Амадеус, похоже, умудрился достать наших соседей, а ведь перерыв только начался, а нам еще жить под одной крышей. Конечно, хорошо, когда в компании есть свой шут, плохо, когда он становится причиной конфликта. А я рассчитывал на взаимодействие с обоими факультетами — реагенты и материалы достать через них было бы в разы легче.
Адель Делив чуть повела бровью, разглядывая наряд Шторма. Парень расстегнул жилет и горло рубашки так, что было видно ключицы — верх неприличия по местным меркам. К тому же еще и закатал рукава и взъерошил волосы, отчего теперь больше походил на завсегдатая пивнушки, чем на аристократа.
Уже сплоченное ненавистью со стороны остальных студентов общество темных, судя по всему, выбрало его своим негласным лидером. Неудивительно, в принципе, Шторм подкупал своей открытостью и готовностью действовать, чем, несомненно, привлекал внимание.
— Мы вас уже заждались, — продолжил паясничать Амадеус, указывая на единственный свободный столик в столовой.
Здесь была та же система самообслуживания, что и в ордене. С той лишь разницей, что никто не собирался списывать стоимость блюд с учеников — мы ведь уже все фактически оплатили при зачислении. За меня платили другие, но это ничего не меняет.
— Госпожа Делив, — склонив голову, приветствовал мою коллегу Амадеус. — Вы сегодня само очарование. Не было ли вам скучно на лекции с нашим угрюмым «Чертополохом»?
Сидящая рядом с ним девушка улыбнулась, будто поощряя Адель на откровение. Я мог бы поклясться, что Гриммен чувствует себя не в своей тарелке в такой шумной обстановке, но держалась Дия вполне уверенно.
— Господин «Чертополох» весьма опытный маг, — ответила Адель, занимая свободный стул у оставленного нам стола. — И я бы на вашем месте дважды подумала, прежде чем задирать его, господин Шторм.
Надо же, у меня есть какая-то репутация. Эта мысль заставила меня улыбнуться. А потом я направился к столам.
— Киррэл, я составлю вам компанию, если вы не возражаете, — поднявшись с места, произнесла Гриммен, и я кивнул, предлагая ей руку.
Между парами у нас есть час, а потому особенно торопиться некуда. Можно и поиграть в этикет. Хотя, конечно, чувствую, от меня что-то нужно, иначе не стала бы заводить разговор таким образом. Или Шторм успел ей осточертеть настолько, что Дия готова бежать с кем угодно из его компании?
— Не советую брать мясо с кровью, — заговорщическим шепотом, но так, чтобы все слышали, сообщила мне по секрету она.
— Я обязательно учту, ваша милость, — улыбнулся я в ответ, подводя девушку к заставленному блюдами столу.
Первые несколько минут мы потратили, действительно наполняя тарелки едой. Я не стал налегать на изыски, вместо этого обошелся куриным бульоном со сваренным вкрутую яйцом, зеленым луком и небольшим количеством гороха. К нему не хватало копченостей, но я не привередничал. На второе выбрал рассыпчатую гречневую кашу со шкварками, жареным луком и парой кровяных колбасок. В качестве десерта остановился на куске пирога с брусникой и морсом из нее же.
А вот Дия нагребла столько, что я всерьез засомневался, человек ли она вообще. Три тарелки супа, четыре вида вторых блюд с гарниром, три порции десерта и напитки. Алкоголь как таковой в академии не подавали, но разбавленного вина хватало на любой вкус.
Амадеус умудрился то ли пронести выпивку с собой, то ли раздобыл где-то уже в стенах альма-матер. Однако, вообще-то, за такое и наказать могли, если поймают. Но на деле, полагаю, никто и не планировал проверять студентов, по крайней мере в первые дни.
— Вы так проголодались? — кивнув на стопку тарелок, переставленных на широкий поднос, спросил я у Гриммен.
— Очень, — ответила она, жадным взглядом осматривая наполовину опустошенный шведский стол.
Ели-то не только темные, но и два других факультета, так что ассортимента если и не убавилось, то количество заготовленной еды серьезно уменьшилось. И теперь Дия тщательно просматривала будущий обед.
Хотя мне показалось, я услышал в ее ответе нечто иное. Хм, нужно будет попробовать поговорить на эту тему с Ченгером. Он примерно так же ощущается, когда мыслит о поглощении живых людей. Может ли быть?..
— Что вас связывает с баронессой Равентурм, Киррэл? — бросив на меня короткий взгляд, негромко спросила Дия, делая вид, будто занята выбором блюд.
— Неожиданный вопрос, — хмыкнул я в ответ. — Ничего не связывает. А почему вас это интересует?
Та не стала уклоняться и честно взглянула мне в глаза.
— Мой дед очень хотел, чтобы мы с вами стали семьей.
Мне потребовалась секунда, чтобы ощетиниться готовыми ответами. Впрочем, она ведь сказала главное.
— Ваш дед хотел, а вы, стало быть, не горите желанием? — уточнил я, помогая спутнице с подносом.
— Я всю жизнь провела в родовом имении, Киррэл, — с легким вздохом сожаления произнесла она. — И, честно признаться, не спешу обратно. Роль жены — это прекрасная роль, но я только начала жить своей жизнью, и не тороплюсь отдавать свою свободу в руки первого попавшегося мужчины.
— Благодарю за честность, — улыбнулся я.
— Я буду с вами откровенна, надеюсь, мы поладим как студенты, Киррэл, — вежливо улыбнулась она. — Но видеть вас своим супругом — не хочу.
На мгновение мне почудилось, во рту у нее мелькнули клыки, но это наваждение прошло. Может быть, я просто не выспался, и воображение разыгралось. Но с Ченгером стоит поговорить на эту тему. Демон еще моих коллег не видел, это нужно исправлять.
— Что ж, думаю, мы поладим, — вежливо улыбнулся я.
Вдвоем мы вернулись к столам нашего факультета. Дия ловко составила часть своих тарелок перед Адель и улыбнулась ей открытой дружелюбной улыбкой.
— Приятного аппетита, я постаралась выбрать самое лучшее, что здесь предлагается. Мужчины все равно ничего не смыслят в кухне, — заявила она, наградив Амадеуса многозначительным взглядом.
— Зато у мужчин есть иные достоинства, — отозвался Шторм, упирая руки в бока и тряхнув головой так, чтобы взметнулись растрепанные волосы.
— Благодарю, госпожа Гриммен, — кивнула Адель, бросив на меня взгляд.
Я же вернулся на свое место и отрешился от мира, полностью занятый поглощением принесенных с собой блюд. Готовили здесь хорошо, что понятно — все-таки кормят будущих аристократов, кого попало на эту роль не назначат.
Остальные весело общались, но я воспринимал их слова как белый шум. Только когда я допил стакан морса, обратил внимание, что все с ожиданием смотрят на меня.
— Что? — спросил я, приподняв брови.
— Я говорю, что ты учился в ордене, — повторил Амадеус с улыбкой. — А потому можешь нам рассказать, как там в их анклавах учат темных.
— А я слышал, ты неоднократно сражался в Катценауге, — вставил Роман Целковски, еще один наш чернокнижник. — Эх, я тебе даже немного завидую!
