Герцогини Марта с Ингеборгой стояли в датской свите на возвышенности, обозревая всё поле боя. Сердце у старшей сестры трепетало от такого грозного и страшного вида сражения. Но ещё больше оно трепетало от страха за того, кто сейчас находился с противоположной стороны долины, и кому вот-вот тоже предстояло вступить в бой. Марта достала свою маленькую серебряную нательную иконку с ликом Богородицы, что подарила ей когда-то давно любимая русская бабушка княгиня, и зашептала молитву о сохранении жизни любимого человека в этой страшной битве.
– Время! Они завязли в наших копейщиках как в болоте! Кидайте в бой мою тяжёлую пехоту Эймунда! –крикнул Вальдемар, и пять тысяч выученных датских пехотинцев ринулись вперёд. Хорошо защищённые длинными до колен кольчугами со стальными нагрудниками и наплечниками, они были вооружены в основном оружием ближнего боя: мечами, секирами, и копьями-алебардами, представляющими собой комбинацию из жала копья и лезвия топора с острым и изогнутым клювовидным обухом.
Тяжёлые пехотинцы с грозным рёвом прошли сквозь мешанину пехотинцев наёмников, добивая немецкую рыцарскую конницу, и с яростным криком: «Дания! За короля!» устремились на строй немецкой пехоты.
У датчан уже было явное преимущество. Они только что добили самую сильную часть ударных сил немцев, а ряды пехоты их врага были частично расстроены теми тремя сотнями окровавленных рыцарей, кому только что посчастливилось вырваться из смертельной ловушки.
– Арбалеты товсь! – отдал команду Сотник, –Настильно огонь! Затем бой луками без команды!
И четыреста пятьдесят арбалетов послали свои болты в наступающую пехоту врага. Тут же, с задержкой буквально в несколько секунд, бригада ударила из мощных сложно-составных луков. Первые ряды датчан, не ожидавшие удара болтов и стрел, были буквально выкошены прилетевшей на кончиках стальных жал смертью. Каждый из взрослых лучников посылал стрелу за двести пятьдесят-триста шагов, и делал это так быстро, что, когда первая стрела уже входила в тело врага, третья только срывалась с тетивы лука. Ненамного уступали им в искусстве стрельбы и курсанты школы.
Рука Митяя машинально выхватывала из колчана по две нужных стрелы с острыми, как жало, гранёными и бронебойными наконечниками и, стремительно накладывая на тетиву, рывком посылала их во врага. Целиться было не нужно, всё дело тут было в самой скорости боя. Групповая цель на поле была столь велика, что хотя бы одна из трёх стрел гарантированно находила свою жертву.
Датчане, потеряв в первые десять секунд множество убитыми и ранеными, были вынуждены резко снизить темп атаки, прикрыться щитами и перестроиться, дав такое нужное для немецкой пехоты время подготовиться к схватке. И, наконец, сблизившись, две стены пехотинцев вступили в жестокий ближний бой.
– Бригада, перезарядить самострелы! –последовала команда, и четыреста пятьдесят стрелков начали взводить своё оружие.
По способу перезарядкивсе они были разные, но уже через минуту все их типы были снова готовы к бою.
– Ждём, ребята, ждём! –отдал команду Сотник, обозревая общую картину сражения.
Хоть бригада и находилась на небольшой возвышенности, однако вести стрельбу поверх голов своей пехоты было рискованно, слишком всё там уже перемешалось в этой отчаянной пехотной свалке.
– Что-то тут не то, – думал Андрей, – Не может Вальдемар уповать только на одну лишь свою пехоту. Вот уже третий час шло сражение «стенка на стенку» на равнине, пропитанной кровью, и не одна из сторон не могла перевесить чашу весов победы. Лишь бы у нашего графа хватило выдержки, и он не кинул в бой свой последний конный резерв! Пока он у нас есть, есть и верный шанс разбить противника!
– Время! – наконец-то решился король Дании, –Бьёрн! Стройте рыцарский клин, я сам поведу вас к победе! – отдал приказ командиру своей латной конницы Вальдемар.
И, натянув на голову поданный оруженосцем тяжёлый закрытый шлем, взял в руки длинное рыцарское копьё.
– За мной, мои славные рыцари! Вперёд к славной победе за своим королём! –глухо проревел из-за забрала его голос.
– За короля! –проревели три тысячи рыцарей, и клин датчан пошёл набирать скорость.
– Твою ж мать!…–выругался Сотник, глядя на разворачиваемый вдали живой таран, –Так они же своим клином как раз по нашему центру пробьют! Похоже, что король совсем напрочь списал свою пехоту, раз повёл своих рыцарей через общую свалку сражения. Понять его было можно, силы оборонявшихся были подорваны длительной резнёй в центре. Пехотинцы вымотались в тяжелейшем трёхчасовом сражении, и противостоять этой катящейся стальной лавине долго они просто будут не в состоянии. Их, наверняка, сомнут после короткой и яростной сшибки, а потом затопчут.
Но ведь при этом, так же втопчут в грязь и свою пехоту!? Хотя действительно, какое дело королю до жизни простого пехотинца, когда на кону у него сама победа!
Король решил одним ударом прорвать центр и, проломив его, обрушиться затем на ставку противника. А то, что на пути клина будет стоять русская бригада, так это даже ещё и лучше! Раскатают и пройдут по ней дальше, вычеркнув очередного врага из длинного списка короля!
– Внимание все! На нас идёт рыцарский клин! Достать сулицы, «тыльники» ввинтить! Установить по фронту, как уже делали на учениях против конницы! Курсантам добавить сюда же и свои копья! Быстрее всем, быстрее братцы, время! –отдал команду Сотник, сам завинчивая заострённый бронзовый «тыльник» на второе древко сулицы.
У каждого бойца бригады было по две штатные полутораметровые метательные сулицы, навинчивая на которые тридцатисантиметровые «тыльники» и устанавливая, вбивая их в землю этим «тыльником» под углом, русские получали простейшее оружие против конницы. Брюхо рыцарской лошади было незащищённым, в отличии от её морды и боков и, наскочи она на такое препятствие, её бы ждала неминуемая смерть или же тяжёлое ранение. Вскоре к защитной полосе из сулиц добавились и облегчённые двух с половиной метровые курсантские копья. Мальчишкам дальше предстояло вести только дистанционный стрелковый бой. У матёрых же воинов оставались их пятиметровые пики с игольчатыми четырёхгранными наконечниками, страшные для любой брони.
– Реечные товсь! –и сотня самых совершенных арбалетов с натянутыми до предела дугами замерла, выбирая вдали свою цель.
– Огонь!
Слитный щелчок оповестил о дальнем залпе на триста пятьдесят метров.
– Перезарядка!
– Козы товсь! Огонь! –и две сотни самострелов рычажной перезарядки типа «козьей ножки» ударили на расстояние двести семьдесят-двести восемьдесят метров.
– Самсоны товсь! Огонь!–и с расстояния двухсот метров ударили менее совершенные самострелы с перезарядкой типа «Самсонов пояс».
Огонь арбалетов со стороны не был таким впечатляющим, как туча лучных стрел, падающая со свистом на врага. Но ведущийся залпом, он скашивал первые ряды тяжёло бронированных рыцарей, выбивая острие клина. И показывал их уязвимость пока что ещё живым соседям. Очень неприятно, когда перед тобой валиться целый ряд товарищей, создавая при этом ещё и преграду из мешанины тел людей и животных.
