Марта сидела у колыбели сына и печально на него смотрела. Четыре месяца уже было малышу, а гулять на свежем воздухе им разрешалось только лишь вечером, да и то по маленькой каменной площадке. После того, как в подвалы крепости загнали несчастных русских, время для прогулок сократили совсем до минимума.
– Ты не видел ни зелени, ни рек, ни моря, ты не видел своего папы, мой маленький. Ты не видел ничего, кроме этих холодных камней. Но ты всё это ещё увидишь, мой хороший. А папа возьмёт тебя на руки и скажет «Здравствуй, Леонид, здравствуй, мой мальчик» и прижмёт к себе, – шептала мама малышу.
– Что-то я очень сомневаюсь, что вы увидите кого-либо вообще, – услышала она ненавистный голос за спиной и резко повернулась.
– Вас не учили предупреждать, когда вы входите в покои к женщине? – холодно взглянув на рыжеволосого Ральфа, спросила Марта.
Тот только лишь усмехнулся и бросил, выходя из комнаты:
– Зачем все эти церемонии? Вам скоро всё равно конец, а будущих мертвецов вообще ни о чём не спрашивают. Скоро! Очень скоро, герцогиня! Мне недолго осталось ждать.
И его глухой смех донёсся до узников из коридора.
Ворота крепости по случаю усиления охранял теперь целый десяток стражи. Воины ждали пересменку, зевали и посматривали в сторону города, там всегда можно было увидеть что-нибудь, кроме опостылевших каменных стен и уже порядком поднадоевших за службу товарищей.
Вот и сейчас из-за поворота кривой улицы выкатило в сторону крепости три больших повозки, гружённых сеном, а ещё дальше за ними, шагах в ста виднелся неровный воинский строй человек эдак в пятьдесят, идущих под отрядным королевским значком.
– Опять усиление, куда их селить-то будут? – сплюнул на мостовую Кристиан, – И так уже как селёдки в бочке здесь живём!
– И не говори, Крис, – поддакнул десятнику Ларс, – А жратва ещё хуже опять станет. Скоро вон сено как кони уже будем жевать, – и он кинул в сторону подъезжающих повозок.
– Кто такие, что с утра-то сюда припёрлись? – прорычал неласково сидящему в первой повозки старший из воротной стражи.
Худенький возничий с перевязанной грязной тряпкой щекой что-то такое прошепелявил и подошёл с большим кувшином к воинам.
– Громче говори, я ничего не понимаю, у тебя что, зубы болят?
– Да, господин, болят, – прошепелявил возничий, – Это вам пиво от Магды, жены нашего хозяина, что поставляет для ваших крепостных лошадей сено. И у меня ещё там один кувшин есть, возьмите, – и он вытащил второй глиняный сосуд из сена.
– О-о-о! Твоя хозяйка – мудрая женщина, коли не забывает о воинах короля, – воскликнул повеселевший Ларс.
– Да-да, разрешите проехать, господа? Мне нужно побыстрее разгрузиться и успеть к завтраку, а не то я останусь голодным, и так уже брюхо урчит, – бубнил у своей колымаги возничий.
– Да пропускай ты его! – махнул рукой Кристиан, – Не будем задерживать. Этот малый с его хозяйкой и так хорошо о нас сегодня позаботились. И передай Магде, чтобы в следующий раз не забыла положить хотя бы ещё копчёный окорок к пиву.
– Ага, – поддакнул, усмехаясь, Ларс, – Ещё и пару зажаренных на вертеле петухов сюда добавить не помешает!
И стоящие у ворот воины весело загоготали, вглядываясь в приближающийся к их крепости отряд.
– Мы внутри! – прокричал толмач, когда повозки въехали во внутренний двор крепости.
Сразу же после его крика из повозок выметнулись девять воинов с обнажёнными мечами и с самострелами за плечами и кинулись во внутренние помещения надвратной башни. А у возничих в руках мгновенно оказались самострелы, которые они тут же разрядили в стоящих в проеме ворот стражников.
Дежурному у воротного механизма крепости нужно было только освободить из стопорной петли рычаг, сбрасывающий кованную решетку вниз, и крепость бы получила надёжную защиту от прямого доступа врага на свою территорию. Эта прочная металлическая решетка вполне могла бы выдержать даже удары тарана, но времени для этого дежурному не дали. Ворвавшаяся в комнату тройка чужаков посекла оторопевших от неожиданности воинов в пару секунд и затем выбежала во двор.
Выпряженных из повозок коней хлестнули кнутом, разгоняя испуганных животных во все стороны от прохода. А хорошее просушенное сено на телегах уже начало заниматься, создавая собой огненную импровизированную баррикаду перед самым проходом.
Во внутреннем дворе крепости сейчас царила настоящая паника. Выкрикивались команды, метались по двору ошалевшие и ничего не понимающие воины, и падали время от времени на мостовую от тех арбалетных болтов, что вылетали из за разгорающихся жарким пламенем повозок.
– Лютень, ты с Ванкой и с Йибу – вправо, мы с Родькой и Микко – влево, – отдал команду Онни, и боевые тройки ринулись наверх стены.
Каждый из бойцов знал точно, что ему тут было нужно делать, и через минуту во вбегающую в проём ворот полусотню ряженых воинов не ударил ни один лук, и не вылетело ни одно копьё. Прошло три минуты, и крепостные ворота с центральным участком внешней стены были уже захвачены нападающими.
– Три десятка в стенку, остальные наверх, – прокричал команду Тимофей, и за горящей баррикадой встала пока ещё небольшая стена из щитов с копьями. А со стороны улицы уже слышался многосотенный топот ног, глухие удары щитов и звяканье стали. Это приближалось основное ударное войско.
– Вперёд! – заорал ярл, и на противника, захватившего ворота, устремились пришедшие в себя шведы.
Всё у них могло ещё получиться, ударь они дружно по малочисленному отряду, но охватить врага со всех сторон мешали жарко горящие повозки, и бой им приходилось вести на узких участках, где численное преимущество сходило на нет, а верх брало качество оружия, брони и силы духа бойца. Чаша весов победы замерла, колеблясь между сторонами, но в крепостные ворота уже вливались тяжёлые, закованные в броню сотни захватчиков, а на стены, за спиной уже бьющихся в ближнем бою, по боковым переходам поднималась пластунская сотня.
– Посторонись, Родка! – рявкнул взводный Семён, и в верхний пролёт, загораживая его весь своими щитами, выметнулась первая пятёрка.
– Иди, перевяжись вон лучше, неслух! – и он вытолкнул окровавленного пластуна в башню.
За прикрывающими стрелков щитовыми уже стояли три пятёрки с самострелами на изготовку.
– Первая пятёрка, огонь! – выкрикнул взводный, и пять болтов уронили первые жертвы на пол, – Заряжай!
– Щитовые, вперёд! Стой! На колено!
– Вторая линия, огонь! Заряжай!
– Щитовые, вперёд! Стой! На колено!
– Третья линия, огонь! Заряжай!
– Щитовые, вперёд! Стой! На колено!
Так последовательно были выбиты самострельщиками все защитники стен. И стрелки могли уже, ничего не опасаясь, вести обстрел двора, где в это время шло основное сражение.
