ты ему оставил двести сорок долларов, — сказал она,
бесцельно глядя наружу, — а он даже не поблагодарил.
Ворвавшись в открытое окно, ветер растрепал ее волосы. Она
высунулась по пояс, наслаждаясь свежим воздухом.
— Может, просто чудачество, — предположил Мейсон. — Он ведь
старик… Не высовывайся так, Делла… Не забывай, что он любит животных и что он
далеко не молод. Что бы он ни говорил, ему не меньше семидесяти пяти…
Делла выпрямилась и грациозно повернулась к Перри Мейсону.
— Тебе, наверное, будет интересно узнать, — сказала она, —
что кто-то следит за нашим любителем кошек.
Мейсон резко отодвинул стул, вскочил и приблизился к окну.
Одной рукой он оперся о подоконник, другой обхватил Деллу Стрит за талию. Они
вместе посмотрели вниз.
— Видишь? — спросила она. — Вон тот, в светлой фетровой
шляпе. Он вышел из подъезда. Смотри, садится в машину.
— Новенький паккард, — задумчиво отметил Мейсон. — Почему ты
думаешь, что он следит за Эштоном?
— Он так себя вел… Я уверена. Он выскочил из подъезда…
Смотри, шеф, машина еле движется — чтобы не упустить Эштона из виду?
Эштон проковылял за угол налево. Машина двигалась за ним.
Наблюдая за автомобилем, Мейсон хмуро заметил:
— Миллион долларов наличными — это же куча денег…
2
Утреннее солнце струилось в окно конторы Перри Мейсона,
играло на кожаных корешках книг, отчего они становились не такими мрачными.
Делла Стрит из своей комнаты принесла почту. Мейсон сложил газету, которую
читал, а Делла Стрит уселась, вытащила доску секретера и нацелила ручку на
раскрытый блокнот.
— Господи, да тут работы навалом, — жалобно сказал Перри
Мейсон. — Неохота мне работать. Отложить бы все это, да побездельничать. Хочу
сделать что-нибудь недозволенное. Делла, ты что, воображаешь, что я служащий,
консультирующий банки и отсуживающий поместья? Почему я изучил юриспруденцию?
Единственно потому, что терпеть не могу рутину, а ты все больше и больше
превращаешь мое дело в работу и все меньше и меньше оставляешь в ней
приключений! Свое занятие я люблю лишь потому, что в нем масса приключений.
Наблюдаешь за человеческой натурой как бы из-за кулис. Публика из зала видит
только тщательно отрепетированные позы актеров. Адвокат же видит человека без
грима.
